- Эти ваши этюды, ну, те, что вы делали в Ла Веге, если вы мне позволите взять их как иллюстрации к моей книге, сделают вас моим соавтором, и издатель будет обязан дать вам приличный аванс. Вот так.
Как показалось Корделии, вокруг наступило безмолвие. Она не слышала птичьего щебета, шума на игровой площадке, детских голосов в отдалении. Гиль предлагает ей выход из положения. Но почему же у нее такое ощущение неотвратимости чего-то, как будто впереди...
- Вы еще не нашли иллюстратора? - слабым голосом спросила она.
- Я не нашел ни одного, кто был бы так хорош, - сказал он. - Я хочу те наброски, Корделия. И всегда хотел их. Дайте мне их, и я их опубликую. Все наилучшим образом разрешится: вы получите деньги за то, что вами давно сделано, и они спасут вас от краха.
О чем она думала только что? Ах да, о неотвратимости. Что-то внутри нее оборвалось. Она знала - о да, она знала! Она прочла это в его глазах. Но у нее нет выбора, нет другого пути заработать так много денег и так быстро!
Гиль Монтеро ждал ее ответа, молча заманивая ее к себе терпеливо и безжалостно. Неумолимая атака прекрасного шахматного игрока. Вот теперь он победил ее, шах и мат! И уже не было неожиданным то, что она услышала дальше:
- Корделия, вы ведь всегда знали, что только этого будет недостаточно, что я нуждаюсь в большем. Время вынуть ваши карандаши и краски, дорогая. Время вернуться в Испанию и закончить то, что вы начали...
Глава 9
Нет, выбор-то у нее был.
Но какой! Она могла продать магазин. И что делать дальше? После нескольких лет независимость стала привычкой, и она полагала, что будет плохим служащим, даже если кто-то захочет нанять ее.
Ростовщики могли бы дать ей денег под очень высокий процент, но это означало попасть в тяжелейшую долговую кабалу. Она была бы дурой, если бы отказалась от законного ее заработка, который разрешит ее нынешние финансовые проблемы и наладит ее жизнь.
И все же.., поехать в Испанию с Гилем?.. Не безрассудство ли это? Ведь для него это значит только одно: они будут вместе.
- Книга мной закончена. Нужно только кое-что проверить, - сказал он. - И потом, я хочу туда съездить. У меня есть.., некоторые намерения, причины, по которым я должен быть там.
Его тон запрещал разговор об этих причинах, но Корделия почувствовала, что Гиль своих проблем еще не разрешил, не изжил в себе двойственность. Испания призывала его мягко, но настоятельно, и он подчинялся.
И это, и чувственное кипение, возникающее при каждой их встрече, предупреждали ее, что предстоящая поездка сулит массу трудностей. У каждого из них был свой демон, которого надо было изгонять. Впрочем, в глубине души она испытывала удовлетворение от его сильного влечения к ней. Она знала его намерения и причину, по которой он предлагал путешествовать вместе.
- Если я поеду... - она говорила медленно и очень осторожно, - это будет деловая поездка, я надеюсь? Мы будем.., просто коллегами? Так?
Она очень тщательно подбирала слова, избегая какой-либо сексуальной окраски. Но глаза Гиля тут же стали оскорбительно понимающими, и он одарил ее долгой, медленной, соблазнительной улыбкой.
- Я думаю, - начал он вкрадчиво, - ты сама и ответишь на этот вопрос. Я же по этому поводу... - он помолчал, не сводя с нее своих темных и гипнотических глаз. - Я могу только повторить, что не занимаюсь любовью с женщиной, которая меня не хочет.
Она отвернулась, не в силах более смотреть в его глаза. Да, ей будет очень тяжело, быть может, невозможно путешествовать с ним вместе и подавлять свое, собственное желание.
'Я всегда в конце концов добиваюсь того, чего хочу', - сказал он ей однажды. Она была нужна ему и для его книги, и для него самого. Неужели именно на этом жизненном повороте ее сопротивление будет, наконец, сломлено?
Корделия предприняла последнюю попытку разомкнуть сжимающийся круг.
- А как же магазин? - запротестовала она. - Если у меня окажутся деньги от издателя, зачем же закрывать его сейчас на неопределенное время.
- Об этом я подумал, - сказал он. - Тебе не нужно закрывать его. Гайнор присмотрит за ним. Она ищет, чем бы заняться до того, как она поступит в колледж, ей осточертело бесцельное существование.
Он так хорошо все продумал, что Корделии не верилось, будто он сделал это в те короткие часы, протекшие с момента, когда он узнал о ее трудностях. Это могло значить, что у него всегда было намерение вернуться с ней вместе в Испанию. И она встревожилась, что он будет искать возможность принудить или соблазнить ее, хотя что же в этой мысли неожиданного для нее. Он поднялся и поднял ее.
- Пойдем, - сказал он твердо. - Путешествие решено, и я должен позвонить издателю и сказать ему, что иллюстратор, которого я искал, наконец.., нашелся.
- Я ведь еще не согласилась, - сказала Корделия, которую опять охватила паника.
- Я думаю, ты согласилась, - мягко парировал он.
Ужас был в том, что в то время как одна часть ее существа сопротивлялась этому бесцеремонному вторжению в ее жизнь, другая была возбуждена глубоко, бессознательно и радостно. Ее несла ладья, которой она лишь чуть-чуть управляла или не управляла совсем.., но она предпочла бы управлять ею. Свободная она или узница, Корделия так и не знала.
Оставшись одна в своей квартире, она достала эскизы, сознательно забытые на долгое время, и просмотрела их критическим, оценивающим взглядом. Да, да, они хороши. С листов словно бы доносился аромат свежести, цветы и птицы были живыми. Ее дремлющие чувства проснулись, а пальцы физически ощутили вес карандаша и кисти. Она сделает несколько акварелей так, будто линии лягут сами.., и она уже в своем воображении рисовала горы вокруг Ла Веги, тут же планируя, что сделает еще.
Она будет работать - упорно, творчески, наконец, и кто знает, может, она станет профессионалом.
Внезапный взрыв энергии сломал инерцию, сковывавшую ее последние недели, как Спящую Принцессу. Весна забурлила в ее крови. Она едет в Испанию с Гилланом Морнингтоном.., или Гилем Монтеро? Так или иначе, это ее любимый мужчина, и она рискнет, будь что будет в этой непростой поездке.
В этот момент задолдонил звонок. Прибыла Гайнор, обуреваемая желанием провести время с Корделией. Такой живой и полной энтузиазма Корделия ее никогда не видела.
- Я сматываюсь в колледж в сентябре, слыхала? - тараторила она. - Не потому, что я не люблю мамми и Рана, и Гиль был великолепен - это благодаря ему я покончила с бездельем и решилась! Но я буду настоящей студенткой, с собственной норой и собственными друзьями и буду изучать что-то полезное. И не желаю я постоянно видеть Алису, которая то и дело сует свой острый носик во все мои дела!
Корделия рассмеялась.
- Тебя ждет чудесная пора, и ты будешь великолепной студенткой, я уверена, - сказала она. - Семья утратит тебя, но, конечно, они понимают, как это важно для тебя. Что у вас происходит?
Гайнор нахмурилась.
- Все вроде хорошо, - нерешительно сказала она. - Мама приходит в себя: она стала больше выезжать, чаще принимать гостей, - она издала глубокий невеселый вздох. - Скажу тебе правду, она бы легче перенесла папину смерть, если бы не эта ужасная тайна, которая всегда скрывалась от нее.
Легкая дрожь пробежала по спине Корделии - что-то подсказало ей, что надо бы быстро сменить тему разговора, а то он заведет их на очень тонкий лед.
- Гайнор, я не думаю, что тебе следует обсуждать все это со мной, - начала она. - Ведь я не член вашей семьи и.., ну, в общем, это совершенно ни к чему.
Однако Гайнор нетерпеливо отмахнулась.
- Нет-нет, не останавливай меня. Надо же мне с кем-то обсудить, а ты разбираешься в нашей ситуации. Все дело в том.., ах, как трудно мне это изложить. Ну пойми же, этот человек, который, по словам Гиля, бездушно бросил женщину с маленьким ребенком.., который затем снова женился и всю жизнь скрывал от нас свою первую семью... - Она ходила из угла в угол, почти бегала по комнате. - ..Этот человек ведь был моим отцом, моим замечательным отцом, который был так добр и ласков к нам с Раном.., он был мужем, которого любила моя мать, он жил с нами все эти годы. Пойми же, не мог он быть бесчувственным соблазнителем и таким жестокосердным. Я же знала его, жила с ним под одной крышей. И об этом я сказала Гилю, но у него-то совсем другая память о нем. А Гиль не лжец, он абсолютно откровенно говорит все, что думает, получается что-то вроде калейдоскопа: его встряхиваешь, и каждый раз выскакивает новое
