За девять лет работы главным управляющим банка Рассела он увеличил прибыли банка в четыре раза.
Жена Ната — профессор статистики Коннектикутского университета, и её отец был сержантом американской морской пехоты в Корее.
Оставайтесь в банке Рассела: он заботится о вас и ваших деньгах».
— Могу я сразу же это обнародовать? — спросил Логан.
— Нет, — ответил Нат и разорвал бумагу; с полминуты помолчав, он добавил: — Разозлить меня нелегко, но сейчас я намерен покончить с Эллиотом раз и навсегда, так что внимательно слушайте, что я вам скажу.
Через двадцать минут Том решился сделать первое замечание:
— Это будет чертовски рискованно.
— Почему? — спросил Нат. — Если мой план провалится, мы все станем мультимиллионерами, а если он удастся, то мы возьмём под свой контроль крупнейший банк в штате.
— Папа — в ярости, — сообщил Джимми.
— Но почему? — спросил Флетчер. — Ведь я победил.
— В том-то и беда! Ты победил с перевесом в двенадцать тысяч голосов, что было крайне нетактично, — заметил Джимми. — А папа за двадцать восемь лет лишь однажды победил с перевесом в одиннадцать тысяч голосов, и это было в том году, когда Барри Голдуотер баллотировался в президенты Соединённых Штатов.
— Спасибо за предупреждение, — сказал Флетчер. — Я, пожалуй, пропущу пару воскресных обедов.
— Нет, не пропускай, потому что теперь — твоя очередь узнать, как он за одну ночь заработал миллион.
— Да, Энни меня предупредила, что он продал свои акции банка Рассела. А я-то думал, что он дал зарок не продавать их банку Фэйрчайлда ни за какую цену.
— Да, он дал такой зарок, и он бы его выполнил, но за день до того, как продажа должна была закрыться и акции дошли до семи долларов десяти центов за каждую, ему позвонил Том Рассел и посоветовал ему их продать. Он даже посоветовал напрямую связаться с Ралфом Эллиотом, чтобы сделка состоялась быстро.
— Он что-то задумал, — сказал Флетчер. — Ну, просто не мог Том Рассел посоветовать твоему отцу иметь дело с Ралфом Эллиотом, если в этой саге не начинается какая-то новая глава. — Джимми промолчал. — Значит, мы можем предположить, что Фэйрчайлд обеспечил себе больше пятидесяти процентов акций?
— Этот вопрос я задал Логану, но он объяснил, что его клиент требует полной конфиденциальности, и поэтому он ничего не может сказать до понедельника, когда Комиссия по ценным бумагам и биржам опубликует официальные цифры.
— Кто «за»? — спросил председатель.
Все подняли руки, хотя Джулия мгновение колебалась.
— Значит, единогласно, — объявил Том и, повернувшись к Нату, добавил: — Может быть, ты объяснишь нам, что будет дальше?
— Конечно, — сказал Нат. — Сегодня в десять часов утра Комиссия по ценным бумагам и биржам объявит, что Фэйрчайлд не сумел взять под свой контроль банк Рассела.
— Какой процент акций у них будет? — спросила Джулия.
— В полночь в субботу у них было сорок семь и восемьдесят девять десятых процента, и, может быть, в воскресенье они наберут ещё немного акций, хотя я в этом сомневаюсь.
— Сколько стоит акция?
— В конце рабочего дня в пятницу акции шли по семь долларов тридцать два цента каждая, — сообщил Логан. — Но после сегодняшнего объявления все обязательства автоматически ликвидируются, и Фэйрчайлд не может подать новую заявку в течение по крайней мере двадцати восьми дней.
— Тогда я собираюсь выставить на рынок миллион акций банка Рассела, — заявил Нат.
— Зачем? — удивилась Джулия. — Ведь наши акции наверняка резко упадут в цене.
— И так же упадут акции, принадлежащие банку Фэйрчайлда; а у них — почти половина наших акций, — пояснил Нат, — и они двадцать восемь дней ничего не смогут с этим сделать.
— Ничего? — спросила Джулия.
— Ничего, — подтвердил Логан.
— И затем мы используем вырученные деньги, чтобы покупать акции Фэйрчайлда, когда они начнут падать в цене.
— Вы должны уведомить Комиссию по ценным бумагам и биржам, как только наберёте шесть процентов акций, — сказал Логан, — и в то же время дать им знать, что вы намереваетесь подать заявку на полное слияние с банком Фэйрчайлда.
— Конечно, — согласился Нат.
Он поднял телефонную трубку и набрал десять цифр. Пока Нат ждал ответа, все молчали.
— Привет, Джо, говорит Нат. Мы продолжаем, как договорились. В одну минуту одиннадцатого выпусти на рынок миллион акций банка.
— Ты понимаешь, что они рывком упадут в цене? — осведомился Джо. — Потому что все начнут продавать.
— Будем надеяться, что так оно и будет, и тогда начни скупать акции Фэйрчайлда, но только тогда, когда сочтёшь, что они упали до нижнего предела. И не останавливайся, пока у тебя не будет пять и девять десятых процента.
— Понятно, — сказал Джо.
— И, Джо, держи линию открытой день и ночь. Боюсь, что в следующий месяц у тебя будет мало времени для сна, — добавил Нат и положил трубку.
— Ты уверен, что мы не нарушаем закона? — спросила Джулия.
— Конечно, не нарушаем, — заверил её Логан. — Но если мы это провернём, держу пари, что очень скоро Конгресс будет вынужден внести какую-то поправку в закон о слиянии компаний.
— А то, что мы делаем, — этично? — поинтересовалась Джулия.
— Безусловно, нет, — ответил Нат. — И мне даже в голову бы не пришло так поступить, если бы мы имели дело с кем-нибудь другим, а не с Эллиотом. — Он помолчал. — Я предупреждал, что собираюсь с ним покончить раз и навсегда. Я только не сказал, каким образом.
39
— У вас на линии один — председатель правления банка Фэйрчайлда, на линии два — Джо Стайн, на линии три — ваша жена.
— Я начну говорить с председателем Фэйрчайлда. Попросите Джо Стайна подождать, а Су Лин — перезвонить попозже.
— Ваша жена говорит, что у неё — срочное дело.
— Я позвоню ей через несколько минут.
— Даю вам мистера Голдблата.
Нат пожалел, что он не дал себе минуту передышки, чтобы собраться с мыслями перед разговором с председателем правления Фэйрчайлда; может быть, ему нужно было сказать секретарше, что он перезвонит именно Голдблату? И, прежде всего, как к нему обращаться? «Мистер Голдблат», «мистер председатель» или «сэр»? Ведь, в конце концов, Голдблат был уже председателем банка Фэйрчайлда, когда Нат ещё учился в Гарварде.
