— Стоп, мама, хватит! — Он хватает меня за рубашку горячими руками.
— Ш-ш-ш, Фред! — шиплю я на него, энергично тряся инструментом, чтобы компенсировать недостаток его активности.
— Миссис Суини, миссис Суини! — восклицает руководительница. — Мы больше не поем про «зеленые бутылки, висящие на стене». Вы можете остановиться.
Я оглядываюсь вокруг и вижу, что все как один смотрят на меня, включая Роберта Басса, который взирает на меня осторожно.
— Вы, кажется, чересчур увлеклись, Люси, — наклонившись, шепчет он мне в ухо.
— Просто я иногда забываюсь, — шепчу я в ответ, наслаждаясь ощущением его дыхания на своей шее. Я так близко, что могу чувствовать его запах. Я закрываю глаза и вдыхаю смесь свежего пота, кофе и зубной пасты. Я задаюсь вопросом, переживает ли он то же самое, и сетую, что забыла воспользоваться своим дезодорантом. Однако именно так мы обнаруживаем, совместима ли наша генетическая косметика.
— А как ходит овечка? — выкрикивает руководительница, вторгаясь в мои мечты.
— Бе-е-е… — слышу я собственный пронзительный крик.
Наступает тяжелая тишина.
— Это для детей, миссис Суини, — холодно произносит руководительница.
— Где вы были? — шепчу я Роберту Басу.
— Моя жена взяла творческий отпуск на пару месяцев, а я заканчиваю книгу, — шепчет он в ответ. — Я собирался позвонить вам, но решил, что это будет слишком… э-э… отвлекающим.
В руках у меня пакетик яблочного сока, и при этих словах я его так судорожно сжимаю, что сок выплескивается через соломинку прямо ему в глаз.
— Прямое попадание! — Он протирает глаза и пиджак цвета хаки, который так хорошо к ним подходит.
Том прав. Это внимание к деталям не является бессознательным. Делается ли это специально для меня или для женщин вообще — я не уверена. Я замечаю, что все опять смотрят на меня. На нас.
— Я всегда забываю об этой смеси удовольствия и страдания в вашем присутствии, — говорит он. — Агония и экстаз.
Я чувствую, что меня бросает в жар.
— Не могли бы вы продолжить вашу беседу после занятий? — сурово интересуется руководительница музыкально-игровой группы.
Я открываю сумку и начинаю на ощупь искать салфетки, однако Фред сыт мной по горло и извивается у меня между ног. Он подбирает крошки шоколадного бисквита, застывшие на полу церковного холла, и кладет их в рот. Его лицо и ладошки вымазаны шоколадом. Я держу его руки так, чтобы эти следы не могли распространяться дальше. Самодовольная Мать Девочек осуждающе наблюдает за всем этим безобразием.
Роберт Басс предлагает мне помочь найти салфетки, и в порыве этих новых дружественных отношений я разрешаю ему рыться в моей сумке, пока держу своего чумазого непоседу. Я прижимаю Фреда к себе и щекочу носом его шею сзади, а он награждает меня мокрыми сладкими поцелуями с шоколадным вкусом. Такое удовольствие не надоедает никогда.
Роберт Басс тем временем достает из моей сумки — приблизительно в следующем порядке — один яблочный огрызок, трусы «Строитель Боб» (чистые), пару палочек от леденцов, а затем, проявив незаурядную сноровку, бутерброд с сыром, завернутый в прозрачную пленку, черно-синий от плесени.
— Ваша сумка живая, — говорит он. — Удивляюсь, что она не бьет в бубен.
— Посмотрите в боковом кармане, — прошу его я, энергично тряся маракасами. Он вытаскивает презерватив и начинает вертеть его в руке так и сяк, будто никогда раньше не видел. О Боже! Как он туда попал? Может быть, он думает, что это предназначалось для него?
Музыка прекращается. Руководительница музыкальной группы бросает на нас испепеляющий взгляд. В помещении тихо, слышны только отдельные детские возгласы.
— Я держу один на случай, если дети заскучают во время поездки в автомобиле, — слышу я свой голос, дающий пояснения всей сидящей на полу группе и Роберту Басу. — Их можно надувать, они же выглядят совсем как воздушные шары!
— Миссис Суини, — чеканит руководительница, — это уж слишком! Я вынуждена просить вас и вашего друга покинуть помещение.
Роберт Басс собирает наших детей в охапку, и мы с позором удаляемся. Мы изгнаны из младшей музыкальной группы. Самодовольная Мать Девочек настолько раздулась, что я беспокоюсь, как бы она не лопнула.
— Да, «недолго музыка играла», — говорит он, когда мы оказываемся на улице. Опять моросит мелкий противный дождь. Я решаю предложить ему подвезти его домой на машине, пытаясь прикинуть масштаб царящего в ней беспорядка.
— Хотите, я подвезу вас домой? — нерешительно спрашиваю я, вспоминая его прошлый отказ.
— Это будет великолепно, — отвечает он. — До тех пор, пока мы не остановимся на заправке.
Мы пристегиваем ремнями наших ребятишек на заднем сиденье, и я замечаю, что он задерживает дыхание, когда наклоняется, чтобы пристегнуть ремень, а затем снова выдыхает, когда выпрямляется за пределами салона.
— Впереди не так ужасно, — говорю я.
— Никогда не знаю, что могу здесь найти, — нервно смеется он. — С вами всегда чуть больше риска, чем ждешь. Итак, куда мы направляемся?
— Как насчет прогулки по Хису[80]? — дерзко предлагаю я. — Или вам пора за работу?
— Думаю, я заслужил небольшой перерыв!
Он шарит вокруг на полу и спрашивает меня, не найдется ли чего-нибудь выпить. Я преодолеваю сложный поворот, пересекая забитую машинами улицу, и не, задумываясь, предлагаю ему поискать на заднем сиденье, но прежде чем я успеваю произнести «карбюратор», я вижу, как Роберт Басс хватает пластиковую бутылочку с желтой жидкостью и припадает к горлышку.
В следующую секунду он издает звук, похожий на что-то среднее между криком боли и возгласом отвращения, и выплевывает прямо на меня все, что попало ему в рот.
— Что вы делаете?! — ору я.
— О Господи, что это?! Гадость ужасная! Это моча? — У него на глазах слезы.
Засунув пальцы в рот, он пыхтит в отчаянной попытке избавиться от следов таинственной жидкости.
Я тотчас же понимаю: он схватил то, что мы именуем «пи-пи бутылка». Давным-давно, на заре родительского статуса, я поняла, что мы никогда никуда не будем поспевать вовремя, если будем останавливаться каждый раз, когда кто-то из мальчиков захочет писать. Поэтому все три ребенка с самого раннего возраста были приучены использовать в этих случаях пластиковые бутылки.
Он с гадливостью нюхает оставшуюся в бутылке жидкость.
— Это же моча, Люси!
— Разве вам не показалось, что цвет странный? — пытаюсь я защититься.
— Я подумал, что это «Лкжозейд»[81] или один из новых энергетических напитков. Как вы думаете, мне нужно к врачу? Вдруг я подхвачу гепатит А или В?
— Нет, — твердо отвечаю я. — Не будьте смешным. Некоторые пьют урину по назначению врача. Тито, леди Ди…
— Но свежую! Здесь целая пинта[82] в этой бутылке. Как давно она тут валяется, Люси?
— Послушайте, с вами все будет в порядке, — успокаиваю его я, спрашивая себя, не относится ли он к числу тех мужчин, которые хотят, чтобы женщина приняла душ, перед тем как заняться с ней сексом.
— Просто отвезите нас домой, пожалуйста, мне необходимо почистить зубы, — с мукой в голосе просит он.
В итоге я решаю, что все же это была в основном положительная встреча.
