– Jezismarie, – то и дело шептала она, лежа на боку с открытыми глазами и ожидая рассвета.
И все же Марта уснула. Проснулась она от стона Алексея. Тут же вскочила и, забыв, что была в одной ночной рубашке, подошла к гостю.
– Нет, все в порядке, – улыбнулся Алексей, увидев ее, – просто я неловко повернулся, забыл, что у меня не все ребра целы. Доброе утро, Марта. Как вам спалось?
– Spatne, плохо, – ответила Марта и, только теперь поняв, в каком виде стоит перед Алексеем, тоже смущенно улыбнулась:
– Prominte[20]. Простите, я забыла, что…
И вышла в другую комнату.
– А я, между прочим, слышал, как вы вставали ночью, сидели на кухне, – Алексей старался говорить громче, чтобы Марта слышала. – Бессонницей страдаете или сон страшный приснился?
Марта слегка вздрогнула.
«Как он догадался?» – подумала она и ответила:
– Я не вижу снов.
– Вы счастливый человек. С тех пор, как я вынужден был покинуть свою родину, она мне снится в каких-то развалинах. Все хожу, хожу по знакомым улицам, чего-то или кого-то ищу – и не нахожу… Друзья часто снятся. Горы… Я очень любил наши горы. Здесь таких гор нет, хотя тоже очень красивые места.
Марта ничего не ответила, а, быстро одевшись, пошла на кухню готовить завтрак.
– А вы верите в сны? – снова крикнул Алексей, на что Марта рассмеялась:
– Если я не вижу снов, как могу в них верить? И вообще, я ни во что не верю.
– Даже в любовь?
– А в любовь – прежде всего.
Алексей помолчал, потом снова подал голос:
– Жаль, Марта, что вы ни во что не верите. А то я хотел просить вас.
– О чем же?
– Зайти в церковь и поставить за меня свечку. У вас тут есть церковь?
– Какая-то есть. И не одна. Я никуда не хожу, потому что неверующая. Я не верю. Ни во что. И в ни в кого. И особенно – никому.
Алексей снова замолчал.
– Мне все кажется, что вас кто-то обидел.
– Мы же договорились не задавать ненужных вопросов. Моя жизнь – это моя жизнь. Если вам она кажется странной, то меня вполне устраивает.
Алексей посмотрел на Марту и улыбнулся.
– В чем дело? – та не поняла этой улыбки.
– Вы на самом деле хорошо говорите по-русски. Если бы это было раньше – ну, когда мы дружили против остального Запада, это было бы нормально и даже естественно, а теперь…
– Вы странные люди, – Марта налила Алексею и себе кофе в маленькие чашечки и присела напротив, – вы все время предлагаете другим свою дружбу. Как вы сказали? Предлагаете дружить против кого-то. Неужели у вас мало своих проблем? Или вам мало своей земли? Почему вы все время с кем-то воюете? С чужими, своими…
– По этому поводу, Марта, есть известная песня. «Хотят ли русские войны?» называется.
– Ну и? – Марта вопросительно посмотрела на Алексея. – Что же песня отвечает?
– А так и отвечает: «Спросите вы у тишины».
