– Посмотри в моей сумке, может, остатки соберешь, – лениво посоветовал Николай, прилегший возле дерева.
– Угу. Как же, – засомневалась вельтка, однако же подошла к сумке в надежде отыскать остатки специи.
Коля прикрыл глаза, как вдруг удивленный вздох заставил его снова их разлепить.
– Что это?
Эдель стояла посреди поляны, застыв, словно изваяние, и держала в руках андил. Руки ее дрожали, взгляд уперся в тонкую серебряную полоску. Она ошарашенно сравнивала ту, что охватывала ее запястье, с той, которая лежала на раскрытой ладони, до конца не веря, что перед ней парные браслеты. У ее ног валялась шкатулка с выгравированным на крышке символом Хранителей.
– Я спрашиваю, что это? – девушка недобро посмотрела на Николая.
Тот молча подошел и поднял с земли шкатулку. Ну почему? Почему это случилось именно сейчас? Сквозь сжавшиеся губы говорить было трудно, однако он все же выдавил:
– Андил.
– Знаю, что андил! Я спрашиваю, откуда это у тебя? Чей он? – яростно выдохнула Эдель.
– Мой.
Вот и все. Мир завертелся перед глазами и перевернулся в одночасье. Зеленые глаза превратились в искрящийся лед, а прекрасное лицо исказила гримаса гнева. Мост, соединявший их до сих пор, развалился на части и рухнул в пропасть.
– Твой? Ты… – принцесса задохнулась от бешенства. – Ты – Даниэль?
– Послушай, – попытался успокоить ее Коля, – дай мне объяснить…
– Я не хочу тебя слушать! Ты лжец!
– Нет, я… – Он осекся, лихорадочно подыскивая нужные слова. Ему необходимо убедить ее, рассказать, что на самом деле не хотел врать ей. Просто пришлось утаить часть правды. – Это не то, о чем ты думаешь!
– Да? В твоей сумке андил, и ты его только что получил, да?
– Нет, но я в самом деле ничего дурного не хотел. Я думал, это просто украшение, обычный браслет, пока не встретил тебя.
– Почему ты мне врал? Почему не сказал, что ты – Даниэль!
– Я боялся.
– Боялся? Чего? Я такая страшная? Я доверилась тебе, а ты все время лгал мне! – Она уже кричала.
– Прости. Я хотел признаться, но ты ненавидела людей, а мне хотелось, чтобы ты судила обо мне по моим поступкам, а не по происхождению.
– Так вот я и сужу, – зло выговорила вельтка, – вы, люди, все одинаковые. Лживые и гнусные твари. Ненавижу тебя. Убирайся!
Коля одеревенело стоял, беспомощно глядя в лицо Эдели. Сердце его сжалось от отчаяния и горя. Кошмар, навеянный туманом, повторился наяву. Он сделал глубокий вдох, пытаясь унять дрожь, сотрясавшую его тело, и сказал как можно убедительнее:
– Выслушай меня. Я не знал про договор моего отца, не знал про браслет, потому что вырос в другом мире, кардинально отличном от этого. Там нет магии, нет волшебников и глупых церемоний дал-андил. Я пришел сюда недавно и…
– Слушать не хочу твой бред! Потому что не верю! Ни единому слову. Но раз уж ты – Даниэль, – девушка сделала паузу и с ненавистью закончила, – тогда ты поможешь мне избавиться от андила.
Большей боли нанести она не могла. Этой циничной фразой девушка ранила его в самое сердце. Коля скривился, отступил назад, как от удара, а потом, собравшись, вдруг четко произнес:
– Нет.
– Что?
– Я не могу отказаться от тебя добровольно. Великий Предок не примет просьбу о разрыве уз.
– Отчего же?
– Потому что… Потому что я люблю тебя, – совсем тихо закончил он и взглянул вельтке в глаза.
Там бушевали холод, ярость и гнев. Никакого намека на понимание.
– Ты не смеешь меня любить, – прошипела она, – я не хочу тебя видеть.
Эдель отвернулась и минуту спустя скрылась среди деревьев.
На поляне некоторое время царила мертвая тишина, а затем раздался хриплый голос Грейда:
– Мы же предупреждали тебя.
– Что все это значит? – воскликнул Эладир.
– Пойду принесу воды, – безжизненным голосом ответил Николай, отбросил в сторону сжимаемую до сих пор шкатулку Хранителей и, не обращая внимания на вперившиеся в него взгляды, побрел в сторону реки.
Ветви хлестали его по лицу, ноги цеплялись за корни, но он ничего не замечал вокруг. Внутри все умерло. Надежда на любовь. Надежда на будущее. Надежда на счастье. Машинально касаясь стволов деревьев, будто слепой, он брел на шум реки. Хотелось кричать от боли, от отчаяния и безысходности. Он все испортил. Сам. Своими руками. Разрушил то, что могло бы быть построено на фундаменте доверия и честности. Коля зажмурился и силой воли подавил хриплый стон.
Река бежала совсем рядом. Молодой человек вышел на берег и взглянул на свое отражение в воде. Размытый и колеблющийся облик как нельзя лучше отражал его истинное «я». Врун. Идиот. На что только надеялся? Ведь правда так или иначе вылезла бы наружу. Зря друзей не послушался, надо было все рассказать сразу. Ведь то, что случилось сейчас, во сто крат хуже. Теперь Эдель ни за что не доверится ему, ни за что не простит обмана, не полюбит…
Сзади хрустнула ветка. Он резко обернулся и столкнулся с хищным взглядом уварга. И тут же болью взорвалось левое плечо. Коля удивленно увидел, как пятерня длинных сверкающих когтей-лезвий погрузилась в его плоть. А затем снова посмотрел на ухмыляющуюся морду уварга. С желтых клыков капала слюна, а из пасти вырывалось зловонное дыхание. Монстр вырвал лапу из его плеча. По когтям струилась алая кровь. Еще одна кошмарная сцена из тумана встала перед глазами. Значит, все правда. Все начинает сбываться. Слишком быстро. Он пошатнулся и схватился за рану.
– Ну что, Даниэль, вот мы и встрретились.
– Ты… Я знаю тебя. Я видел тебя!
– Очень прриятно познакомиться, – оскалился уварг, – я – Хааррс!
Коля попятился назад, в плече быстро разгоралась боль, усиливаясь с каждым движением. Сквозь пальцы сочилась кровь, крупными каплями падала на камни и землю. Он огляделся. Помимо стоящего перед ним огромного чудища со всех сторон приближалось не меньше десятка таких же тварей, забирая его в кольцо. Юноша потянулся здоровой рукой за мечом, но рукояти не нащупал. И тут же, холодея, вспомнил, что оставил оружие на поляне.
– Что, ножичек свой забыл? – Уварг продемонстрировал выдвигающиеся когти.
И снова пятерня лезвий засвистела в воздухе, и снова вспыхнула боль. На этот раз в правом бедре. Коля вскрикнул, повалился на колени и схватился за волосатую лапу, вонзившуюся в его ногу. Хаарс тут же с силой врезал ему по лицу, так что голова откинулась назад, в глазах потемнело, а во рту появился железный привкус крови. Затем уварг, схватив свою жертву за горло, высвободил левую руку из проделанной раны, нарочно медленно прокручивая и раскачивая свои острые лезвия, причиняя невыносимые страдания. В сознании всплыли уроки Артиса – как блокировать боль, как загнать ее в угол и продолжать сражаться, не обращая на нее внимания. Это непросто, но необходимо. Нужно сосредоточиться и отключить боль.
– Ах ты, псина поганая, – заскрипел Николай, сдерживая застрявший в горле стон. Занятия с учителем не прошли даром. Он потратил много сил, но теперь боль, по крайней мере, можно было терпеть и не бояться потерять сознание.
– Я? Да ты, человечишка, даже не подозрреваешь, кто я!
Хаарс, продолжая держать человека за горло, легко поднял его вверх. Дыхание перехватило, казалось, еще немного, и шейные позвонки не выдержат такой нагрузки и с хрустом отделятся друг от друга. Но уварг
