— Так я думал — а может, утка отобьётся.
— Слишком много ты думаешь, как я вижу, — сказала Феня с досадой, — сразу видно, что ты Корней-Всех-Умней.
— Да, не дурак, — согласился Корней и повернулся на другой бок.
Ужина сегодня, видно, не скоро дождёшься, так можно вздремнуть пока.
Солнце перестало глядеться в воду. Оно подобрало свои жёлтые лучи и село на верхушки деревьев, тех самых деревьев, которые росли на острове. В это время вернулись из совхоза Лёня и Аринка. А вместе с ними пришёл и бригадир.
— А где же охотник? — спросила Феня. — А где же ружьё?
— Нечего нам ждать охотников, — сказал бригадир. — Охотник — это я. А ружья мне не надо. Вот что у меня вместо ружья. — Он снял свой заплечный мешок и вытащил оттуда капкан.
— А полезет ли она в капкан? — сказала Феня. — Она очень хитрая!
— Она хитрая, а мы ещё хитрее, — сказал бригадир. — Посмотрим, кто кого перехитрит.
И он тут же взял лодку и уехал на остров. Лёня, Аринка и Корней тоже хотели поехать с ним, но бригадир не взял их. Сказал, что они шуметь будут и выдру испугают.
— Эх, зря не взял меня с собой! — сказал Корней и поскрёб в затылке. — Уж я-то поставил бы капкан как надо. Уж у меня-то не вырвалась бы!
— «Не вырвалась бы»! — сказала Аринка. — Из-под носу у тебя утку утащила! Молчи уж!
— А что мне — в воду прыгать? Дураков нету… У меня небось рубаха новая. Полинять могла.
— И для чего ты только на свете живёшь? — спросила Аринка. — Ну, скажи!
— Для чего? — Корней задумался.
Потом Феня пошла кормить уток. Лёня и Аринка пошли ей помогать. А Корней всё лежал и всё думал, всё хотел понять, для чего же он живёт на свете.
Лёня и Аринка управились с делами и пошли навестить Пугало. Пугало ещё издали замахало им рукавами.
— Давно я вас не видало, — мягко и как-то влажно заскрипело оно. — Как хорошо, что вы пришли! Я вам очень радо!..
— Разговаривает! — удивилась Аринка. — А почему молчало, когда я приходила?
— Ах, Аринка, не спрашивай! Я само не понимаю, что со мной творится. Меня взволновал дождь. Я вдруг почувствовало влажную землю… Какие-то воспоминания возникли в моей сердцевине… Мне померещилось, что я было когда-то деревом…
— Конечно, ты было деревом, — сказал Лёня. — Ты было молодым тополем и стояло у самой дороги.
— Да, да! Я стояло у самой дороги! И все проходили и проезжали мимо меня. Это было так весело!
— А вот стояло бы в лесу, тебя и не срубили бы, — сказала Аринка, — и Пугала из тебя не сделали бы.
— Да ведь не так плохо быть и Пугалом, — возразило Пугало, — если какую-то пользу приносишь. Но вот сегодня никакой пользы я принести не смогло. Я видело, как подплывала выдра, я скрипело, я махало рукавами! Я так старалось предотвратить беду! Но разве кто-нибудь прислушался? И вот так всегда: помашешь рукавами да при том и останешься. Так стоит ли стоять тут и расстраиваться попусту?
— И зачем мы поехали на остров! — сказала Аринка. — Может, утку спасли бы.
— Конечно, спасли бы, — сказал Лёня. — Я бы до самого дна нырнул, а уж отнял бы утку! Она кричала, звала…
— Да, она кричала, — печально скрипнуло Пугало. — Она так кричала, что у меня сердцевина застыла. А ведь мне уже мерещилось, будто в моей коре тронулись живые соки!.. Хм!.. Мне мерещилось, что я снова могу стать деревом… Я стояло такое счастливое, мне казалось, что у меня пробиваются корни! Но утка так кричала, что всё это исчезло. Кажется — какое мне дело? Ведь это же не меня выдра утащила! Но вот поди ж ты! Если рядом такая беда, то и ты теряешь всякую радость, и кора твоя застывает…
Так Лёня и Аринка сидели и разговаривали на бугре с опечаленным Пугалом. И сами были очень печальные. А Лёню, кроме того, мучила мысль, что это он проболтался о прогалинке в изгороди, а злая выдра подслушала это.
Потом вернулся бригадир, и Феня позвала их ужинать.
Ужин был хороший, но все были невеселы.
— Не пойдёт она в капкан, — сказала Феня. — Зачем ей в капкан лезть, если еды сколько хочешь кругом?
— А затем полезет, что жадная, — сказал бригадир. — До того жадная, что разум теряет.
Потом бригадир пошёл домой. Он сказал, что придёт рано утром и проверит капкан.
Корней тоже пошёл с ним. Он всё ещё был задумчив. Он никак не мог решить, для чего он всё-таки живёт на свете. С этим нерешённым вопросом он и ушёл домой, а заодно и ушёл из нашей книжки.
Феня всю ночь ходила по берегу, сторожила уток. Иногда садилась отдохнуть у костра. А когда рассвело, погасила костёр, стала кормить уток и не отходила от них никуда. Лёня и Аринка долго не спали, прислушивались: им всё казалось, что они услышат, если подкрадётся выдра. Но потом сон одолел их, и они сами не заметили, как уснули. Утром Лёня проснулся оттого, что услышал голос бригадира.
— Бригадир пришёл!.. — крикнул он Аринке и выскочил из вагончика. — Я с вами пойду, товарищ бригадир! — сказал Лёня. — С вами на остров!
— Да я и один управлюсь, — ответил бригадир.
Но тут вылезла из вагончика Аринка:
— Нет, отец, мы обязательно пойдём с тобой! Мы будем тебе помогать!
— Мы обязательно должны пойти! — повторил Лёня.
— Отвязывайте лодку, — сказал бригадир и взял свой мешок, а в мешок положил верёвку.
Теперь вместе с бригадиром Лёня и Аринка не боялись плыть на остров. Вон он какой большой и сильный, их бригадир. Пускай теперь попробуют их обидеть!
А на острове никто и не собирался их обижать. Казалось, их даже и не замечал никто. Деревья пошумливали вершинами где-то в небе, кусты молчали, камыши дремали над водой, птицы чирикали свои песенки… И никому не было никакого дела до Лёни и Аринки.
Они долго шли по берегу — бригадир впереди, Лёня и Аринка за ним.
— И почему это совсем перестал приходить Ардыв? — задумчиво сказала Аринка.
— Да, совсем перестал, — сказал Лёня, — или он ушёл отсюда… Или…
— Или его загрызла выдра.
Помолчали.
— Лёня, — опять сказала Аринка, — мне не хочется, чтобы его выдра загрызла. Мне так его жалко, он такой был хорошенький! Позови его. Может, он откликнется? Он умел так хорошо посвистывать и хихикать!..
— Ардыв! — крикнул Лёня. — Ардыв! Покажись!
— Покажись хоть на минутку! — крикнула и Аринка. — На одну минуточку! Мы по тебе соскучились!..
— А вот и нора, — сказал бригадир, — вот отсюда и выход к воде.
— Где нора? Это выдрина нора?
Лёня и Аринка заглянули в круглую норку. В норе было темно, она уходила глубоко под землю, под древесные корни.
Бригадир повернул к озеру. Лёня и Аринка гуськом пошли за ним. Идти было трудно, мешали заросли травы и кустов. Но берег был недалеко, вода уже светилась сквозь ветки.
— Сейчас увидим, что у выдры сильнее: разум или жадность, — сказал бригадир и спустился к самой воде.
— Ну что? — У Лёни замер дух. — Что?
— Хм! — Бригадир усмехнулся. — Как я и говорил. Конечно, жадность!
— Попалась?!
— Попалась!
