не стал ждать. Он швырнул Колю так, что тот перелетел через всю речушку. Приземлился он на бок. От сильного удара о камни хрустнули ребра, лицо засаднило, словно по нему провели наждачной бумагой, но ему удалось сдержать барьер между ним и чернотой. Резерв организма опустошался с неимоверной быстротой, перед глазами все плыло, дыхание с хрипом вырывалось из груди, силы утекали вместе с льющейся из страшных ран кровью. С трудом перекатившись на спину, он увидел, как на том берегу подходят к своему предводителю остальные уварги. Уверенные, что их жертва лежит без сознания, твари никуда не торопились.
Николай понял, что ничего не может сделать. Рано или поздно силы его окончательно иссякнут, и тогда ему конец. В этой схватке никак не победить. Если только… Если только не вызвать затаившегося в нем гворра. Он уже ничего не теряет, даже если тот навсегда останется в его теле. В любом случае, ему долго не протянуть, а черная сущность ненавистного «я» очень пригодилась бы сейчас. По крайней мере, помогла бы захватить с собой на тот свет нескольких тварей. Но монстр молчал. Коля закрыл глаза, сосредоточился на своих ощущениях, прилагая неимоверные усилия, взывая к нему, но вдруг осознал, что все бесполезно. Бессмысленно. Ведь он совершенно не чувствует ненависти. Внутри лишь пустота, отчаяние и безысходность. Эдель находится в безопасности, и в настоящий момент ей ничто не угрожает. Друзьям тоже. А если его сейчас убьют, интересно, как принцесса прореагирует? Некое злорадство коснулось его души. Она поймет, кого потеряла, но будет уже поздно. А как же тогда пауки? Самое страшное из видений будущего? Значит, сейчас с ним ничего не сделают. Внезапная мысль вынырнула из глубин меркнувшего сознания, заставила собраться и разлепить глаза.
Уварги всё толпились на прежнем месте, с довольным видом обсуждая свою скорую победу. Коля осмотрелся. Вокруг не оказалось ничего, что могло бы послужить оружием, за исключением небольшой толстой палки, зацепившейся за прибрежные камни и чудом не унесенной течением. Все еще лежа, не привлекая внимания зверолюдей, он пододвинулся к ней, морщась от вырывающейся из-под слабеющей блокады боли, зацепился пальцами за острые сучки, притянул палку к себе и крепко прижал к телу.
«Хорошая палка, – подумалось ему, – ты поможешь мне». Как именно можно использовать ее в бою, представлялось смутно. Но мысли и образы вдруг сами по себе стали складываться в одну картинку. Длинная острая палка. Она послужит копьем, которое будет разить в самое сердце. Вокруг витали волшебные частицы, и Николай инстинктивно направлял их в свое самодельное оружие.
И ветка откликнулась, стала вытягиваться по обоим концам. Шершавая кора треснула, отпала и оголила гладкое розоватое нутро. Наконечник ее заострился и слегка заискрился голубоватым цветом.
– Мальчишка делает посох, идиоты! – вдруг вскрикнул Хаарс. – Немедленно остановите его!
Но поздно. Опираясь на импровизированное копье, шатаясь и стараясь не опираться на покалеченную ногу, тот уже встал и приготовился к атаке. Это оказалось непросто. Снова накатила слабость, силы иссякали, и Коля сжал палку в надежде на ее помощь. Как ни странно, он почувствовал вдруг небольшой прилив энергии, позволивший ему вновь собраться.
– Чего вы ждете, олухи? – прорычал Хаарс. – Ты, ты и ты, вперред! Но бррать живым!
От стаи отделились трое уваргов и бросились исполнять приказ. Один из них, встав на четвереньки и подобравшись, вдруг резко прыгнул. Сил у твари оказалось очень много. Монстр с легкостью перелетел речку, намереваясь одним сокрушительным ударом лапы оглушить дерзкого человечишку, вздумавшего оказать сопротивление. Коля, мигом просчитав, где уварг приземлится, устремился вперед, выставляя копье острием вверх. Искрящийся наконечник легко пробил толстую шкуру уварга, вонзился в грудь, прошел насквозь и выглянул из спины. Тот взвизгнул, завалился на бок и растянулся на земле, дергая конечностями и подвывая, как собака. Коля успел отскочить в сторону. Волшебный посох придавал ему сил и решимости бороться до конца. Он выдернул его из тела подыхающей твари и успел обернуться до того, как к нему подоспели остальные двое. Монстры прыгнули одновременно. Но молодой человек успел кувыркнуться вперед, прямо под ними, избежав острых когтей. И оказался сзади. Развернулся и проткнул одного в затылок. Второго слегка оглушил по голове другим концом палки. Тот не успел ничего предпринять, как Коля, перевернув в воздухе копье, быстро загнал его в хребет и, поднажав, перерубил позвоночник.
Дальше он успевал только отбиваться. Остальные уварги, уже не обращая внимания на порядок в сражении, набросились на него, скорее мешая друг другу, чем действительно нападая. У обороняющегося, наоборот, появилось неоспоримое преимущество. Уварги не смели теперь выдвигать свои когти-лезвия, так как боялись ненароком всадить их в нежное человеческое тело и убить. А за это Хозяин по головке не погладит. Они скакали вокруг, стараясь оглушить жертву. А искрящийся наконечник продолжал рубить и резать волосатые тела. Однако силы Николая иссякали. Посох поделился, чем смог, а с кровью, пропитавшей уже всю одежду, выплескивалась наружу вся оставшаяся энергия. Он тяжело дышал, пот и кровь, своя и чужая, заливали ему лицо, но сдаваться так просто не собирался. В очередной раз полоснул по раскрывшейся морде уварга, оставив всего один глаз и половину носа, и вдруг услышал:
– Еще одно движение, и мальчишка умррет.
С замиранием сердца Коля посмотрел на другой берег. Там стоял Хаарс и одной лапищей держал Эрика со скрученными сзади руками, а другую, с выдвинутыми когтями, он приставил к горлу мальчика.
– Брросай посох, – монстр ухмыльнулся.
– Нет! – жалобно всхлипнул паренек.
Когти-лезвия тотчас же выдвинулись вперед, оставляя глубокий порез на его щеке.
– Он тебе не нужен, – тяжело выдохнул Николай.
– Нет. Мне нужен ты.
Все еще направляя волшебный посох на противников, Коля тянул время. Все, что он знал об уваргах, ограничивалось лишь несколькими определениями: сильные, выносливые, безжалостные и отвратительные твари. Но что, если договориться?
– Я сделаю то, что ты просишь, но с одним условием.
– Ты смеешь мне условия ставить? – взревел Хаарс и тряхнул Эрика, как тряпичную куклу.
– Фаридар приказал взять меня живьем, а если не удастся?
Коля вдруг развернул копье и вперил наконечник себе в горло.
– Назад! Или живым вам меня точно не взять! Проткну сонную артерию – несколько минут, и никакие ваши чудодейственные мази не помогут!
Уварги отстранились, удивленно поглядывая на командующего. Тот ощерился, но промолчал.
– Кайл! Что ты делаешь? – испуганно возопил Эрик.
– Слушай меня, – холодно и жестко ответил Коля, – сейчас тебя отпустят…
– Что? – Хаарс от удивления вытаращил глаза.
– Именно, – острие копья еще сильнее уперлось в горло, – иначе отнесете дядюшке мой хладный труп. Интересно, что он с вами со всеми сделает?
– Нет! Не надо! – вскрикнул Эрик.
– Хоррошо. – Уварг отпустил пленника. Парнишка упал на четвереньки, поднял голову и посмотрел на друга. По его грязным, выпачканным кровью щекам струились слезы.
– Уходи, слышишь? – приказал ему Николай.
– Нет!
– Немедленно!
– Хорошо, – сдаваясь, всхлипнул он, – прости меня… – Поднялся на ноги и, пятясь, исчез в зарослях деревьев.
– Теперь брось посох.
Николай подождал еще немного, давая Эрику уйти, а потом отшвырнул палку в сторону. На него тут же навалились уварги, придавили к земле, выкрутили руки за спину и, связав, перетащили к своему командиру. Затем снова толкнули на колени.
– Торрговаться со мной вздумал? – рассвирепев, уварг опустился рядом, схватил наглеца за раненое плечо и крепко сжал пальцы. – Ставить условия главнокомандущему аррмией Фарридарра?
От боли перед глазами заплясали красные и черные пятна, и на этот раз Коля не смог сдержать крика. Барьер рухнул. Боль хлынула, разливаясь по всему телу. Он слишком устал, слишком ослаб во время схватки. А пальцы Хаарса продолжали впиваться в рану.
– Крричи, крричи, – мучитель издевательски хрюкнул, – думаешь, дррузья на помощь прридут?
Тогда он заставил себя замолчать. Сжать зубы, в кровь закусить губы. Нет, если уварги схватят их
