выплеснутых. Неужели им не будет конца?
Над головой полыхнула яркая вспышка, и в небе разверзлась обрамленная молниями дыра. Огромный кристальный Виртус начал неспешный спуск на землю.
«Все хуже и хуже. Надо бежать». — Пал потянул меня за куртку.
— Я никуда не пойду, — услышала я свой голос и вырвалась из его лап.
Холодные алмазные глаза Виртуса уставились на меня.
— Ты нарушила наши приказы! — прогремел он. — Ты нарушила запрет на использование некромансии! Тебя и всех, кто пришел с тобой из мира аглофага, необходимо уничтожить.
— Погоди! — крикнула я. — Мистер Джордан…
— Все, что ты скажешь, не имеет значения.
Холодное пренебрежение разъярило меня до глубины души. Я даже не сразу обрела дар речи.
— Но он обманул тебя! Вот почему все так получилось!
— Его прошлые действия нас не заботят.
— Как ты можешь так говорить? — закричала я. В ушах звенела кровь.
В ответ Виртус запустил мне в голову яркое щупальце плазмы, быстрое, как пуля. Я не успевала пригнуться. Не успевала убежать. Инстинктивно я вскинула левую руку.
Щупальце встретилось с пылающей ладонью вспышкой искр, соскользнуло и метнулось к моему сердцу. Я перехватила его и намотала на запястье. Искры сыпались ярко-голубым фонтаном, ледяным и обжигающим одновременно, и мне пришлось прикрыть лицо правой рукой, чтобы не ослепнуть. Куртка из драконьей кожи дымилась. Не зная, что делать дальше, я изо всех сил дернула щупальце.
Виртус поднял меня высоко в воздух. Я насмерть вцепилась в него.
— То, что здесь случилось, имеет значение! — кричала я, пока он пытался стряхнуть меня на землю. — Джордан должен был помочь…
— Джордан выполнял приказы. — Рокочущий голос Виртуса наполнял все пространство вокруг меня. — Выполнял, пока не вмешалась ты. Ты несешь в себе беспорядок. И я уничтожу тебя. Ничто больше не имеет для тебя значения.
Нет! Я заставлю этого хладнокровного духа воздуха понять, какую несправедливость сотворил Джордан со своей семьей, даже если это будет стоить мне жизни. Я бросила быстрый взгляд вверх — пульсирующее сердце Виртуса нависало надо мной, огромное, как машина.
Меня невольно пробрала дрожь от такой схожести между нашими духами-хранителями и убитым мной Подстрекателем. Но времени на раздумья не осталось. Я начала заклинание. Отпустила щупальце и принялась перекачивать худшие воспоминания в сердце Виртуса.
Я падала, падала, но продолжала бомбардировать Виртуса черной энергией, от которой никак не могла избавиться. Дух не обладал жалостью, чтобы почувствовать животный ужас воспоминаний, но я видела, что он замирает и содрогается. Жалко, что вот-вот я расшибусь в лепешку, — меня не отпускала уверенность, что я произвела на этого надутого павлина неизгладимое впечатление.
Где-то внизу заиграл странную мелодию скрипящий, расстроенный орган.
Падение замедлялось и наконец остановилось, и неожиданно я снова начала подниматься к Виртусу, покачиваясь на клавишном заклинании.
«Что сработало на Подстрекателе, может сработать и на Виртусе, — сказал мне Пал. — Не медли, иначе мы все умрем».
Я поднялась к сердцу духа и запустила в него левую руку. От сотрясения у меня чуть не вылетели зубы, а Виртус издал звук, похожий на столкновение двух несущихся на полной скорости поездов.
Голову наполнили чуждые математические формулы, холодные расчеты, на которые мне потребовались бы сотни лет, механика истинного ясновидения и предсказания будущего. Я сумела понять лишь крохотную долю гигантского всплеска картин и информации. Она пугала и вдохновляла меня, ужасала и приводила в восторг.
Столько миров, столько вариантов будущего, и человечество близко к тому, чтобы стать в центре Вселенной. Талантливые варвары, которых Виртусы боялись настолько, насколько они умели бояться. Но им поручили священную задачу пастухов, так что им, хоть и с сожалением, пришлось отказаться от уничтожения расы Талантов. Ограничивая Таланты и вмешиваясь в их жизнь, Виртусы выполняли свою задачу и в то же время придерживались древней обязанности — помогать голым обезьянам подняться над грязью их происхождения.
Но кто управлял Виртусами? Этого я не видела.
И еще в них жил другой страх. Они боялись меня задолго до того, как Купера затянуло в ад.
Я попыталась подсмотреть глубже, но смертельно раненный Виртус увернулся от меня. Он начал падать на землю, увлекая за собой и меня.
Мелодия Пала окрепла, отнесла меня на безопасное расстояние.
Я смотрела, как огромный Виртус упал на мертвую поляну; алмазные глаза потрескались, пробитое сердце дымилось на сухой земле. В моем огне еще текла его сила, соединяя меня с остатками жизни в его теле. Я сконцентрировалась, подняла руку, пошевелила пальцами. Остатки Виртуса поднялись в воздух, образовали нестройные орбиты и затанцевали.
Но тут мое внимание рассеялось, и тело Виртуса снова рухнуло. Оно растаяло математическим туманом и растворилось в освещенном закатным солнцем небе.
«Мне показалось или ты действительно это сделала? — спросил Пал. Он песней опустил меня на траву рядом с собой. — Ты превратила Виртуса в свою марионетку».
— Наверное, да.
Поток ледяной логики Виртуса очистил мой мозг от засевшей там тьмы. Оставленные Подстрекателем ужасы превратились в застывших в янтаре скорпионов. Я могла поднести их к свету и рассмотреть либо задвинуть в дальний угол и забыть о них. Сейчас они ничем мне не угрожали, но я знала, что, если сломать их холодную скорлупу, они оживут. Теперь они стали моим оружием.
Я перевела взгляд на пламенеющую руку. Огонь успокоился, он больше не обжигал одежду и не угрожал поглотить меня безвозвратно.
Но моя злость за то, что сделали со мной, Купером и детьми, не утихла. Она даже не уменьшилась.
«Людям не следует доверять такую силу», — произнес Пал восхищенно и немного испуганно.
Правой рукой я задумчиво потерла чешуйчатые шрамы под каменным глазом. Вспомнила, как Подстрекатель назвал меня дворняжкой.
— Может, я не совсем человек. Виртус… я почувствовала, что он опасается меня и Купера. Опасается того, на что мы способны.
«И надо же, ты его убила, — в мысленном голосе Пала звучали истерические нотки. — Так что можно сказать, что его страхи имели под собой основание».
— Ну убила. Подумаешь! Наверняка волшебникам иногда везет в таких делах.
«На самом деле нет. Я никогда не слышал, чтобы любое смертное существо сумело причинить существенный вред Виртусу, а тем более убить его».
— А…
Я обернулась. Матушка Карен и Колдун вывели из подвала выживших. Карен и еще пара людей, которых я смутно помнила по бару Колдуна, держали на руках детей. Сам Колдун и мужчина в замшевых сапогах с бахромой несли обмякшее тело все еще находящегося без сознания Купера. Все Таланты смотрели на нас с Палом со смесью потрясения, восхищения и страха.
— Теперь за мной придет отряд Виртусов? — спросила я Пала.
«Возможно, но, если честно, я плохо представляю их порядки, — ответил он. — Поэтому я не знаю, что нам теперь делать».
— Плохо. — Я посмотрела под ноги.
На земле лежали пергамент и перо мистера Джордана.
Я расхохоталась.
«Что?» — спросил Пал.
— Какая неприятность! Мы забыли обновить заклинание передачи анафемы. — Со смехом я указала на магический договор. Я переключилась на ракурс, в котором видела архитектуру ада Купера. Вокруг
