— О нет! Это вы, Полуночный разбойник? — Она замолчала, охваченная страхом. Она никогда не думала, что станет жертвой разбойника. Никогда, даже в кошмарном сне.
— Так что же случилось? — спросил он тихим и серьезным тоном.
Она сглотнула, руки у нее дрожали.
— Несчастный случай, — с трудом произнесла она. — Не будете ли вы так добры, сэр, помочь нам вытащить карету на дорогу?
Тишина нависла над ними, полная незаданных вопросов. Маргерит ощущала вкус своего страха, горький как желчь. Сердце так сильно колотилось в ее груди, что она испугалась, что разбойник услышит этот стук.
Он соскочил с лошади. Она заметила, что он безоружен, но тем не менее дрожала от страха.
— Вы меня сейчас ограбите? — спросила она.
— Я не граблю женщин, попавших в беду, — отрезал он. — Может быть, позднее, когда я помогу вам выбраться на дорогу.
— Вы слишком добры.
Маргерит размышляла, сумеет ли кучер ударить его по голове пистолетом. Он подкрадывался к разбойнику, совершенно невидимый в тени кареты.
— Поднимите руки так, чтобы я мог их видеть, сэр-р-р, — прорычал старый кучер. — А потом ложитесь на землю и держите руки за спиной. — Он обратился к Маргерит: — Найдите что-нибудь, чтобы его связать.
Маргерит не успела даже рот открыть, как разбойник развернулся и мощным ударом выбил из руки кучера пистолет. С громким всплеском он шлепнулся в канаву.
— Я хотел помочь вам, а вы собираетесь меня связать! — раздраженно проговорил разбойник. Он взглянул на испуганного кучера, обхватившего руками голову. — Найди что-нибудь похожее на рычаг, и побыстрее!
Слуга побежал в лес. Маргарет поразил властный тон преступника. Джентльмен. Без сомнения, джентльмен.
Он шагнул к ней, и она попятилась. В свете фонаря блеснули его белые зубы.
— Боитесь меня? Не надо, миледи.
Она глубоко вдохнула, чтобы успокоиться.
— Вы знаете, кто я?
Он не ответил, только молча смотрел на нее. В слабом свете его глаза блестели как влажный оникс. На нем был элегантный парик, словно он тоже возвращался с бала.
— Не бойтесь меня, — повторил он.
Она перебирала пальцами двойную нитку жемчуга, охватывавшую ее шею. Сейчас он потребует его, свадебный подарок ее бабушке, который затем перешел к ее матери. Маргарит получила жемчуг в наследство после своей свадьбы. Преодолевая дрожь, она прошептала:
— Как вы видите, сэр, я еду… одна, но следом за мной едут другие гости с охраной.
— Одна? — Он улыбнулся, снова блеснув белыми зубами. Он стоял перед ней, от него пахло кожей и пудрой парика. — Очень неразумно, — мягко заметил он.
— Как я слышала, вы галантны с дамами и не оскорбляете невинных, — вырвалось у нее. А что, если слухи окажутся ложными? Что, если он сделает для нее исключение? У нее не было ничего и никого, чтобы защитить. Пистолет утонул в канаве.
Она расстегнула ожерелье и протянула ему.
— Вот. Возьмите.
Он не спеша взял жемчуг и поднес его к фонарю.
— Вы первая, кто, не дожидаясь просьбы, предлагает драгоценности.
— Мне больше нечего вам предложить. Он смерил ее взглядом.
— Думаю, в этом вы ошибаетесь, миледи. Вы можете осчастливить джентльмена, если захотите.
Он сделал шаг, и она постаралась скрыть охвативший ее страх. Он поднял руки в белых перчатках и надел ожерелье ей на шею.
— Вот так. Жемчуг прекрасно смотрится на вашей нежной шейке.
— Вы называете меня «миледи», — удивилась она, дотрагиваясь до жемчуга. — Как вы узнали мой титул?
— Очень просто. Леди есть леди. Я не буду называть вас иначе. — Он улыбнулся, и у Маргерит замерло сердце. Когда он наклонился над колесом, она вздохнула с облегчением. Похоже, он не собирался ни набрасываться на нее, ни забирать ее драгоценности. Она с любопытством разглядывала его. Широкие плечи, уверенная поступь, мускулистые, руки, лукавая улыбка. Он романтичен и смел, как и говорили его предыдущие жертвы, и даже более того — он неотразим.
Кучер принес толстый сук и бросил его на землю под ноги разбойнику. Маргерит заметила, что слуга расстроен.
— Ладно, приступим к работе, — приказал разбойник. — Когда я скажу: толкайте — трогайте лошадь.
Он воткнул конец ветки в грязь под железный обод колеса. Перескочив на другой край узкой канавы, он налег на нее, проверяя крепость рычага. Маргерит изо всех сил толкала второе колесо. Испачканные грязью руки скользили, но это было лучше, чем провести остаток ночи в обществе Полуночного разбойника.
— Толкайте! — крикнул он, всем весом навалившись на палку.
Треск, рывок, и колесо неохотно перевалило через сук. Лошадь дернула, и карета наконец выехала на дорогу. Разбойник отшвырнул ветку в сторону.
— Он сослужил свою службу. Вы довольны, миледи? — обратился он к Маргерит.
Она держала руки перед собой, чтобы не испачкать платье.
— Да. Не знаю, как и благодарить вас, сударь, а теперь… И в этот момент он схватил ее за руки, и она оказалась в его объятиях. Она почувствовала в его дыхании слабый аромат вина. В одно мгновение он овладел ее губами, и от острого головокружительного ощущения у нее перехватило дыхание. Его поцелуй был и грубым, и в то же время нежным, жестоким и опьяняющим. Теплый и гибкий язык, касавшийся ее языка, возбуждал ее чувства и разжигал желание изведать более интимные ласки. Боже, как с ним было хорошо, как была приятна близость его сильного тела! Он был опасен. Его руки как стальные оковы сжимали ее запястья. Она попыталась освободиться. Как она могла наслаждаться в объятиях грабителя?
С тяжелым стоном он ослабил объятия, пристально посмотрел в лицо Маргерит, затем легко поднял ее, словно она была не тяжелее перышка, и, подойдя к карете, усадил на сиденье.
— Отправляйтесь домой. Если мы встретимся еще раз, я не уверен, что смогу остаться джентльменом. В следующий раз я овладею вами.
Он захлопнул дверцу, кучер вскочил на козлы, карета качнулась. Разбойник рассмеялся и послал Маргерит воздушный поцелуй.
— Я мог бы прочитать вам стихи, но ваш поцелуй лишил меня дара речи. — Он прижал руку к сердцу и низко поклонился.
Презирая себя за ту чувственность, которую пробудил в ней разбойник, она вытерла губы. Он снова засмеялся.
— Признайтесь, что вам понравилось. Тайное свидание. Ничто так не возбуждает, как тайна. Прощайте, моя богиня.
С этими словами он вскочил на черного жеребца и скрылся в лесу.
— Мне не понравилось! — крикнула она ему вслед, продолжая вытирать губы. Но это ничего не изменило. Его поцелуй возбудил в ней желание, и она ненавидела себя за то, что не сумела скрыть этого от разбойника. Преступника. Но он был такой обаятельный, такой мужественный.
— Он не обидел вас, миледи? — через окошечко окликнул ее кучер.
Маргерит вздохнула и прижала руки к сильно бьющемуся сердцу.
— Нет, он только напугал меня. Я думала, он совершает свои грязные дела рядом с Лондоном.
— Нет, миледи, он появляется на всех дорогах в южных графствах. Негодяй, да и скользкий как угорь.
— Не будем мешкать. Он может вернуться. — Она закрыла окошко и задернула занавеску.
