длинную речь о том, что жалость к врагам недопустима, но сейчас я хочу сказать не об этом. Ты переживаешь о том, что когда-нибудь станешь зверем, оставив все человеческое, что сейчас в тебе есть. Правильно переживаешь, но запомни, пока ты задумываешься, плохо ли ты поступаешь или хорошо, ты всегда остаешься человеком. Звери живут только инстинктами… хотя бывают и исключения, — вспомнил я о кэльвах. — Они никогда не переживают по поводу своих жертв, это могут делать только разумные существа. Поэтому оставь все сомнения и прими как данность: ты тот, кем являешься. Станешь ли ты хуже или лучше, зависит только от твоего выбора. И не нужно терзаться сомнениями об убийстве врагов. Ты ведь воин, который только защищает своих близких и друзей, а не хищник, который убивает только ради удовольствия.
— Но я ведь чувствовал удовольствие! Я же ощущал восторг, когда убивал! — воскликнул Марик.
— И этому я могу дать объяснение. Поначалу я не совсем разобрался в тебе, я думал, что ты получил кровь зверя, которая навязывает тебе свои инстинкты, жажду охоты, жажду крови и смерти. Сейчас я разобрался, что это не совсем так. У нас в королевстве есть такие люди, которых называют адреналинщиками. Они постоянно устраивают себе необычайные приключения, специально придумывают трудности, для того чтобы ощутить то же, что и ты — восторг и свободу. Именно они спускаются по быстрым речкам, залезают на отвесные скалы, прыгают с большой высоты, только чтобы почувствовать, что живут. Именно так, рискуя своей жизнью, они получают необходимую им дозу впечатлений. Без этого они просто не могут существовать, как и ты. Тебе ведь тоже нужна охота, но не из-за мяса, а ради азарта, ведь так?
Волчонок кивнул мне, приободрившись, и спросил.
— А в кого они превращаются?
— Кто, адреналинщики? — уточнил я.
Марик кивнул.
— По-разному, — слегка задумавшись, ответил я. — Когда прыгают с больших высот, становятся птицами, когда плавают в воде — рыбами, когда забираются на скалы — пауками. Есть еще много разных вариантов…
— Здорово! — воскликнул парнишка.
Интересно, что бы он сказал, увидав человека в акваланге, похож он на рыбу или не очень? Я посмотрел на Марика, и увидел, что его переживания немного развеялись, но только вот полностью их убирать не стоит, поэтому я добавил:
— Помни, что я тебе сказал, но не думай об этом в бою, так как мне не хочется тебя потерять. Ладно?
— Хорошо, — серьезно кивнул парнишка. — А что мне сказать маме?
— Я бы посоветовал рассказать ей все, иначе потом возникнут большие проблемы, напряжение в отношениях, а это просто недопустимо. Между вами не должно быть никаких секретов, это разрушает взаимное доверие… Тем более, что она и так очень сильно за тебя волнуется.
— Тогда я побегу к ней! — подскочил на лавке Марик.
— Давай, — ответил я ему и добавил, когда он уже был в дверях. — Только про ночные обходы не забывай, ладно!
— Не забуду! — ответил он мне уже с улицы.
Я еще посидел немного на лавке, думая о том, что в последнее время все чаще я в разговорах убеждаю других, что убийство — это даже не плохо, а совсем наоборот, что жалость вредна… Нет, завязывать нужно с этим, свою голову другому ведь не отдашь. Даже если я убедил одного, что убивать врагов — хорошо, то это отнюдь не означает, что другой не будет записывать в свой список врагов всех, кого попало. Нехорошо получится, а виноватым буду я, потому что надоумил. Ну и ладно, ребята вроде бы поумнели и с кочевниками в дальнейшем церемониться не будут, Марик тоже успокоился, значит, пока все путем. Что там дальше по плану?
Я поднялся и снова отправился к дому Хагела, чтобы разыскать нужный мне погреб, куда снесли пленников. Обнаружился он быстро, потому что возле него дежурил серьезный Ламин. У него я уточнил, есть ли свет в подвале, на что тот ответил, что там есть небольшое окошко под самым потолком, но если нужно, то можно достать пару свечей. Я подумал, что для первого этапа света хватит, а там посмотрим, как дело пойдет. Велев никого не пускать, я спустился по деревянной лестнице в сырое помещение, пропитанное запахами картофеля, земли и квашеной капусты. Этот запах отчего-то всегда витал в любых погребах, в которые я залазил, так что неожиданностью для меня он не стал.
Пленники обнаружились на полу, крепко связанные, с заткнутыми ртами, перевязанными веревкой. Отметив это, я подумал, что Хагел все же воспринял всерьез мою шутку насчет картошки или дополнительно подстраховался, чтобы пленники не развязались. Обладая крепкими зубами, путы перегрызть не проблема, так что я только порадовался предусмотрительности командира. Нет, я не волновался по поводу того, что пленники сбежать, меня беспокоило, что их могли прибить при попытке к бегству, а мне они были нужны живыми и относительно целыми.
Выбрав сперва того кочевника, что был постарше, я развязал ему веревку, стягивающую рот, а затем извлек кусок ветоши из его пасти. Пленник оказался бойким и сразу же постарался откусить мне палец, за что и получил в зубы.
— Малах кары нас! — злобно прошипел он, сплевывая кровь с разбитых губ.
— Спасибо, дорогой! — обрадовался я и прижал пальцы к его сонной артерии.
Через четыре секунды пленник лишился сознания. Это мне и было нужно. При слабом солнечном свете, пробивавшемся сквозь маленькое оконце под потолком подвала, я оттянул его веки и взглянул в его глаза. На этот раз эксперимент прошел еще быстрее. Моментально я оказался внутри его разума, представшего мне как кусочек степи, окруженный со всех сторон плотным серым туманом. На сухой земле росли редкие колючки, кусты и полузасохшие травки. Методом тыка я опять начал определять, какое растение отвечает за его знание родного языка. Твердя три слова, я перемещался по его внутреннему миру, но быстро понял, что просто теряю время. Я же маг, так почему бы мне просто не придумать поисковик, который помог бы мне определить нужное знание?
Спустя пару минут я создал нечто вроде мячика, который с бешеной скоростью покатился по земле, дотрагиваясь до всех растений, что встречались на его пути. Хорошо тут магичить, подумал я. Это не в реальном мире, где нужно сначала придумать плетение, потом его выстроить, затем накачать его необходимой энергией… А тут просто представил, что тебе необходимо — и уже получишь результат! До меня донесся звоночек и я увидел, что мой шарик остановился у одинокого куста чертополоха. Подойдя к нему, я понял, что означают те три слова. Это было общеупотребительное непечатное ругательство кочевников, приблизительно означающее распространенное пожелание собеседнику отправиться подальше отсюда.
Аккуратно скопировав данное растение, я пересадил дубликат на свою полянку, которая в который раз порадовала меня яркими красками. Успешно завершив этот процесс, я вновь вернулся в унылый разум пленника и продолжил свои эксперименты. Теперь я сформировал другой поисковик, который должен был обнаружить мне его воспоминания обо всех намерениях их начальников относительно наступления на Мардинан. Но эта попытка отчего-то окончилась неудачей. То ли я неправильно задал параметр поиска, то ли кочевник просто не знал таких вещей, но мой шарик так и остался недвижим, не собираясь искать среди колючек нужно мне растение.
Тогда я изменил задачу. Теперь я попробовал найти все, что пленный знал о вооруженных силах своего народа. На этот раз шарик покатился вперед и быстро стал перебирать все попадающиеся ему на пути растения. Уже было обрадовавшись, я услышал звонок, но дальше начались странности, на которые я не рассчитывал. Подав сигнал у одного кустика, шарик не остановился, а уменьшился в диаметре и покатился дальше, к соседнему, где последовало второе уменьшение и еще один звонок. Через полтора десятка звонков шарик исчез совсем. Может быть, израсходовал все отпущенные силы, может быть, нашел все, что было нужно, кто его знает. В магии разума я был всего лишь желторотым птенцом, только-только начавшим постигать её основы.
Взглянув на довольно приличный объем работы, я вздохнул и решил, что таким методом результата не добьешься. Придется работать по-старинке, дедовскими методами, с помошью игры в вопросы и ответы. Если уж и нужно мне будет перекачивать столько информации к себе в мозг, то проще будет взять сразу
