Она понимала, что испортила вечер, и в машине извинилась. Но Брюс разошелся. Он еще мог смириться с тем, что Корделия влюбилась в некоего анонима, которого, авось, забудет со временем, но то, что Корделия была без ума от Гиля Морнингтона, очень известного и стоящего вне конкуренции красавца- аристократа, выбило его из седла.
Когда он высадил ее у дома, он не сказал, что позвонит, как говорил обычно, и не пригласил на очередную прогулку. И Корделия почувствовала облегчение. Она давно испытывала неловкость от того, что нехорошо поступает, принимая его любовь и не собираясь отвечать взаимностью.
Кроме того, в последнее время на нее навалились серьезные деловые проблемы, и она боялась, как бы не потерпеть крушения в бизнесе. Неблагоприятная ситуация нарастала постепенно, но она никому об этом не говорила. Рождественское оживление слегка поправило дела, но все же не компенсировало предыдущих затрат и временного ослабления ее деловой активности, когда она ухаживала за умирающим отцом. Так что в целом год был неважным. Ее храбрая попытка открыть кофейню при нынешних обстоятельствах также не помогла покрыть расходы на аренду и на себя. Надвигалась реальная угроза банкротства.
Это и была последняя капля, переполнившая чашу, все разворачивалось как по сценарию, где все было замыслено против нее. Ее отец умер после долгой и тяжелой болезни. В живописи она не продвинулась ни на шаг. Она была глубоко и безнадежно влюблена в человека, который не чувствовал к ней ничего, кроме сильного, но мимолетного желания. И теперь и сама она, и ее дело были на грани краха.
Жалость к себе - бесполезное чувство, старалась она убедить себя и пыталась перебороть его, но не па кого было опереться и все труднее было не поддаться подавленности и беспомощности, угрожавшим ей.
Был вечер среды неделю спустя после неудачной встречи с Гилем в ресторане, и мысль о том, что ей предстоит провести его в пустой квартире, в мучительных мыслях о выходе из тупика, казалась ей ужасной. Захотелось выйти на свежий воздух и на час-два отбросить все проблемы, хотя последнее было маловероятно.
Прогулка вокруг Касл Грин убедит ее, что небо все еще синеет, птицы поют, жизнь продолжается, хотя ее собственный мир уже почти в руинах. Она выскользнула на улицу, захлопнув за собою дверь.
- Куда вы направляетесь, - произнес позади нее голос Гиля, и она повернулась к нему, сжав губы и сдерживая сердцебиение. Почему он всегда возникает, когда ей уже мнится, что она сможет прожить без него.
- В парк на прогулку, - сказала она. - Сожалею, но магазин закрыт.
- Я знаю, какой сегодня день. - Лорд Морнингтон был одет в джинсы и кашемировый свитер, и этот будничный наряд оживил в ней воспоминания о том человеке, которого она встретила в Испании. Душа ее болезненно сжалась. - Я провел утро на распродаже скота и вместе с Ра-ном и управляющим фермы изучал условия покупки стада.
- А Алиса? - спросила она невольно. Он улыбнулся.
- Для нее там дурно пахнет, - он смешно сморщил нос. - Гайнор, кстати, просила передать вам: она расстроена тем, что вы давно не встречались. Решила на будущий год идти в колледж и сейчас выбирает подходящий.
Лицо Корделии прояснилось.
- Я рада за нее - это как раз то, что ей нужно, - сказала она тепло. - Но почему она решила, что вы меня увидите?
- Потому, что я выразил такое желание, а я свои желания исполняю, - сказал он. - Ну, пойдемте в парк.
Его дерзкая уверенность в том, что он может появляться и уходить из ее жизни когда ему заблагорассудится, снова оскорбила ее.
- Разве я сказала, что мне нужны провожатые, тем более - вы? - вскипела она.
- Нет, но у вас такой вид, как будто вам нужно опереться на чье-нибудь плечо, - поделился он своим прозрением. - Что случилось, Корделия? И не говорите 'ничего', я всегда чувствую, когда вы расстроены или опечалены.
Она пожала плечами и пошла вдоль улицы молча, а он следовал рядом, и от него было не избавиться. Да и, честно говоря, не так уж ей этого хотелось, хотя она понимала, что и эта встреча ей даром не пройдет.
- Мне не нужно ВАШЕ плечо. Гиль, - упрямо сказала она.
- Тогда чье же? Брюса Пенфолда? - они уже вошли в парк и шли вдоль игровой площадки. - Я вижу, вы часто встречаетесь.
Она остановилась и с вызовом взглянула ему в глаза.
- А если и так, разве это ваше дело?
- Это пустая трата времени, а я не люблю, когда с ним небрежно обращаются, - сказал он с улыбкой, которая дала ей понять, что он смыслит не только в своих заботах. - Вам нужен мужчина, который зажжет в вас огонь, а в вас есть внутренний огонь, Корделия, я знаю. Вы загораетесь от Брюса, когда он касается вас? Если нет, то вы дарите себя не тому, и, я думаю, вы и сами знаете это.
- Может быть, это для вас новость, Гиль, - поддела она его, - но между мужчиной и женщиной могут быть отношения, не зависящие от.., от...
- Обоюдного влечения? - подсказал он.
- Я хотела сказать - от секса, - ее потянуло на грубую прямоту.
- Вы не знаете, о чем говорите, моя девочка, - возразил он. - Существует гамма отношений, но без физиологии в ней нет главного. Не отдавайте себя дешево, Корделия.
Напряжение и тревоги последнего времени достигли, наконец, кульминации, и ее нервная система дала трещину.
- О, прекрасно! - взорвалась она, - физиология принесла много счастья Мерче Рамирес и другим, так? Я не рвусь испытать такое, Гиль.
И что у вас за право указывать, как мне жить? И... О, уходите!
Она бросилась бежать, споткнулась о клумбу, но он ее подхватил, удержав за плечи сильными руками, и не выпустил. Две слезинки катились по ее щекам, голубые глаза потемнели, лицо увяло, а тело было безвольным, как у тряпичной куклы.
Гиль посмотрел на нее сурово и нежно и затем усадил на деревянную скамью, не снимая руки с плеч.
- Теперь скажите мне, - произнес он твердо, - в чем дело?
Странно, нелогично. Она ссорилась с ним, избегала его, пыталась ненавидеть. А теперь обессиленная, полностью в его воле, она точно знала, что нет ничего естественнее, чем раскрыться перед ним.
- Не ладится дело, - удрученно сказала она. - Нечем платить за аренду, а цены так выросли. Банк больше не дает кредита, и ничего не остается, как все продать. Но и найти покупателя совсем не просто.
- Неужели так плохо? - спросил он.
- Именно. Особенная обида в том, что будь у меня несколько месяцев отсрочки, я смогла бы все наладить, - она печально вздохнула. - Ничего не поделаешь.
- Я бы этого не сказал, - его голос звучал так отстранение, что она подозрительно взглянула на него.
- Если вы собираетесь дать в долг - не надо, я не возьму, - быстро проговорила она.
- О Боже, вы просто кактус, - скривился он. - Не беспокойтесь, ничего такого я делать не собирался. Не хочу, чтобы вас обременяла благодарность ко мне.
Смятение не помешало ей понять, что она превратно истолковала его слова.
- Извините, - пробормотала она, покраснев, - я подумала...
- Вы вечно не правильно меня понимаете, но это вас ничему не учит. Все время делаете одну и ту же ошибку, - едко сказал Гиль. - Однако, - голос его потеплел, - вернемся-ка к вашей проблеме. Есть возможность сделать крупные деньги, гораздо больше, чем нужно вам для передышки.
Корделия в изумлении уставилась на него. - Я не понимаю.
- Поймете, если будете слушать и перестанете прерывать, - и она прикусила губу, все еще думая, не смеется ли он над ней.
