Быстрый, как молния, крокодил схватил лучшую молочную корову в стаде. Остальные животные, охваченные паникой, выскочили из воды и с мычанием галопом понеслись по берегу, а взбешенный пастух последовал за ними.
– Ну, это уж слишком! – завопил рыжеволосый человек и с ревом бросился на женщину, поднял ее и бросил так, что она кубарем полетела в воду.
Она поднялась, и царевич тоже. Они повернулись лицом друг к другу: она – по пояс в воде, а он – с головы до пят забрызганный грязью.
– Я должен был победить вас! – гневно закричал он, качаясь. – Если бы не эти неотесанные пастухи, я бы боролся с вами каждый день, пока не победил бы.
– Ну что ж, мы можем встретиться снова, – отвечала она, тяжело дыша. – Все равно вы никогда не узнаете от меня заклинаний Тота.
С этими словами она ударила ладонью по воде, и крокодил, подплыв к ней, высунул широкую морду из воды. Он был похож на большое сучковатое бревно.
– Поставьте ногу ему на спину, – сказала она рыжеволосому человеку, – и возьмите меня за руку.
Так стояли они рядом на крокодиле, а он перевозил их через канал. Солнце к этому времени было уже высоко. Их пылающие, как золото, головы блестели так, что царевичу пришлось зажмуриться. А когда он открыл глаза, никого уже не было.
– Ну что ж, да будет так, – сказал он, пожимая плечами, и пошел прочь от воды. – Я знаю некоторые заклинания, и у меня есть возможность узнать еще больше.
С тех пор у царевича появилось новое пристрастие: он начал ездить по храмам, расшифровывать знаки, вырезанные на их стенах и талисманах. День за днем он проводил в Храме жизни в Мемфисе, детально изучая древние свитки, которые хранились у жрецов. И вскоре он стал настоящим магом и узнал больше мудрых тайн, чем любой живущий человек.
Как раз в это время заболела единственная дочь фараона. Однажды ночью она лежала в своей кровати, вырезанной из кедра, и не могла уснуть. И тогда служанка, наблюдавшая за ней, сказала:
– Это лихорадка не дает вам спать, из-за нее вы ворочаетесь, вздыхаете. Можно подумать, будто на кровати и не вырезаны пожелания доброго сна.
Дочь фараона вздохнула снова и ответила:
– Мой отец стареет и должен найти мне мужа, который станет богом и царем на земле. Иногда он говорит, что хочет выдать меня за одноглазого полководца со шрамом. Другой раз он думает, что моим мужем будет морщинистый сановник, а потом говорит о бритом жреце, похожем на обезьяну. Ах, если бы я знала, какая судьба меня ждет, мне было бы легче. Но все складывается так, что мне надо бояться не одного, а всех троих.
– Это дело поправимое, – ответила служанка. – Прежде чем взойдет солнце, вы должны взять золотой кувшин, босиком пойти на луг и до краев наполнить его росой. Потом повернитесь лицом на восток и ждите, пока восходящее солнце не осветит воду. Затем, глядя в кувшин, произнесите слова, которым я научу вас, и вы увидите лицо своего будущего жениха.
На следующий день рано утром, когда туман еще окутывал землю, а небо было совсем темным, дочь фараона взяла золотой кувшин и пошла на луг собирать росу. Когда первые лучи солнца осветили воду, она пробормотала те волшебные слова, которым научила ее служанка, и посмотрела в кувшин. Но как только она увидела своего избранного, издала испуганный вопль и замертво упала в траву. Когда слуги подбежали, чтобы поднять ее, она открыла глаза, но не могла ни говорить, ни идти. С тех пор она лежала в постели.
Все маги и лекари царя единодушно объявили: в принцессу вселился злой дух и его надо изгнать. Вокруг кровати они разложили шары из глины, в которую замесили змеиную кожу, шерсть от священного быка, корни, вырытые при лунном свете, а на тело положили маленькие амулеты с заклинаниями. Потом разожгли жаровни и заполнили девичью комнату густым дымом трав. Они раскачивались и произносили заклинания, призывая помощь всесильных богов. Но с каждым днем лицо царя становилось все мрачнее и мрачнее, а его сановник, жрец и полководец нашептывали заклинания вместе со всеми, делая все возможное, чтобы помочь принцессе.
Наконец, когда фараон увидел, что ни маги, ни те фигурки, которые его дочь привозила из храма, ничем не могут ей помочь, он послал самые быстрые лодки во все уголки своего царства, объявив, что тот, кто сможет вылечить принцессу, женится на ней. И вот все мудрецы начали стекаться во дворец: они несли с собой снадобья, свитки с заклинаниями и принадлежности для волшебства, но даже самый старый и наиболее могущественный из всех святых Египта не принес исцеления принцессе.
Но царевич не пошел с другими, а сказал посыльным фараона:
– Есть только одно волшебство, которое заставит немого заговорить и хромого ходить. Это – заклинание Тота, и, пока я не знаю его, я не смогу пойти к дочери фараона. Оно хранится не в храмах, а в болотах, где однажды я повстречался с женщиной, которая знала его.
С этими словами он приказал приготовить для себя лодку, окрашенную в синий цвет и украшенную золотом, в которой он решил объехать свои владения. Он приказал своим гребцам плыть в восточную часть дельты Нила, где река впадает в море, и высадить его на берег там, где начинаются пастбища и болота.
На этой восточной стороне дельты находится широкая, плоская местность, где соломенные хижины расположены на небольших пригорках среди неподвижных водоемов и густых зарослей тростника. Бывает такое время года, когда мерцающие огни движутся в болотах в темноте. И в такие дни знающие люди не отправляются в путешествия. Именно в это время вся местность наполняется жизнью: свистит ветер, кричат птицы. Здесь редко можно услышать человеческий голос, и случается, что время от времени в этих болотах исчезают люди. Даже охотники на птиц не уходят далеко от своих деревень и охотятся на водоемах с застоявшейся водой, не отваживаясь идти дальше, несмотря на то что там темно-зеленая вода глубже и чище.
В эти болота и приехал царевич. Сначала он шел по тропинкам, протоптанным местными жителями, ведущим через деревушки, затем он брел по топи, путь через которые знали только дикие коты, змеи и лисы, охотившиеся в этих болотах. Птицы низко летали над его головой, издавая крики, и царевичу они казались верным предзнаменованием. Змеи, шипя, уползали прочь, увидев зеленый камень на его груди. Маленькие болотные огоньки танцевали и мерцали вокруг него, пытаясь манить его в бездонную трясину.
Наконец он добрался до середины болота и увидел остров, окруженный темным озером, на котором стеной выстроились густые зеленые кусты. Он поглядел на воду – не было ни водорослей, ни рыбы – и увидел выплывающую из глубины водяную змею. Змея подняла голову и зашипела на царевича, проплывая мимо в поисках места, где она могла бы выбраться из воды на твердую землю. Наконец она облюбовала такое место, где заросли тростника не были густыми, и остановилась, внимательно осматривая воду вокруг себя. Моргнул маленький красный глаз, и в это мгновение большой черный гиппопотам с ревом открыл свою пасть так широко, что царевич мог видеть огромный красный язык, уходящий в горло. Царевич постоял еще немного и вышел на песчаный берег небольшой бухты. Он окинул взглядом остров и воду вокруг него. Все казалось спокойным. Сделав несколько медленных шагов, он вошел в озеро. Большое серое бревно незаметно подплыло к берегу.
Царевич рассмотрел бревно и заметил холодный рыбий глаз, который пристально смотрел на него. Тогда он понял, что скоро придет конец его поискам, и произнес вслух:
– А вот и гигантский крокодил, значит, где-то поблизости должны быть дети Сета.
С этими словами он достал из-за пазухи маленький свиток и ударил им по воде, бормоча заклинания. С неимоверным шумом озеро разошлось перед ним, образовав из воды две стены, похожие на стекло. Царевич ступил на прямую, как стрела, тропинку, которая вела к острову.
Рыжеволосый человек вышел на берег острова и стоял там, наблюдая, как царевич вышагивает по тропинке.
– А что, если я брошу тебя прямо в воду, и пусть мои монстры сожрут тебя! – закричал он.
Царевич посмотрел в его сторону и увидел широкоплечего и большого человека, рыжая борода которого была такой густой, что почти полностью закрывала лицо. Теперь он был одет не в лохмотья, на нем было белое полотняное одеяние с широким золотым оплечьем вокруг шеи. Он поднял руки, намереваясь схватить
