текста, предложенному немецким гебраистом Г. Форером.
5:7 …как искры — возлетать ввысь. В подлиннике «сыны Рэшэфа». Рэшэф — древнее ханаанейское олицетворение огня, пламени, жара, а поэтому и того «жара», который бывает у больного человека.
В нашем переводе принято истолкование древних таргумов и Ибн-Эзры: «сыны Рэшэфа», то есть сыны огня — метафора понятия «искры». Другая интерпретация, отразившаяся в Септуагинте, требует переводить «птицы».
5:17 …от Крепкого… Здесь и ниже старославянским эпитетом «Крепкий» (в приложении к Богу и в значении «сильный» — ср. «Святый Боже, Святый Крепкий…») передано характерное для Книги Иова очень древнее и очень загадочное имя Бога «Шаддай», по-видимому, этимологически связанное с идеей всесокрушающей мощи.
Традиционный перевод «Всемогущий» предполагает абстрактно-догматический уровень мышления о Боге, чуждый ветхозаветной архаике.
7:12 …разве я пучина и разве я Змий? Морская пучина и морское чудище(«таннин») выступают в Библии как символы побежденного Богом, но не укрощенного хаоса. Поэтому Бог и должен к ним «приставлять дозор», чтобы они не вышли из повиновения.
{стр. 453}
7:17 Что есть человек, что Ты отличил его… — Проникнутое трагической иронией воспоминание ? псалме 8, который славит место человека в Божьем мире:
Оба древнееврейских поэта согласны в том, что человеку уделено в планах Бога неимоверно важное место. Но если в псалме это причина для ликования, то в Книге Иова — причина для ужаса.
9:9 Кесиль — созвездие Ориона.
9:13 Рахав — одно из олицетворений хаоса.
16:15 Рог — обычный для древней поэзии Ближнего Востока символ славы, силы, гордости.
19:26 …лишаясь плоти, я Бога узрю! Для автора и для героя Книги Иова еще не существует доктрины ? загробной жизни и ? воскресении мертвых. Сказанное здесь можно понять как философско-поэтический парадокс: да, я должен увидеть это, — хотя бы за пределами себя самого, за пределами моего существования, уже кончившись!
Впрочем, это место отличается грамматической неясностью и допускает разные интерпретации.
22:24 Офир — местность (в Аравии? в Индии?), откуда при царе Соломоне вывозили золото.
{стр. 454}
26:5 Рефаимы — «призраки», «мороки», «нежить», олицетворения и обитатели непроницаемой загробной мглы.
26:6 Аваддон — «погибель», «бездна» (ср. русское слово «пропасть», обозначающее «бездну» как место, где все «пропадает»): преисподняя и олицетворение преисподней.
26:13 … и Змия сражает Его рука! — еще один образ космогонической битвы Бога с первочудищем хаоса.
29:7 … к воротам градским… В древней Палестине место, где восседали и творили суд старейшины.
29:18 …словно птица Феникс, прожив жизнь… Текст истолкован в соответствии с цитатой в талмудическом трактате «Санхедрин».
По масоретскому тексту надо было перевести: «как песок, умножатся мои дни».
Содержание главы 31 составляет «очистительная присяга» Иова. Он хотел бы вести юридически правильный судебный процесс и теперь делает шаг в этом направлении, по всем правилам древнего судопроизводства заявляя о своей невиновности по всем возможным пунктам.
Глава 33 Основная идея, принесенная с собой Элиу на затянувшийся диспут, примерно такова: страдание надо рассматривать не столько как возмездие в юридическом смысле слова, сколько как целительное и очистительное средство, при помощи которого Бог врачует тайные недуги человеческого духа и обостряет внутреннюю чуткость человека, его «слух» (ср. 36:15: «и в утеснении отверзает людям слух… »).
38:36 Кто премудрость… Перевод по конъектуре Ф. Штира. Темное место допускает самые различные толкования.
{стр. 455}
42:7 Стихи снова сменились прозой; этим подчеркнуто, что книга кончается так, как она началась, — идиллией. Поразительно, что автор после картин предельной патетики с высокой поэтической дерзостью решается кончить повесть в тонах сказочного юмора (чего стоят хотя бы «говорящие» имена трех дочерей!).
Комментарии к Псалмам Давидовым
{стр. 456}
1:2слова закона в уме его… Буквально — «шепчет он»
3:3 Села — евр. [сэла] (с ударением на первом слоге) Общепризнано, что перед нами какая-то музыкальная или литургическая помета (встречающаяся в Псалтири 71 раз и в Книге Пророка Аввакума 3 раза), но ее значение до сих пор не выяснено. Во всяком случае, она лишний раз напоминает, что речь идет о тексте, предназначенном не просто к чтению глазами, но к проговариванию и выпеванию.
