Григорий помолчал, разглядывая Крисевич и Пугинского, будто они злостные, не ведомые микробиологии, бактерии под микроскопом.
– Это вы лишаете их нормальных родителей, нормального воспитания. Ваша ювенальная юстиция уничтожает в России семью. Костьми лягу, буду против вас и вам подобных бороться, – спокойно сказал отец Григорий.
– Ой, да что вы говорите! – усмехнулась Крисевич. – Забоялись мы вас, как же! Идите вон в свою церковь, к Богу вашему, и там командуйте!
– У Бога не я командую, Алла Викторовна, а Сам Бог. И не командует, а милует нас и любит любовью, которую нам никогда не испытать, потому что слабые мы и грешные.
– Это вы, Григорий Сергеевич, должно быть, слабый и грешный, – съязвила Алла Викторовна. – А я сильная и никаких грехов не совершала. На себя лучше смотрите попристальней.
– Обязательно посмотрю, – без тени издёвки ответил отец Григорий. – И попристальней. Обязательно.
– Прощайте, – сказал Георгий Николаевич. – Очень надеюсь, что мы с вами никогда не встретимся. Особенно здесь, в интернате. Нам, кстати говоря, не понравился ваш стиль преподавания. Связываете любое историческое событие с Богом! Смешно, вы же, вроде бы, образованный человек! Или у вас, христиан, идеологическая пропаганда на первом месте?
– На первом, на первом. Как в любой стране, при любом экономическом строе, при любого вероисповедания государстве. До свидания.
Небесный, по-военному печатая шаг, ушёл.
Крисевич и Пугинский вздохнули спокойно.
– Думаешь, он нас побеспокоит? – задумчиво спросила Алла Викторовна.
– Он, похоже, в армии служил, – так же задумчиво ответил Георгий Николаевич. – А я их натуру знаю: упрутся рогом – не перешибёшь. Надо найти рычаги воздействия. «Единую Россию» подключить… Она, хоть внешне и солидарна с православными, на самом деле любит им палки в колёса вставлять.
– Это хорошо, – удовлетворённо произнесла Крисевич. – Он на нас попрёт, а мы – р-раз! И обухом по его долбанной башке!
Переговариваясь, они вернулись в кабинет директрисы выстраивать планы и звонить по инстанциям. Душкова к ним присоединилась и добавила пару идей борьбы с ненавистным попом и с ещё более ненавистным Богом. Про детей Люция Куртовна, играя ямочками, придумала:
– Свидетели и непокорные экземпляры нам не нужны. Вы согласны?
– Согласны, конечно. Но как от них избавиться? Домой не вернёшь, – кисло проговорила Крисевич. – Нам за каждого ребёнка такие деньги отваливают!
Она спохватилась и захлопнула рот, искоса глянув на своего зама.
Люция Куртовна успокоила:
– Не волнуйтесь, мои дорогие. Ювенальная юстиция настолько гибкая, настолько широко охватывающая, что поводом для изъятия ребёнка из семьи может явиться и чих, и синяк от падения или удара об косяк, и неумение пятилетнего ребёнка читать и считать на уровне второго класса начальной школы.
– Пятилетнего?! – поразилась Крисевич. – Такие малявки должны уже уметь читать?! Ну и абсурд! Совсем эти управленцы от образования спятили. Они бы в два года требовали скорость чтения проверять!
Люция Куртовна дипломатично пожала плечами:
– К счастью, не мы разрабатываем программы обучения, и нас касается лишь неуспеваемость по государственной программе. И вообще, речь не об образовании. Понимаете?
– Понимаем, конечно, – ответили Крисевич и Пугинский.
– Так что первое дело – удалить смутьянов, которые баламутят атмосферу интерната и зовут к восстанию. Второе дело – из лидеров и сильных личностей ковать свои
