— Они из второго рюкзака, того, что из псевдоплоти! — я попыталась развеять последние сомнения. — Каракурт, подтверди, что там арты были!
— Не помню, что там лежало, — прочавкал псевдогот. — Всю память мне отшибли. Но все равно, очень вкусно. Еще можно было бы соли добавить, а так ничего.
— А даже если и арты, — Бек смерил меня презрительным взглядом. — Жрать все равно охота. Сама попробуй.
— Не буду я пробовать…
Но отвертеться мне не удалось. Под надзором мужиков мне пришлось разжевать и проглотить огромный кусок чьей-то плоти. Вкус на самом деле оказался вполне приличным. Может это и правда не артефакты, а обычное вяленое мясо? Но как же тогда валявшиеся в том же рюкзаке древесный мусор и оплавленный металл? Для чего они понадобились Каракурту? Хотя от двинувшегося сталкера можно ожидать чего угодно.
— Смотри, Каракурт, как твою подругу перекосило, — Бек жестко вцепился в плечо безумца, отчего тот съежился, но жевать не перестал. — Думаешь, брезгует она? Не-е-ет, — протянул боец особо язвительно. — Ей потерянных денег жалко. Как считаешь, Старуха, что ты сейчас ешь? 'Ломоть мяса'? А может, 'Золотую Рыбку'?
— «Рыбка» не из мяса, — попытался влезть с комментариями Маса, но Бек еще не закончил издеваться.
— Не важно! — отрезал он. — Главное цена. Старуха, ты знаешь, сколько стоит 'Золотая Рыбка'?
Чего он добивается? Хочет вывести меня из себя? Так мне наплевать на его старания. Как говорится: 'назови хоть горшком, только в печь не сажай'.
— Чего молчишь? — Бек и не собирался останавливаться. — Каракурт тоже не доволен, что ты у него артефакты сперла и с нами не поделилась. Не сказала: 'дядя Бек, возьмите свою долю'.
В ответ я достала КПК и демонстративно взглянула на экран.
— Два часа уже прошло, 'дядя Бек'. Можешь сказать мне спасибо, за то, что я надрываюсь, несу твою долю.
Бойца ощутимо перекосило. Мне даже показалось, что он вот-вот меня ударит, но вместо этого Бек живо вскочил на ноги. Ожидавший очередного приступа ярости Каракурт, поспешно попытался самостоятельно подняться, однако многочисленные оковы сильно стесняли его движения. Псевдогот только неуклюже завозился на земле, стараясь пересилить тяжесть давящих к земле рюкзаков. Зрелище вышло до отвращения жалким.
Бек и не подумал ему помогать. Он добился своего, сломил волю безумца, и теперь бойцу требовалась другая жертва.
— Собери мою долю в рюкзак, — бросил он мне с язвительной вежливостью.
— Будет сделано, — ответила я в том же тоне, демонстративно закидывая в рот очередной артефакт.
От всех пережитых впечатлений у меня даже голова перестала болеть. Либо анальгин наконец-то подействовал, либо организм решил, что достаточно меня помучил.
Пока я сгребала в рюкзак остатки трапезы, Лом ухватил копошащегося Каракурта за шиворот, и потянул кверху. Но псевдогот так ослабел, а цепи на его ногах так запутались, что ему никак не удавалось подняться.
Через две минуты, во время которых Бек многозначительно посматривал на КПК, Каракурт жалобно заныл:
— Хотя бы кандалы с ног снимите. Сил больше нет, семенить, словно китаянка. И в рюкзаках что-то звякает. Поломалось наверно.
— Да, Бек, ты так по ним лупил, — Момент попытался почесать перебинтованную руку, но ему не удалось пробиться через многочисленные слои марли. — Надо проверить, все ли там цело.
— А время-то идет, — боец неохотно потянулся за ключами от наручников.
Отцепив ножные оковы, он попытался проверить содержимое вещмешков, не снимая их с Каракурта. Однако при каждом прикосновении к рюкзакам псевдогот вздрагивал и ежился, словно щекотливая лошадь.
— Не дергайся! — Бек мгновенно потерял терпение, а Каракурт снова заныл:
— Больно же! Ты мне все ребра переломал!
— Какие, на фиг, ребра, — обозлился боец, но все-таки попытался вытряхнуть Каракурта из рюкзаков.
Однако чтобы снять лямки требовалось, как минимум их расстегнуть, либо освободить руки псевдогота от наручников (что было намного быстрее и проще).
По-хорошему, заниматься пленным должны были минимум два человека, но Бек так всех достал, что теперь копошился возле Каракурта в одиночку. Лом и Маса присели в сторонке, с осуждением глядя на затянувшуюся процедуру. Вечный прикрыл глаза, и казалось, задремал, а Момента больше всего занимало, как подлезть под бинт и почесаться. Я тоже закончила собирать объедки, и теперь гадала, как отнесутся наши желудки к порции радиоактивного мяса.
Поэтому когда Каракурт коротко ударил Бека в челюсть, вскочил на ноги и побежал, вначале никто ничего не понял.
— Стреляйте, блин! — завопил Бек, хватая свою винтовку. — Уйдет.
Но спина Каракурта уже мелькала за ближайшими деревьями.
Мужики сразу повскакивали с мест. Всполошившийся Вечный схватил Абакан и послал вдогонку беглецу длинную очередь. Бек упал на колено и основательно прицелился. Даже Маса подхватил Грозу перебинтованными ладонями, и морщась от боли, принялся стрелять.
Я тоже подключилась к общей суете и умудрилась дважды выстрелить из Винчестера, хотя было очевидно, что беглец уже находится вне зоны досягаемости дробовика.
Не смотря на весь наш шквальный огонь, ни одна из пуль не достигла цели.
— За ним! — завопил Момент, первым срываясь с места.
Он совсем позабыл про сломанную руку и рванул за Каракуртом, как молодой сайгак. Еще бы, ведь именно из-за его, как выразился Бек, 'человеколюбия' опасный безумец оказался на свободе.
Никто и не подумал подбирать рюкзаки. Все ринулись в погоню, торопясь как можно быстрее пристрелить беглеца.
Я позабыла про усталость, недавнюю мигрень, наезды Бека и желала только одного — увидеть, как голова Каракурта разлетается от соприкосновения с зарядом дроби. Пусть, когда боец над ним издевался, я почти дозрела встать на его защиту. Существует правило: 'не мучай врага' (или 'не играй с едой'). Если сам не хочешь, чтобы над тобой измывались, значит и к недругам надо относиться точно так же.
Быстро перемахнув через небольшую поляну, мы вломились в лесной массив, словно стадо кабанов промчались сквозь редкий подлесок и выбежали к глубокому обрыву. Сильно разогнавшийся Момент едва сумел удержаться на самом краю — если бы Лом не изловчился ухватить его за куртку, боец бы точно сверзился вниз.
Обрыв углублялся метров десять, не меньше. Дальше, внизу простиралась широкая долина, местами поросшая редкой травой, но в основном черневшая уродливыми проплешинами. Метрах в семистах от нас четко вырисовывалась граница влияния Вечного — там пестрела россыпь аномалий. Ухали 'Трамплины', раскручивались 'Карусели', щелкали перезревшие 'Электры', а 'Жарки' вспыхивали ярким огнем. Между опасных участков задумчиво бродили мутанты. По большей части это были кабаны, но я заметила и стадо туповатых плотей, а возле далекой бетонной ограды прикорнуло семейство кровососов.
Теперь становилось понятным, что имел в виду Каракурт, когда обещал за пять минут вывести нас к заводу — позади всего этого великолепия возвышались производственные корпуса. Только они ничуть не походили на те, возле которого мы похоронили Тархуна. На крыше далеких строений, наперекор времени и напору разрушающих стихий горделиво высились крупные буквы. Надпись читалась даже невооруженным глазом: НИИ 'Радиоволна'.
Я непроизвольно оглянулась назад — все верно, там не оказалось никакого леса. Наш отряд столпился на одинокой скале, торчавшей к небу, как выставленный кверху средний палец. Мол, получите и распишитесь.
