Мир без России

но заводят всю концепцию в еще более непролазный тупик. Он станет очевидным при анализе этих соображений, выраженных в более комплексной форме отцом тихоокеанского детища П. Драйсдэйлом. Он уже давно почувствовал «нежелание» «АТР» превращаться в целостный регион. Видимо, следуя выражению «регионы неизбежно являются конструкциями аналитиков и политиков»¹⁸⁵, он вместе со своим старым соратником по «АТР», бизнесменом и ученым Р. Гарнаутом, а также еще одним ученым Р. Купером вдыхает свежий воздух в старые меха, т. е. создает новую теоретическую конструкцию для «АТР». Ключевыми понятиями в этой конструкции являются термины «институциональная интеграция», «рыночная интеграция», «открытый регионализм» и «дискриминационный регионализм».

Определения первых двух терминов фактически совпадают с определениями Ха Дзюн Юня. Поэтому повторять их я не буду. Нюанс заключается, по Р. Куперу, в том, что «регион должен быть интегрирован в первом смысле (институциональном — О. А.), но не во втором (рыночном)»¹⁸⁶. Более того, рынок «конечно же, не может быть полностью интегрирован с точки зрения равной продукции и фактора цен» (там же).

Такой поворот действительно дает возможность снять проблему границ «АТР». Подтекст таков: создается организация или группа организаций, например АТЭС (Азиатско-тихоокеанское экономическое сотрудничество), которая строит свою политику на согласованных (так сказать, интегрированных) принципах и управляет рыночным процессом: движением товаров, капитала, людей между странами — членами этой организации или организаций. Тогда не имеет значения, в какой части земного шара находится государство. Важно, чтобы оно было членом этой самой организации, что уже есть институциональная интеграция. В таком случае эта самая институциональная интеграция может настолько оторваться от рыночной интеграции, что вообще ведет к потере смысла понятия экономической интеграции. Но и из этой очевидности находится выход.

По Драйсдэйлу и Гарнауту (они авторы совместной главы), «институциональная интеграция» действует в рамках «открытого регионализма», что означает, во-первых, движение потоков «общественных товаров» («public goods»), т. е. продукции госсобственности, во-вторых, исключает дискриминацию внешних субъектов — тех, кто находится за рамками региона, в-третьих, эти потоки управляются правительствами стран-участников «открытого регионализма»¹⁸⁷. Авторы подчеркивают при этом, что «дискриминационный регионализм» направлен против аутсайдеров, концентрируясь только на собственных выгодах. Они противники неконтролируемой «рыночной интеграции» в принципе, которая основана на движении товаров частного сектора и не признает никаких границ. Поэтому для них «оптимальным регионом является весь мир»¹⁸⁸. Драйсдэйл и Гарнаут продолжают: «Азиатско- тихоокеанский «открытый регионализм» должен учитывать два элемента: признание мощи рыночных сил в проведении высокоинтенсивной внутрирегиональной торговли и признание роли правительства в предоставлении общественных товаров для расширения региональной торговли»¹⁸⁹.

Если суммировать идеи авторов, то «открытый регионализм» означает прежде всего систему регулирования через механизм «институциональной интеграции» экономических потоков, исходящих от госсобственности стран, входящих в некий регион, сочетающийся с политикой благодушия в отношении действия «рыночных сил» как внутри региона, так и за его пределами. Подобная сверхдиалектичность лично для Драйсдэйла означает, с одной стороны, сохранение его приверженности законам свободного рынка, с другой — как ему, видимо, кажется, он «спасает» свой любимый регион — «АТР». Но это не совсем его личная позиция. На подобной теоретической основе построена вся политика АТЭС, пытающаяся эту теорию претворить на практике. Такой подход содержит ряд несуразностей теоретического характера. интеграцию, но уже из сказанного должно быть ясно, что интеграция — это не только не глобализация, но и не интернационализация. Очевидно, что первое понятие отражает определенную целостность, второе и третье явление — диверсификационность.

С этих системных позиций понятие интеграции означает следующее¹⁹¹:

Экономическая интеграция — это высшая форма интернационализации хозяйственной жизни, достигаемая в процессе соединения различных национальных экономик в единый хозяйственный комплекс, отличающийся своей специфической институциональной структурой и функционирующий на базе согласованной экономической политики как на межгосударственной, так и на наднациональной основе. Причем подобные явления реализуются пока только на региональном уровне.

Несмотря на обширность такого определения, оно требует конкретизации.

Во-первых, «соединение» имеет различные фазы развития: растущая экономическая взаимозависимость государств перерастает во взаимопроникновение их экономик, что ведет к переплетению и, наконец, к сращиванию национальных воспроизводственных процессов.

Во-вторых, интегрируются не только первая и третья фазы кругооборота общественного капитала участвующих в интеграции стран, которые имеют место в сфере обращения, но и его вторая, центральная фаза — само производство, сам технологический процесс создания товара. То есть происходит «переплетение кругооборотов совокупных национальных капиталов в целом».

На эту фразу необходимо обратить внимание, поскольку именно она является водоразделом между интеграционным и доинтеграционным процессами в ходе интернационализации хозяйственной жизни. А. Д. Бородаевский пишет: «Итак, не столько крупномасштабный, интенсивный и устойчивый торговый обмен двух или нескольких стран — соседей по региону сам по себе выражает сущность их хозяйственного сближения и растущей взаимозависимости в рамках формирующегося интеграционного комплекса, сколько стоящее за ним переплетение национальных производственных процессов…» (там же, с. 163).

В-третьих, важно иметь в виду, что так называемая «частичная интеграция» в различных звеньях интеграционного процесса сама по себе еще не интеграция. Только в своем синтезе (в смысле системности) эти «частички» способны породить принципиально новое состояние региональной экономики — интеграционную систему в виде хозяйственного комплекса. А это не адекватно простой сумме национальных экономик.

В-четвертых, интеграционная сеть экономических взаимосвязей по мере уплотнения порождает, по удачному выражению А. Д. Бородаевского, специфическую «кристаллическую решетку», образующую внутреннюю конструкцию интеграционного «кристалла». Другими словами, возникает своя институциональная структура в виде различных механизмов, обладающих экономическими и политическими