Марта ничего не ответила, немного смутившись.
– В чем дело? – не понял ее Аслан.
– У нас так не принято…
– Что не принято? Гостей приглашать?
– Нет, мы тоже любим гостей. Но у нас все по-другому, не так…
– Ну, как говорится, в чужой монастырь со своим уставом не ходят. А этого дядьку все же надо позвать. Неудобно как-то: он просит, а мы…
Марта засмеялась:
– А он и есть мой дядя. Его зовут Йозеф.
– Вот и лады. Пусть приходит. Нам веселее будет.
Заметив, что Алексей ходит, держась за перевязанный бок, она вынесла из дома бабушки кресло–качалку и усадила его, упросив не ходить. А сама взялась помогать Аслану.
Алексей между тем подтянул свою репортерскую сумку, достал оттуда «Кэнон», примкнул к нему телеобъектив и стал незаметно снимать Марту, увлеченную своими приготовлениями.
Неожиданно Алексей сам увлекся этой съемкой. Он впервые взглянул на Марту через объектив своей камеры и увидел ее совершенно иной, чем та, с которой общался все эти дни, пока лежал в ее комнате. Каждое ее движение, каждый поворот головы, улыбка, выражение глаз, непослушная челка, все время спадавшая на лоб – все показалось ему необыкновенно милым, теплым, очень знакомым и в то же время совершенно незнакомым. Он нажимал и нажимал на кнопку спуска, почти без остановки, стараясь запечатлеть Марту на фоне этого чарующего осеннего леса, кристально чистой речушки, старой мельницы, ее огромного колеса, неспешно делавшего свои обороты уже многие десятилетия, отмерявшего свой счет текущему вместе с речушкой времени.
«Почему я не видел ее такой раньше?», – думал он, не отводя объектива и своего завороженного взгляда от Марты.
Она вдруг взглянула на Алексея и, заметив, что он ее снимает, засмеялась и погрозила ему пальцем. Тут же подбежала и, присев на корточки, попросила показать картинки.
– Так не интересно, – обнял ее Алексей, – давай посмотрим вечером, с монитора. Я ведь прихватил с собой ноутбук.
Обедали, собравшись все вместе за большим столом в доме бабушки. Йозеф принес с собой большую бутылку, важно поставил ее в самый центр стола и торжественно объявил:
– Slivovice![40]
– Это наша домашняя водка, – объяснила Марта гостям. – Ну, как русская…
– Самогонка! – тут же подхватил ее мысль Алексей. – В таком случае это от нашего стола вашему столу.
Он порылся в своей огромной сумке и достал оттуда запечатанную бутылку.
– «Хо-лод-ный Яр», – по слогам прочитал на красочной этикетке Аслан. – Нашел, чем угощать друзей. И без твоего «Холодного Яра» прохладно.
– Ладно тебе ерничать, – рассмеялся Алексей. – Это ж тебе не что-то с чем-то, а настоящая украинская горилка! Попробуй, а потом посмотрим, кому из нас будет «прохладно».
Йозеф же, откупорив свою бутылку, начал угощать гостей. Ему очень хотелось, чтобы гости оценили вкус этого напитка. Пришлось пробовать всем – морщась и хватаясь за закуску, потому что сливовица оказалась необыкновенно крепкой. Марта смеялась больше всех, хотя больше всех морщилась, делая даже маленький глоток огненного напитка.
Но никто не был пьяным. От свободного общения было уютно и весело. К удивлению всех, никто не ощущал дискомфорта. Наоборот, находя схожесть многих слов, все дружно радовались, стараясь запомнить их. Алексей много снимал, мигая вспышкой: всех вместе, по отдельности, смешные сценки, интересные моменты…
17
