Если очень упрощать они получили крышу. Мой интерес в том, чтобы Клан окреп и его боялись тронуть. Если для этого надо будет применить пулеметы - я это сделаю. Совесть меня мучить не станет. Понимаете, иерархия в племени не пустые слова. Она действует в обе стороны. Каждый поклявшийся мне в верности обязан выполнить мое самое идиотское распоряжение, но он ждет от меня защиты. А если я не смог защитить, то мести.
Два месяца назад я положил троих своих, догоняя убийц одного. Последние патроны истратил. Берег-берег на крайний случай, вот он и пришел. По-другому не получалось. Вы про вампиров слышали? Я усмехнулся, глядя на недоверчивые лица. - Вижу что слышали, да не очень-то верили. Есть они и лучше с ними не встречаться. Были бы у меня патроны, намного легче бы все прошло. В рукопашной они любого Шварцнегера уделают.
Они уже четвертый час ждали. Сломанная Стрела, единственный кто хорошо знал здешние места утверждал, что другого водопоя нет на сутки пути и вампиры обязательно завернут сюда. Идти по следу было не только бесполезно - шансов догнать мало, бегали кровососы не хуже лошадей, но и опасно. Твари любили сделать круг и выйти в спину преследователям.
Они - это четверо первых попавшихся молодых, оказавшихся под рукой, когда нашли обескровленное тело и я.
Сломанная Стрела - девятнадцать лет. Один из трех кошаков уцелевших от разгрома семьи и пошедший за мной, когда понял, что, уйдя в другую он станет одним из младших, а здесь его знания пригодятся. Неизвестно какой он был раньше до гибели родичей, но теперь постоянно угрюмо молчал, при том, что старался быть полезным во всем.
Вороненок - рысь семнадцати лет. Девчонка, но с изрядным прибабахом так что сумела достать всю свою семью. Основная идея, которая у нее крутилась в голове, была, что рыси должны жить не на равнинах, а в лесах. Понять такой закидон семья не могла и нормальной жизни она бы никогда не получила. Поэтому она с детства ходила в степь практически в одиночку и имела на счету несколько украденных лошадей и одного убитого в поединке врага. Уважения это ей в роще не добавило и как только она услышала, что Клан селиться на границе леса моментально прискакала.
Теплый дождь - примат пятнадцати лет. Его привела Койот. Был он ей какой-то дальний родственник. Очень спокойный и большой специалист по резьбе по дереву. Впрочем, драться он тоже умел как любой оборотней, но был непривычно мал и слаб, если сравнивать со сверстниками, поэтому и не прижился в семье. С глазу на глаз он мне с жаром доказывал, что умение создавать красоту не менее важно, чем умение убивать. При других помалкивал - его бы просто не поняли. В другой ситуации я бы его никогда не взял в подобный поход, но не было выхода.
И Черепаха. Как последний довод. Паук она была очень сильный, но как раз сейчас применять ее умения и нельзя было. Вампиры это дело прекрасно чувствовали, хотя сами все больше полагались на силу и скорость и ничем таким не пользовались. Но искать их при помощи Черепахи, значит заранее предупредить о своем присутствии. Вот они просто лежали и ждали, надеясь, что Сломанная Стрела не ошибся. Все это умели прекрасно, умение ждать в засаде и незаметно подкрадываться - основное умение хищника, а детей оборотней такому учат с детства. Я тоже имел соответствующий навык еще с армии. Снайпер без терпения - это покойник.
Солнце уже начало клониться к закату, Вороненок шевельнулась и быстро сделала жест, предупреждая об опасности. Язык жестов в боевых условиях был абсолютно одинаковый для всех видов. Я насторожился и увидел в направлении куда она показывала два силуэта. Они вышли совсем не с той стороны, откуда мы ждали и сейчас пригнувшись, внимательно осматривали местность.
Практически не двигаясь очень медленно, чтобы не выдать себя повернулся и навел ствол верной СВДшки на голову задней. Договоренность была заранее. Первый выстрел мой, остальные ждут. Расстояние было не больше двухсот метров и в оптический прицел было прекрасно видно, как поворачивается голова вампира, изучая местность. На такой дистанции промахнуться было невозможно и пуля, войдя в висок, снесла половину черепа.
Передний вампир мгновенно развернулся и, бросив взгляд на убитого товарища, потерял секунду, видимо соображая, что случилось и только потом метнулся в сторону. Я успел, хотя вторая пуля попала не в голову, а в грудь. Практически сразу выстрелил в уже падающего, пытаясь добить. Больше патронов не было. В дальнейшем винтовку можно было использовать только в качестве дубинки.
Из оврага вынеслись лошади, подгоняемые Теплым Дождем. Все дружно прыгали на них и понеслись к телам. Вампира так просто не убить - для гарантии нужно отсечь голову. Пока я принял своего, вскочил в седло и поскакал, вся команда дружно унеслась вперед. Первым к вампирам приблизилась Вороненок и прямо с коня прыгнула, взмахнув саблей. Второй вампир, не смотря на дыру в груди и еще одну в животе, вовсе не собиралась умирать и с диким визгом ударила так, что Вороненок улетела в ближайшие кусты. Трое остальных сгрудились вокруг нее и одновременно начали рубить на части с криками и хэканьем.
Я уже был в нескольких метрах, когда сбоку выскочил еще один вампир, на бегу ударил и, не останавливаясь, метнулся к остальным. Лошадь подо мной совсем по-человечески закричала от боли, заваливаясь на бок, так что едва успел выдернуть ногу из стремени, но вместо прыжка неловко свалился на землю. Удар вампира пришелся по левой ноге, размозжив колено и дальше пробил бок коня. Кровь из разорванного брюха залила меня с головы до ног, а из дыры еще и лезли скользкие кишки. Конь бился в агонии и пришлось поспешно откатиться, чтобы не попасть под копыта.
Подвывая от боли, которую я не смог полностью отключить, встал и прыгнул на здоровой ноге вперед. За те секунды, что я не видел происходящего на ногах уже не осталось никого, кроме вампира. Стоя спиной ко мне тот нагнулся и вцепился в горло одному из оборотней. Я со всей силы ударил под левую лопатку палашом, пробивая тело насквозь. Вампир медленно начал вставать, а я, повиснув всей тяжестью тела на клинке буквально разрезал его изнутри, давя вниз. Вампир рванулся так, что руки не выдержали и, выпустив рукоятку, отлетел в сторону. Тварь повернулась и я увидел торчащее между двух женских грудей лезвие палаша, залитую кровью искаженную болью морду с торчащими клыками и жутко горящие красные глаза. Я уже приготовился умереть, но в этот момент по ступне вампира ударила сабля. Может быть, это была просто последняя капля, но его ноги подломились и вампир упал. Рядом поднялась на колени Черепаха и одним движением отсекла ему голову. Девушка еще мгновенье смотрела, а потом тоже завалилась на землю.
Даже не пытаясь встать, я подполз к ней и проверил состояние. Кроме сломанных ребер и левой стороны лица от удара похожего цветом на спелый баклажан, ничего не обнаружил. Всякую мелочь вроде сотрясения мозга и отбитых внутренностей она вполне способна залечить сама, когда очнется, да и регенерация у оборотней жуткая, поэтому оставил ее лежать и проверил остальных. С ними было хуже. У Теплого Дождя было вырвано горло - это именно он лежал, когда я добрался до вампира сосущего кровь.
Сломанная Стрела не имел головы - она просто была оторвана, а не отрезана. Некоторое время я сидел и тупо размышлял, какая сила для этого нужна, потом подполз к погибшей лошади и мысленно извинившись перед ней, стал отрезать куски и торопливо есть. Мне совершенно не улыбалось остаться без ноги, а это было гораздо лучше, чем ломти сухого вяленого мяса, которые мы везли с собой.
Минут через десять я вспомнил, что не видел Вороненка. Подволакивая ногу, все так же ползком отправился в кусты, куда она упала в самом начале. Можно было и не торопиться - она тоже была мертва. Грудь была проломлена так, что наружу торчали обломки ребер, Даже оборотень не может выжить после таких ран. Что-то мне не понравилось в этой сцене и, продолжая жевать сырую конину, еще раз внимательно осмотрелся. Через несколько минут дошло. Она лежала так, как никогда бы не упала от первого удара. Да и не в грудь тварь била, я достаточно близко был, чтобы увидеть что Вороненок, уклоняясь, получила пинок в бок.
Я увидел, что в руке она сжимала обломок сабли. Похоже третий вампир не кинулся сразу, а занялся сначала ей. Я опять задумался, какой силой надо обладать, чтобы сломать сталь и пробить грудь. Встречаться вблизи с такими тварями совсем не хотелось. Лучше всего издалека, а еще лучше знакомиться с ними из крупнокалиберного пулемета.
Оборотни не хоронят своих мертвецов. Считается, что, беря у природы ровно столько, чтобы она не оскудела надо и возвращать ей. Если тела съедят животные - это прекрасно. Все что взято, вернулось назад. Мы едим и нас едят - круговорот жизни. Но сказать последнее напутствие я обязан, даже если некому услышать. Это проявление уважения.
- Ты была воином и тебе нечего стыдиться. Рыси узнают, как храбро ты сражалась, - заговорил я. Никогда не был религиозным и ни одной молитвы толком не знал, но тут другое дело. Живешь по законам Клана - не жди выполнения от других, ты пример, даже если тебя не слышат. А ложь многие оборотни чуют носом, так что проще сказать все, что положено даже без свидетелей, чем потом краснеть.
- Я отомстил за тебя и долгов больше нет. Ты можешь снова родиться в своем племени, но я бы хотел видеть тебя в новом рождении у себя в Клане. Такие как ты ему нужны.
У оборотней не было религии с надзирающими за ними богами или богами, отвечающими на просьбы. Они верили в покровителей-предков и переселение душ, которое было, как вся их жизнь обставлено определенными условиями. Одним из основных считалось необходимость уничтожения убийцы, хотя это было и не обязательно. Был вариант, когда месть свершалась более сложным способом. Захватить в плен несколько противников из рода убийцы и заставить их работать на семью погибшего, к примеру. Считалось что это даже более приятно душе. Тогда она может вновь вернуться в новорожденного. При практически постоянной численности - очень практично. Но за душой сохранялась свобода выбора. Она могла захотеть вселиться в ребенка из другого племени.
Я, по-прежнему, не пытаясь встать, дополз до остальных и, попрощавшись с ними, выбил клыки у всех трех вампиров, еще раз убедившись, что они все женского пола. Потом отволок Черепаху к убитой лошади и туго перевязал ей грудь, достав полотно из седельной сумки. Здоровья ворочать конягу, чтобы достать из под тела припасы у меня не было и я просто разрезал в сумке боковину, чтобы достать необходимое.
Запалил костер, снова съел несколько кусков и вогнав себя в транс наконец приступил к полноценному лечению. Ближе к ночи ко мне собрались остальные кони, опасавшиеся появления нескольких гиен, устроивших трапезу на убитых. Звуки были донельзя противные и, выходя из самогипноза, чтобы съесть очередной кусок для поддержания сил и ускорения лечения, я иногда кидал в их сторону камни и орал. Помогало не сильно. Затихнув на короткое время, они снова начинали грызню между собой.
Утром осторожно встал на ногу и, убедившись, что она практически в порядке, отогнал коней к воде. Там разделся и долго с наслаждением отмывался от крови и остальной гадости, которой был заляпан с головы до ног. Все это время я держал под рукой палаш и даже раздевшись полностью, надел ножны на голое тело. За полтора года я прилично научился стрелять из лука, но так и не стал считать его правильным оружием. Не то воспитание. Тем не менее, лук со стрелами лежали рядом и я все время настороженно прислушивался. В степи иначе нельзя - желающих отобрать добро всегда найдутся, а грохнуть лично меня еще и изрядное уважение заработать можно.
Вернувшись к костру, я с облегчением увидел, что Черепаха сидит.
- Где клыки? - были первые ее слова.
Стараясь не тревожить ногу, я сел рядом.
- Не волнуйся, - усмехаясь, сказал я. - Уж это-то я знаю. Одна за тобой. Подвиг твой известен, награда найдет героя. Рассказ о поступке тоже.
Она не поняла, но иронию уловила и попыталась обиженно надуться. Получилось плохо. За ночь опухоль на лице спала, но вся левая сторона была затейливо раскрашена во все цвета радуги.
- Что смешного-то? Трое за троих и одну мы сумели вдвоем, в рукопашной оставшись в живых. Такого и старики не помнят.
- А предупредить на что они способны?
- А прочитать Справочник? - запальчиво заорала она. - Ой, - застонала она тут же, схватившись за голову.
- Кушать будешь? - миролюбиво спросил я.
- Бульончику бы мне мясного, - тоскливо сказала Черепаха, - только боюсь, все наружу пойдет. Голова кружится и тошнит. Явно имеется сотрясение мозга. Попить дай.
Я достал обычную флягу, наполненную чистой водой и осторожно поддерживая ее голову, дал напиться.
- В вашем гребаном Справочнике, написано так: 'Разумный гуманоид, очень быстрый и сильный. Магических способностей нет, но искать магическим способом опасно, поиск ощущает и может напасть первой'. Ну, там еще про размножение и понять, что она ТАК опасна невозможно. Знал бы, чем кончится, не стал бы догонять.
- Дурак, - кривясь и продолжая держаться за голову сказала Черепаха. - Нельзя по другому. Спустить им один раз, придут по знакомому следу еще раз. И будут приходить снова и снова. А тебе нельзя слабину давать. Не смог спасти - отомсти. Мы живем так и по-другому не умеем. Хочешь сохранить Клан, семью, род, вид - каждый должен быть готов умереть за них. Кто боится, пусть жрет объедки и терпит побои от всех подряд. Нам нельзя быть слабыми - на нас весь Народ смотрит и оценивает. Еще придут проверять нас на прочность не один раз. Не те, так другие. Только так, и жизнь не имеет значения, когда на кону стоит Клан.
Я полежу, - совсем другим тоном пробурчала она, - может, завтра сможем ехать.
- А носилки сделать? Лошадей много.
