– Лучше помоги, раз вскочила, – Марта снова включила свет и провела незнакомца в комнату, где уложила его на свою кровать.
– Обалдеть можно! – всплеснула руками Марцела, едва успев накинуть на голое тело халатик. – Может, все-таки объяснишь, что все это значит?
– Потом, – буркнула Марта, пытаясь снять с незнакомца порванную майку. – Сама ж просила: все объяснения утром. Помоги лучше. Ему плохо.
Вдвоем они сняли с него майку, а потом и джинсы, оставив лежать в одних плавках.
– Ну а теперь? – ухмыльнулась Марцела. – Ты думаешь, он на что-нибудь способен?
– Теперь принеси воды. Только не слишком горячей. Нужно обработать раны.
– Ой, какая трогательная забота! – Марцела теперь улыбнулась с иронией. – Ты хоть объясни, кто он такой, что так с ним возишься?
– Сама не знаю, – ответила Марта, начиная осматривать тело незнакомца. – Знаю, что он пьяный и что его сильно побили. А еще… Он русский.
Не найдя, что ответить, Марцела пошла на кухню, бросив на ходу:
– Это все, конечно, твое личное дело, но мне кажется, кто-то из нас явно сошел с ума. И я даже догадываюсь, кто.
Щелкнув там включателем, она вполголоса запела, вспоминая слова старой советской песни, которую они когда-то хором разучивали в школе:
Как мне дороги, как мне дороги
Подмосковные вечера….
Потом рассмеялась и вспомнила еще одну знакомую с детства фразу:
– «Внимание, внимание! Говорит Москва!».
Попробовав воду, Марцела взяла кастрюльку, принесла ее в комнату и поставила возле кровати, где лежал стонущий незнакомец. Только сейчас она увидела, что все его тело было в страшных ссадинах, синяках, и кровоподтеках. На правом плече был виден зарубцевавшийся шрам.
– Боже мой, – прошептала Марцела, уже даже не думая шутить. – Кто это его так?
– Не знаю, – ответила Марта, смывая грязь и обрабатывая кровоподтеки. – Найди в моем чемодане широкий бинт и подай сюда. По-моему, у него сломаны два ребра. Надо сделать тугую повязку.
Марцела быстро нашла бинт.
– Ты объясни, кто он? Русский бандит? Мафиози?
– Русский шпион, – не отрываясь от своего занятия, ответила Марта. – Помоги его приподнять и держи, а я буду перевязывать.
Когда она все закончила, то снова уложила незнакомца на свою кровать, а сама села рядом со своей подругой напротив.
– Такие вот дела...
Незнакомец был крепкого телосложения, русоволосый, с заметной сединой на висках, небритый. На вид ему было за сорок. На шее у него висел серебряный крест, держащийся на куске прочной бечевки. Нагнувшись ближе, Марцела шепотом прочитала выгравированную надпись:
– «Спаси и сохрани»… Ты можешь хоть сказать, что все это значит? Где его подцепила, мать Тереза?
– Там, – Марта кивнула в сторону темного окна, – в парке.
Только сейчас Марцела вдруг поняла, что со Гонзой у ее подруги все кончено. Она без лишних слов обняла ее за плечи. Та в ответ склонила голову и тихо заплакала.
– Не пойму я тебя, – Марцела ласково гладила Марту по голове, – ты когда решительная, а когда – настоящая
