— Вы нашли друг друга, — бросил он, брезгливо морщась. — Дьяволопоклонник с завышенным самомнением и свихнувшаяся старая дева.
Не знаю, откуда у него такие сведения. Старая — возможно, но точно не дева.
Как ни странно, его слова меня даже не разозлили. В тот момент меня больше интересовал Каракурт. То, что Лом не него наезжал, казалось обычной мужской завистью, к более успешному самцу. Ведь именно псевдогот дважды спас нас в Лиманске, именно он подстрелил химеру. А тут еще вызвал интерес у единственной в округе женской особи.
Конечно, я ненавижу мужиков, но не до такой степени, чтобы не понимать, почему большинство из них сморит на меня, как оголодавший бродяжка на перезревший лимон. Вроде бы и не еда, а с другой стороны, почему бы не отведать кислый цитрусовый?
Поэтому я просто пренебрежительно передернула плечами и отошла поближе к вертолету. Мне так и не удалось расслышать, что Каракурт сказал Беку, но тот сразу забросил бесплодные поиски и велел Тархуну вести нас дальше.
ГЛАВА 7. СХРОН КАРАКУРТА
Мы вновь продвигались вдоль берега, по узкой песчаной кромке. Справа от нас лениво плескалась мутная река. На ее поверхности отчетливо виднелась граница влияния Жида. Ближе к нам вода была гладкой и относительно спокойной, а вдалеке, по широкому полукружию начиналось волнение и бурление. На поверхность то и дело всплывали крупные воздушные пузыри, мелькали узкие полоски плавников, или высовывалась чья-либо любопытная морда. Подводная жизнь била ключом, но судя по тому, что она не спешила к нам приближаться, там водились одни мутанты.
Что находится слева от нас, скрывал высокий, обрывистый берег. Так как мы не торопились по нему взобраться, можно было предположить, что логово Каракурта находится в выброшенном на берег баркасе или катере. Я старательно высматривала какую-нибудь разбитую посудину, но Тархун неожиданно свернул к едва выступающей из глиняного берега широкой водосточной трубе.
Неужели Каракурт обжился в стоке какого-нибудь химзавода? Я бросила на псевдогота разочарованный взгляд. Он что-то оживленно рассказывал Вечному. Жид смеялся, а Каракурт очень занятно изображал перепуганного мутанта.
Прислушавшись, я разобрала последние слова:
— А потом Долговцы всем подарки раздавали, — заметив, что я на него смотрю, Каракурт запнулся, но сразу продолжил, — зуботычины называются. Больно, правда, но зато всем досталось!
Жид громко заржал, а я вспомнила, что слышала что-то в этом роде, но не о мутантах, а про инопланетян.
Тархун уверено продвигался внутри широкой трубы. Мы бодро топали следом. После пары развилок, нам пришлось подняться по вмонтированной в колодец лестнице, выломать перегораживающую проход решетку и спрыгнуть вниз в большой машинный зал. Впрочем, самих станков там не наблюдалось. От них остались только прямоугольные углубления в полу, да многочисленные вытяжки.
— Вот это логово! — присвистнул Лом. — Целая резиденция!
— Постой, ты еще главного не видел, — Каракурт горделиво выпятил узкую грудь, будто сам построил это здание. — Теперь прошу за мной.
Обогнув подсобные помещения, мы поднялись на остекленную смотровую площадку. Оттуда открывался отличный вид на производственные корпуса, но Каракурт не дал полюбоваться царившим внизу запустением, и сразу повел нас по широкой надземной галерее в соседнее административное здание.
Сквозь пыльные стекла подвесного перехода я заметила подрагивающую стену густого, плотного тумана. Она начиналась сразу за бетонным забором, и только чуть-чуть выгибалась под напором способностей Жида. Казалось, туман дышит и внимательно прислушивается к звуку наших шагов. До него было не более четырехсот метров, и у меня потихоньку начали ныть виски — стопроцентный признак близости крупных аномалий.
От мелких, едва зародившихся излучений у меня болит затылочная часть, и то, когда я нахожусь от них в двух — трех метрах. В случае блуждающих огней или передвигающихся 'Шаровых Молний' боль перемещается в лобную часть. Представьте мое самочувствие, когда все эти ощущения наваливаются разом, и вы поймете, почему я не собиралась в Припять и боялась отправиться в переполненный аномалиями Рыжий Лес.
Бросив прощальный взгляд на клубящийся туман, я вместе со всеми вошла в трехэтажный административный комплекс. На мой взгляд, четыреста метров расчищенного от Зоны пространства — это слишком мало. Свободная область сжималась слишком быстро. Либо с Вечным творится что-то не то, либо Чернобыль-3 не намеревается расставаться со своими тайнами. Надеюсь, нам осталось идти совсем немного, и я не успею загнуться от мигрени. Главное потом не забыть стребовать с Мещерякова надбавку за непредвиденные неудобства и неверные сведения о заказе.
С каждым последующим шагом Каракурт, все больше раздувался от переполнявшей его гордости (хотя, на мой взгляд, он еще не продемонстрировал нам ничего особенного). Явно рисуясь, псевдогот пригласил всех спуститься в холл первого этажа. Там он запустил дизельный генератор, и под его сытое урчание включил в здании свет.
Тут действительно было чем гордиться.
Когда-то Серый Лис водил меня в кунсткамеру Долга. В небольшом помещении повернутые на военщине сталкеры организовали целый музей. Там были собраны разнообразные чучела мутантов, и несколько образцов наиболее распространенного в Зоне оружия. В то время увиденное произвело на меня сильное впечатление, но коллекция Долга и в подметки не годилась выставке Каракурта.
Долговцы не слишком старательно выделывали шкуры, вместо глаз они вставляли стреляные гильзы, а то и просто закрывали дырку обрезанной крышкой от консервной банки. Все чучела были слегка деформированы и помяты, и ничуть не походили на живых — сразу видно, муляжи, которым неумело придали нужную форму.
Собранные Каракуртом мутанты сверкали на нас хорошо подобранными стеклянными глазами. Их позы подчеркивали особенности каждого вида. Черный кровосос сгорбился и приготовился к прыжку, болотный, наоборот, выпрямился во весь свой немалый рост, скрючил пальцы и вздыбил щупальца, словно собрался высушить очередную жертву. Слепые псы сгруппировались вокруг крупного чернобыльского, а за ними, на особом постаменте, напоминающем первобытный трон, возлежала лохматая пси-собака. Контролер куда-то брел, а бюреры склонились в почтительных позах, вокруг морщинистого вожака. И все это великолепие венчал псевдогигант. Он вытаращил огромные глаза и растопырил коротенькие передние конечности, отчего его поза казалась скорей смешной, чем угрожающей.
— Это все сделал ты? — спросила я, как только смогла оторваться от потрясающего зрелища.
— Не все конечно, — Каракурт, любовно поправил перекосившийся глаз псевдоплоти. — Некоторые я купил в Депо. У них неплохой таксидермист.
— Возле Свалки? Но там же бандиты! — удивился Жид. Он тоже с нескрываемым восхищением рассматривал коллекцию. — Как ты сумел с ними договориться?
— Легко, — беспечно ответил Каракурт. — Они встретили меня вполне приветливо. Пройдемте дальше. Я же не буду держать вас в коридоре.
Вслед за ним мы вновь поднялись на второй этаж. Распахнув двустворчатые двери, псевдогот пригласил нас входить в длинное, светлое помещение.
Когда-то здесь был кабинет начальника, и скорей всего довольно крупной шишки. Вдоль стен высились книжные шкафы. За их стеклянными дверцами до сих пор пылились многочисленные грамоты и кубки. Посередине вытянутого помещения громоздился неизменный длинный стол, покрытый зеленым сукном, за которым так удобно проводить совещания, делать выволочки подчиненным и отмечать с ревизорами удовлетворительные результаты проверки. В общем, ничего особенного, если не считать, что мебель не была поломана, паркет не прожжен, и все оконные стекла находились на своих местах. А вот это для Зоны уже редкость.
