они меня отделают взаправду, как собаку.
– Это пустая угроза. Выдумка подонка. Делберт мотнул головой.
– Они уже били меня втроем. Три года назад. И это-го мне до самой смерти хватит.
– Рой Клеймен и Дольф Маккини? Ты соображаешь, что говоришь? Сколько тебе тогда было?
– Одиннадцать.
– И ты хочешь сказать, что взрослые парни всерьез били
– Дольф всерьез, – кивнул Делберт. – Он никогда не шутит. А Рой смеялся. Я под конец ничего больше не слышал: только боль такая, что хочется сдохнуть скорее, и его смех.
– Тут что, все ненормальные? – вырвалось у меня. Делберт улыбнулся.
– Мистер О'Доннел не такой. И вы с мистером Риденсом. И… – взгляд метнулся в сторону, – и Айрис.
В мозаику лег очередной кусочек. Мальчик влюблен. И удивляться нечему: в Моухее возможности удовлетворить духовные потребности или сколотить состояние сведены к нулю, но пока здесь живут сестры О'Доннел, влюбиться так же естественно, как дышать.
– Почему Айрис, а не Айлин?
– Она лучше.
– Присмотрюсь, – улыбнулся я.
– Все-таки не хотите уехать? – Делберт вздохнул.
– Без Джейка – ни за что. Не нравится мне, что с ним происходит.
– Тогда поселиться тут придется. Он не захочет уезжать.
– Заставлю, – я был полон уверенности, что смогу это сделать. Как только себя уговорю не размякать под несчастным взглядом друга. – Если он еще раз закричит ночью, уедем сразу же. Кстати, откуда ты…
– Он мне сам рассказал, – с полуслова понял меня Делберт. – Мы раньше много разговаривали. А потом он стал все больше пить.
– Тем более надо его увезти.
Мне показалось, что мальчик прошептал: «Не имеет смысла». Точно, показалось, потому что он уже говорил о книгах, которые подарил ему Джейк. Судя по речи, читал он не по слогам.
ГЛАВА 9
Джейк смотрел на меня слегка расфокусированным взглядом. Миссис Гарделл сидела на табурете возле кровати, как памятник всем добросовестным сиделкам, и обмахивалась носовым платком. К вечеру на Моухей спустилась духота, но небо было безоблачным, и я подозревал, что дождя эта духотища за собой не приведет.
– Уолт… – пробормотал Джейк. – Ты… приехал?
– Два дня назад. Не помнишь?
– Все он помнит, – вмешалась миссис Гарделл.
Я не огрызнулся, чтобы она не завелась надолго. За ее трубным голосом шепот Джейка вообще не будет слышен.
– Как ты себя чувствуешь?
– Нормально, – Джейк попытался улыбнуться, но губы не послушались. Старуха чем-то смазала их: утром пересохшие, теперь они жирно блестели. – Голова болит, а так ничего. Выгляжу страшно?
– Терпимо. Подняться можешь?
Кажется, он ответил «вряд ли». Уверен я не был, потому что миссис Гарделл немедленно пошла в атаку:
– Куда ему подниматься? Совсем ослабел, не видите, что ли? Только вам могло прийти в голову его в таком состоянии тащить на танцы!
Я вытаращил глаза. Какие, вашу мать, танцы?! А она не успокаивалась:
– Идите сами и веселитесь на здоровье, но мистеру Риденсу я не позволю шагу за порог ступить. Не слушайте его, мистер Риденс, еще успеете натанцеваться. Сегодня вам лежать надо. Я через полчаса принесу лекарство, и все будет хорошо. Вы же будете слушаться?
– Буду, – прошептал Джейк.
– Вот и славно.
– Миссис Гарделл…
– Я говорю, вот и славно! – она повысила голос, и Джейк поморщился.
Я полностью доверял Делберту: конечно, у моего друга алкогольное отравление, а не простуда. Сейчас ему не до веселья и крик слушать все равно, что отверткой в ушах ковыряться. Так что лучшей помощью с моей стороны будет замолчать. Подремать, если хочется.
Зато, чтобы Делберту помочь, придется повертеться как следует. Забрать мальчишку в Лос-Анджелес, подать от его имени жалобу в департамент защиты детей, в суд обратиться, в конце концов. Этому парню в
