— Пока нет, — разочаровал я его. — А что, очень хотел? Так я могу помочь, если попросишь! — ехидно улыбнулся я.
— Фу-у-ух! — облегченно выдохнул Дилон. — А я уж было подумал, что на том свете. Смотрю, все наши парни стоят в крови, рядом чудовище волосатое скалится…
— Так, еще раз Марика обзовешь чудовищем, получишь в зубы! — предупредил его я.
— Так это Волчонок? — прошептал Дилон.
Соображает, парень.
— Да, — ответил я ему. — Поднимайся давай, хватит на сырой земле валяться, еще отморозишь себе чего-нибудь!
Я протянул ему руку, Дилон, ухватившись за нее, поднялся и остался стоять на своих нетвердых ногах. Я оглянулся на Марика, уже принявшего человеческий вид, но все еще стоявшего со смущением неподалеку и окликнул его:
— Марик, дуй сюда!
Когда Волчонок подбежал к нам, я проинструктировал его.
— Сейчас отведешь Дилона к лошадям, чтобы он по дороге не навернулся, а потом найдешь в сумках у кочевников воду и что-нибудь съестное и принесешь ему. Понял?
Марик кивнул и закинул руку пошатывающегося Дилона себе на плечо, а после этого зашагал в сторону. Вот и все, подумал я, бой закончен, мы победили. Вот только совсем без потерь обойтись не получилось. Я посмотрел на тело Кина, лежавшего со стрелой в глазнице. Метко стреляют сволочи, а он даже шлем не надел… А может ему он и не достался, так как кузнец начал делать клинки, не обеспечив всех воинов доспехами. Вот и вторая моя потеря на должности командира отряда, подумал я, стоя над мертвым телом и ощущая легкую грусть. Возможно, если бы я всех кочевников начал убивать магией, этого бы не случилось, но тогда…
Что попусту размышлять, нужно еще решать вопросы с пленными, оборвал я невеселые мысли и пошел к ребятам, сносившим тела еще живых кочевников в одно место. Подойдя к ним, я убедился, что тот, кого я оглушил, вполне живой и скоро придет в себя, поэтому осмотрел остальных. Двое были порезаны очень сильно и потеряли много крови, один умер при переноске, так что я только и сделал, что выпил его энергию, еще находившуюся в его теле. А вот нескольких, со стрелами в животе я осмотрел внимательным образом. Выбрав одного, помоложе, я выдернул у него из бока стрелу вызвав слабый стон, а затем полил рану лимэлем и влил ему в рот остатки из своей фляги. После этого я приказал этого и оглушенного крепко связать, а остальных просто прирезал своим мечом.
Последнее несколько шокировало моих ребят. Трит даже спросил:
— А зачем было…
— Ты хочешь сказать, что мне нужно было их вылечить и отпустить с миром? — поинтересовался я у него.
— Нет, но можно хотя бы взять в плен, — сказал недоумевающий Трит.
— Мне двоих вполне хватит, остальные не нужны.
— Но хотя бы…
— Трит, запомни раз и на всю жизнь. К врагам нельзя проявлять жалость, это может стоить тебе жизни. Однажды оставленный за спиной недобитый противник в любой момент может вонзить тебе кинжал в спину!
— Но ведь тоже люди! — изумленно сказал стоящий рядом Павод.
— Нет, они враги! — ответил я. — А враги, это такие твари, которых нужно уничтожать при первой же возможности.
Я оглядел стоящих рядом парней и с недовольством сказал им:
— Ребята, вспомните, что они пришли сюда убивать мирных жителей Города. Они собирались напасть на нас сонных и просто-напросто уничтожить. Как их можно жалеть после этого? В моем королевстве издавна существует такая поговорка — «Кто к нам с мечом придет, тот от него и погибнет!». С этой мудростью жили многие поколения моих предков, и я полностью их поддерживаю. Я считаю, что в бою жалость только вредит. Если будешь раздумывать, прежде чем нанести удар, противник убьет тебя первым. Если оставишь недобитого врага, завтра он придет к тебе с друзьями. Если не готов убивать, то ты уже мертв! Эти правила запомните и постарайтесь им следовать. Может быть, поначалу это покажется вам диким и аморальным, но предложите мне другой путь, без убийств, и я с радостью выберу его!
Молчание было мне ответом. Ребята смотрели на трупы и думали, а я не мешал им в этом. Чем скорее они научатся этим нехитрым правилам, тем больше вероятность того, что они выживут в дальнейшем. Да, на их глазах я превратился в бессердечную сволочь, которой и являлся, но мне уже было все равно. Если они после этого станут относиться ко мне с презрением, меня это не сильно расстроит, ведь скоро я уже буду далеко отсюда…
— Ладно, Алекс, мы все поняли, — сказал подошедший ко мне Крот. — Ты не переживай за нас, мы будем стараться!
Я недоуменно посмотрел на него. То есть мое выражение лица он истолковал, как переживание. Довольно неплохо вышло, теперь бы еще немножко закрепить успех, но тут Крот сам пошел мне навстречу.
— Спасибо, что сегодня спас всех нас. Ведь если бы не ты, нас просто смели бы первым ударом!
— Да, точно! Спасибо, командир! Отлично стреляешь! — послышалось с разных сторон.
— Ладно вам, ребята, Кина я все же не смог уберечь… — сказал я, опустив голову.
— И все же знай, Алекс, я теперь твой должник! — торжественно произнес Крот и протянул мне руку, которую я не менее торжественно пожал.
Пусть так, лишь бы не презрение, с котором мне будет жить менее комфортно.
— Я тоже твой должник, — произнес подошедший ко мне Рокин. — Если бы не ты, меня бы просто располовинили!
Я пожал и его протянутую руку.
— А я вовек тебе должок не отдам, — сказал мне подошедший Глен. — Ты ведь меня уже в третий раз спас!
— Во второй, — поправил я, пожимая его руку.
— Нет, — хитро улыбнувшись, сказал парень. — В деревне тоже считается!
А потом все парни без исключения стали ко мне подходить и пожимать руку, благодаря за помощь, за спасение. Даже Трит протянул свою клешню и пробормотал извинения, за то что вел себя, как зеленый новичок. Следом за моими парнями подошли и воины Хагела, сняв ведра с голов. В одном я с удивлением узнал Ламина, который многозначительно посмотрел на меня и также пожал руку. И не уймется никак!
Наконец, закончив с этими пожиманиями, я с улыбкой сказал всем:
— Ребята, мы победили! Возвращаемся домой!
Глава 23
Допрос
Но мы далеко не сразу отправились обратно. Сначала парни переловили всех лошадей в пределах видимости, чтобы не оставлять лишней работы горожанам, которых я планировал сюда послать за оружием кочевников. Жалко бросать столько железа в лесу, поэтому жителям Города еще придется потрудиться. Пока ребята гонялись за лошадями, я пробежался к моим сигналкам и восстановил линию, нарушенную кочевниками. Теперь опять можно спать спокойно, с этой стороны враг не пройдет незамеченным. Вернувшись, я помог парням собирать лошадей в один табун, и краем глаза отметил, что лицо Рина становится все более мрачным. Парень понимал, что возиться с ними придется именно ему. Закончив с этим делом и плюнув на тех четвероногих, что уже успели далеко удрать, мы аккуратно погрузили на одну лошадь тело убитого Кина, а на две других плотно упакованных пленников. Сев на своих лошадок, мы
