знаю. Наверное, и не узнаю никогда. Впрочем, теперь это неважно, потому что я тоже совсем успокоилась.
– Евгения! – торжественно воззвал ко мне голос Джошуа.
Я подпрыгнула от неожиданности. Этому-то откуда здесь взяться?
– Я тоже лечу с вами, – гордо возвестил мой бывший домоправитель.
Ну, знаете… Что за чертовщина? Зачем?!
– Меня делегировала сеть, – с удовольствием доложил он. – В качестве равноправного участника столь важного для всего человечества мероприятия.
Нет, как хотите, но мне сейчас станет дурно! А как?.. И когда?.. И?.. Какие еще сюрпризы меня ждут?
– Меня Сергей привез, – голос Джошуа стал привычно самодовольным. – Буду заниматься вашим бытом. Да, Лиля пришла…
Лилька, похоже, успела умыться, но ее лицо по-прежнему было покрыто красными пятнами. Она плюхнулась на кровать рядом со мной и удрученно сказала:
– Я боюсь. Мы уже летим.
Я дернулась. Как, уже? А я ничего и не заметила! И почему мне никто не сказал?
– Тошнит меня от всех этих мужиков, – продолжила Лилька. – Ты знаешь, Хорхе сказал, что не вернется на Землю.
Как это? Почему?
– Не знаю, – она кисло улыбнулась и пожала плечами. – Говорит, у него предчувствия. И я теперь не знаю, что делать.
Я бы на ее месте тоже не знала. Ситуация дерьмовая, если уж действительно быть честными перед собой. Куда не бросишь взгляд, везде нет выхода. Хотя она вполне могла бы улететь вместе со всеми к Проциону, если Пожиратель все-таки успеет добраться до Земли.
– Нет, – твердо заявила Лилька. – Я не брошу Хорхе. Люблю я его, понимаешь, Жень? Вот и…
Человек остается человеком в любых обстоятельствах, только мужчина остается мужчиной, а женщина – женщиной, как ни банально.
– Вот-вот, – вздохнула она. – Джошуа говорит, что даже в случае рождения младенца он меня обеспечит всем необходимым, можно не волноваться. А Сережка сказал, что видел однажды, как роды принимают, так что поможет. Успокоил, называется!
Может быть, именно так и надо? Однажды сделать то, чего ты боишься, переступив через все свои страхи?
– Может быть, не знаю, – Лилька опустила глаза. – Одно дело – переступать через страхи, и совсем другое – через ребенка. И я вовсе не уверена, что любовь того стоит, но уже поздно.
Вот и Лильке пришлось сделать свой выбор.
– Да, – подтвердила она. – Элии составил график дежурств. Я буду работать с ним, а ты – с Хорхе. Для общего спокойствия, как он выразился.
Мне так точно будет спокойнее. Штопор мне, может, и не грозит, а вот пике… Лилька расхохоталась:
– Поговорила с тобой и успокоилась. Пойду, надо с медицинским роботом разобраться. Элии сказал, пусть я и занимаюсь лечением в случае надобности, раз мне от медицины не отвертеться. Какой из меня врач, если я проектированием дорог занималась?
Разве образование что-то значит, когда вся жизнь не только полностью изменилась, но и находится под угрозой исчезновения?
Лилька тяжело поднялась на ноги.
– А тошнит меня не только от мужиков, но еще и от токсикоза, – и ушла, хмыкнув на прощание.
Джошуа бодро заметил:
– Симптомы токсикоза легко снимаются. Думаю, скоро она будет хорошо себя чувствовать.
Пусть будет. Я задумчиво подергала себя за нос – слишком много вопросов. Почему Хорхе решил, что он не вернется? Или мы все не вернемся? Тогда какой смысл тащить за собой Лильку, да еще и беременную? Ничего не понимаю…
– Сергей пришел! – голос Джошуа прервал мои раздумья.
– Привет, подруга! – широко улыбнулся Сережка. – Упросил Элии дать мне отдышаться перед вахтой, а то забегался перед отлетом, устал. Пусть Лори посидит за рулем, пока я буду отсыпаться.
– Ты здесь, что ли, дрыхнуть собираешься? – удивилась я.
– Да ну тебя, – фыркнул он. – Поболтать захотелось. Мы сколько с тобой не виделись уже?
– Давненько. Тебя сначала на Марс унесло, потом на Альтаир.
– До Марса я только один раз и сходил, – он потер глаза. – Но здорово было.
– Расскажешь?
– Только потом. А то я прямо тут и засну. Совсем ноги не держат, трое суток уже не сплю. Пойду я, пожалуй, ты уж прости, не получается разговор. Думал, еще силы остались, а вот видишь… – он зевнул и схватился за челюсть.
– Что, так и болит до сих пор?
Сережка потер подбородок и с мрачным удовлетворением заметил:
– Зато у того, кто мне ее сломал, не только челюсть должна болеть. Вмазал ему от души, – снова зевнул и выкатился.
Я слегка посочувствовала тому, кто покусился на Сережкину челюсть, и подумала, что надо бы мне тоже получить у Элии какие-то указания. Только собралась подняться с кровати, как он явился сам.
– Почему меня не предупредили, что мы уже отправились? – проворчала я.
Не обращая никакого внимания на мои слова, он рассеянно плюхнулся на лежбище, толкнул меня коленом, чтоб улечься удобнее, и спросил:
– Как ты думаешь, что со мной сделают все, кого я затащил в свою авантюру, если окажется, что в конце пути ничего нет?
– Ничего – в смысле, никого? – уточнила я.
Элии недовольно фыркнул:
– Ты прекрасно понимаешь, что я имею в виду. Не уходи от ответа. Что ты будешь думать обо мне, если все кончится ничем?
– Тебя именно мое мнение интересует?
Он громко запыхтел и нервно щелкнул пальцами.
– Не понимаю, почему ты не хочешь ответить прямо?
Я отпихнула его колено, мешавшее мне сидеть.
– По-моему, ты раздуваешь проблему на пустом месте. Все – и я, и другие – прекрасно осведомлены о том, что исход этой затеи может оказаться неблагополучным. И потом, благодаря тебе никто не погибнет, даже если помощь и не придет. Может, поначалу у Проциона будет некомфортно и тесновато, но потом все устроится рано или поздно…
Физиономия Элии сморщилась так, как будто он проглотил какую-то гадость.
– Нет так нет, – он сел на кровати и принялся расстегивать башмаки. – Спать хочу, устал. Скажи Лиле, пусть тоже отдохнет перед вахтой как следует. А вы с Хорхе займитесь… в общем, сама знаешь… я ему все сказал. Джошуа, дай Жене ее скафандр и мой подготовь.
Сбросив один башмак и сонно хлопая глазами, он невнятно выразил что-то вроде сожаления о том, что у Лильки нет скафандра, и, кажется, одобрил то, что Хорхе защита не нужна, и это о-о-ччень… хо-ро- шшш… И в тот же миг отрубился.
Я только собралась уйти, как Элии что-то пробормотал сквозь сон и перевернулся на живот. Растрепавшиеся волосы закрывали лицо, наружу торчал только нос.
На меня накатило мрачное вдохновение пифии. Ничего хорошего тебя, Элии, дорогой, не ждет, подумала я. Да, если Пожиратель звезд повернет к Солнцу, лучше тебе не возвращаться к людям. Конечно, все знают, что последняя надежда может оказаться пустой, но никто тебе этого не простит.
Мои тяжкие раздумья прервал заботливый Джошуа, который тихо спросил:
– Евгения, ты не голодна?
