пришельцев. Сенатор из Южной Азии обратился с запросом, какие шаги предпринимаются... Кику просмотрел все полосы, отбросив 90 процентов их содержания, включая взрыв возмущения со стороны Лиги 'Сохраним Землю для Людей' и редакционную колонку 'Мы стоим на распутье'. Было здесь и интервью с миссис Мургатройд, но у Кику не было времени выяснить, на чьей стороне Пигги-Вигги.
-- Что за суматоха? -- спросил Роббинс. -- Где вы прячете сигареты?
-- Похоже, что мы слишком щедро тратим бумагу, -согласился Кику. -- Сигареты в ручке кресла для гостей.
-- И как вам все это нравится? Я застигнут врасплох. Почему никто мне ничего не сказал?
-- Минутку. -- Мистер Кику наклонился к панели на своем столе. -- Отдел безопасности? А, это вы, 0'Нейл... разместить дополнительные специальные полицейские силы вокруг корабля хрошии!..
-- Уже сделано, босс. Но почему нас никто не поставил в известность?
-- Прекрасный вопрос. Какие бы силы вы ни использовали, пусть их будет как можно больше. Не должно быть не только волнений; мы не можем допустить ни малейшего инцидента. Наскребите как можно больше специалистов по умиротворению толпы, обратитесь к другим агентствам. Затем обратите особое внимание на организацию лунатиков... и всех ксенофобов, я имею в виду. Что вас еще беспокоит?
-- Ничего, с чем бы мы не могли справиться. Но я ничего не обещаю. Все же я думаю, что кто-то должен выступить и...
-- Конечно. Держите со мной связь, -- Кику повернулся к Роббинсу. -- Как появилось это интервью?
-- Разве я имею к нему отношение? Он отправлялся на обед, посвященный Трехсторонней Конференции, спокойный, как сейф. Речь, которую я ему подготовил, он одобрил. Я вручил ему одну копию, а остальные роздал ребятам, намекнув, как лучше ее обыгрывать. Все были спокойны и счастливы. Утром я проснулся как ни в чем не бывало, а после того, как выпил кофе, уже кипел и булькал. Если бы кто-нибудь знал, чем мне приходится заниматься! Нет, уйду и буду валяться на пляже.
-- Разумная мысль. Вес, разрешите мне ввести вас в курс дела. Ничто не предвещало такого развития событий, но теперь... -- Кику кратко обрисовал последний кризис.
Роббинс кивнул:
-- Я понимаю. И Номер Первый выдернул из-под вас одеяло. Ловко сработано.
-- Надо с ним увидеться. Он здесь?
-- Да. Я вас дожидался, старина. Вы его придержите, пока я ему врежу. Или придумаем что-то другое?
-- Все, что хотите. Двинулись?
Секретарь был у себя; о них было доложено, и Макклюр встал, чтобы усадить их. После того, как все уселись, Роббинс помедлил, ожидая, что слово возьмет мистер Кику, но тот сидел с невозмутимым лицом, напоминая статую из черного дерева. Макклюр начал нервничать:
-- Ну, Генри! Нелегкое утречко выдалось... я уже завяз по горло с...
-- Я предполагал, что вы хотите проинструктировать нас, мистер Секретарь?
-- Насчет чего?
-- Вы просматривали утренние газеты, сэр?
-- М-м-м... да.
-- Наша политика изменилась. Помощник Секретаря Роббинс и я хотели бы получить инструкции относительно новой политики.
-- Какой новой политики?
-- Вашей новой политики, касающейся хрошии, мистер Секретарь. Или газеты ошибаются?
-- А? Ну, это не совсем точно. Они, конечно, несколько преувеличили. Но политика не меняется. Я просто сказал людям то, что они должны знать.
-- То, что они должны знать. -- Мистер Кику сцепил пальцы рук. -- Ах, да. В правительстве, действующем на основе свободного волеизъявления свободных людей, это действительно так. А некий старый бюрократ, подобный вашему покорному слуге, иногда забывает эту фундаментальную истину. Спасибо, что вы мне ее напомнили. -- На минуту он потерял свое космическое спокойствие, а затем добавил:
-- Думаю, что сейчас самое время исправить мое упущение и сказать людям все.
-- Что вы имеете в виду?
-- Ну, как же, всю историю целиком, мистер Секретарь. Как из-за нашего пренебрежения и неуважения к правам других существ и сейчас, и в прошлом мы похитили члена цивилизованной расы. Как только слепой случай сохранил этого инопланетянина в живых. Как в результате этих действий мы поставили нашу собственную планету на грань уничтожения -- и как высокоинтеллектуальные личности, представляющие дружественную нам силу (я имею в виду доктора Фтаемла), дали нам понять, что эти хрошии могут в самом деле уничтожить нас. Необходимо также сообщить человечеству, что вчера лишь несколько минут отделяли нас от того, чтобы отдать приказ о нападении на этих инопланетян -- но у нас сдали нервы, и мы решили поторговаться, так как не имели точного представления об их силе, кроме трезвого мнения доктора Фтаемла. Да, вы должны это сказать.
Во время этой тирады рот Макклюра был открыт так же широко, как его глаза.
-- Силы небесные. Генри! Вы что -- хотите вызвать бунт?
-- Сэр! Я уже принял все меры, чтобы предотвратить бунт... ксенофобия всегда готова вспыхнуть, а это... -- он указал на газеты -- может сыграть роль детонатора. Но пусть вас это не останавливает. Мы, бюрократы, страдаем патерналистским отношением, когда проще делать то, что нам кажется благом, и потом уже сообщать об этом... скажем о том, как мы раздумывали, вступить ли в переговоры или же взорвать корабль. Мистер Секретарь, помните ли вы, что этот Секретариат, членом которого вы являетесь, несет ответственность не только перед Северо-Американским Союзом, не только перед людьми Земли, но и перед всеми суверенными членами Федерации, и на Земле, и где бы то ни было?
-- Ну, и что с того? Главная сила -- это мы.
-- Что вы имеете в виду, говоря 'мы'? Конечно, не мою маленькую страну. Я думаю сейчас, что если эта проблема будет вынесена на голосование в Совет, сможет ли он проголосовать за то, чтобы отдать одного малозначащего гражданина, дабы избежать риска межзвездной войны? И как, интересно, проголосует Марс?
Секретарь встал и стал мерить шагами свой кабинет. Кабинет занимал большое помещение, куда больше, чем у Кику. Остановившись в дальнем его конце, Макклюр стоял и смотрел на Башню Трех Планет, на Зал Цивилизаций. Кику сидел молча. Вес Роббинс заворочался в кресле, вытянув перед собой длинные ноги. Он полировал ногти карманным ножом; длинные и черные, они давно уже нуждались в уходе. Макклюр внезапно повернулся к Кику:
-- Видите ли. Генри, если бы вы не играли словами, мне не пришлось бы оказаться в таком положении.
-- В таком положении?
-- Да, именно. О, я знаю ваше искусство говорить витиевато и запутанно, но я не вчера родился. Вы отлично знаете, что если бы мы сообщили прессе все эти несущественные детали... все эти глупости, которыми вас снабдил доктор Фатима... или как там его имя... это раргиллианское чудовище... да, и вы угрожаете сообщить прессе, что я недрогнувшей рукой был готов отдать приказ о нападении... о чем я впервые слышу!.. эти шакалы получили бы все, что им необходимо, и в Совете поднялся бы такой шум, что он был бы слышен отсюда и до Плутона! Все правительства снабдили бы своих делегатов специальными инструкциями и, возможно, блок Земли был бы забаллотирован. И как раз во время этой сложной Трехсторонней Конференции... это было бы гибельно! Да, именно так... гибельно. -- Макклюр перевел дыхание. -- Нет, вы так просто не уйдете! Вы уволены... понимаете меня? Уволены! Я позабочусь, чтобы найти подходящий предлог или уволить вас на пенсию, но это будет сделано -- и незамедлительно! Я увольняю вас. Можете отправляться домой.
-- Очень хорошо, мистер Секретарь, -- бесстрастно сказал мистер Кику и, встав, направился к дверям, ведущим в его кабинет.
В тишине громко щелкнул складной ножик Веса Роббинса. Роббинс встал:
-- Подождите, Генри! Мак...
Мистер Макклюр оглянулся:
