каждый может покупать различные приятности и выгоды, например: чай, сахар, чтение книг и проч. Правда, что таким образом время заключения продолжается, ибо число знаков уменьшается покупкою; но надзиратель тюрьмы старается иначе вознаграждать сию потерю. Недавно учреждена там школа для молодых ссыльных и библиотека для чтения. За то и за другое они платят своими знаками. Так как некоторые, случайно или от болезни, могут лишиться возможности работать и, следовательно, приобретать знаки и, следственно, _ускорить освобождение_, то сами ссыльные, без всякого участия директора, составили кассу посредством своих знаков и дают их тем, кои не могут работать, дабы сии последние не теряли надежды скорее освободиться. Директор завел также школу музыки, и по воскресеньям они поют и играют на различных инструментах. Наконец, были и театральные представления. Директор, в рапорте своем, говорит, что совершенно строптивых или таких, коих нельзя исправить, нет в его колонии, что есть только ленивые и глупые. Благородный энтузиазм основателя сей системы побудил его наконец дать праздник, в день рождения королевы. Были иллюминации, фейерверки, различные игры; и так как невозможно было в сем случае сохранить над бедными ссыльными обыкновенного надзора, то он публиковал, что полагается на их деликатность и, позволяя им оставаться на свободе до 8 часов вечера, надеется, что они сохранят порядок. Никто не. нарушил его; все произошло тихо и спокойно. {Как бы мне приятно было указать на подобные сему явления и на Воробьевых горах, где обыкновенно между ссыльными дележ подаваемой им милостыни совершается в строгом порядке и с примерною честностию! Никогда еще я не заметил, чтобы получивший уже подаяние принял оное вторично, если полагал, что оно подавалось ему ошибкою.} Лорд Джон Руссель, бывший тогда министром внутренних дел, не одобрил сего последнего опыта, основываясь на том, что, 'стремясь к исправлению самих преступников, надлежит также иметь в виду, что пример их участи должен устрашать других, {Вы видите, что есть запоздалые, по крайней мере в отношении к здравым началам уголовной юриспруденции, и в Англии и между вигами.} и дал позволение главному губернатору колонии отрешить директора от должности, если найдет нужным. К счастию, губернатор не нашел сей нужды. Если бы лорд Джон Руссель знал немецкую теорию (Геде {Геде был профессором уголовного права в Геттингене в начале XIX столетия и одним из ученейших и глубоких криминалистов в Германии. Он скончался в цвете лет и оставил по себе только классическое путешествие в Англию, в 4 или 5 томиках, и добрую славу. {1} Геде не успел издать теории уголовного права, но слушатели его сохранили его лекции об оном не для себя только, но и для потомства. Учение его перешло в жизнь и в правосудие, теория его сделалась во многих местах Германии юридическою практикою. Один из учеников его передал мне полный курс его лекций об уголовном праве в рукописи, а я подарил оную Московскому университету, при продаже оному моей библиотеки.} и других) о цели наказаний, то он, конечно, не объявил бы _устрашения_ главною целию наказаний. Один из уголовных судей находил, {2} что тюрьма _должна_ необходимо быть вредною для здоровья заключенного. Теория лорда Джона Русселя не благоразумнее. Французы много толкуют теперь о тюремной дисциплине. Комитеты, циркуляры следуют один за другим; но я нигде еще не заметил известия о сем новом опыте дисциплины тюремной; а вот уже два года, как она существует. Maknocnie весьма не одобряет долговременных ссылок, на 15, 20 лет, находя, что долговременность, лишая надежды, вредит цели наказания.
Английские журналы наполнены толками и спорами о последних беспорядках между работниками.
Э. А.
От ноября 7-го. Париж.
Сегодня уведомляет меня Л‹ютерот› о важном происшествии в английском церковном мире: 'Ньюман, глава пусеистов, отделился от англиканской церкви; это, конечно, будет поводом к сильным раздорам'. {1}
Ампер сказывал, что Гюго пишет _историю итальянских общин_ и хочет войти в камеру перов чрез политику средних веков Италии. Все первоклассные здешние поэты помешались на политике: кто-то объявил в журнале, что Ламартин написал и запродал много стихов, он раздосадовал на это и объявил, что он уже давно бросил поэзию и посвятил себя исключительно политике. Шатобриан сегодня с жаром восставал на поэтов-отступников, утверждая, что и лучшие их речи парламентские придут в забвение, между тем как стихи их долго еще читать будут. - Сент-Бев читал у Рекамье пред Шатобрианом академический панегирик Казимиру Делавиню, и Шатобриан очень им доволен, но жалеет только о том, qu'on n'y voit pas les defauts de mr. de Ste Beuve. - В 'Revue de Paris', которая теперь выходит листами и только три раза в неделю, Ste Beuve поместил умно-забавную статью о Theophile Gautier. {2} Я не читал ее.
Ампер описывал утро журналиста, и именно издателя 'Constitutionnel', mr. Veron, обогатившегося продажею Pate de Regnault и рекламациями, т. е. объявлениями и похвалами a tant par ligne. Самые блистательные фельетонисты являются к нему почти каждое утро с предложением услуг своих, и каждому первый вопрос: 'Завтракали ли вы?' - 'Нет еще'. - 'Чего хотите? Цыпленка? а вина какого?' - 'Шампанского, Бордосского', - все готово, а после завтрака и статья.
Шатобриан начал писать новую историческую монографию после продолжительного, принужденного бездействия. Вчера показалось мне, что он как-то не вполне владеет языком, хотя он говорил много; желаю и надеюсь, что это мне так только почудилось. Скоро уменьшится число приближенных и ежедневных посетителей аббатства: Ампер на сих днях уезжает в Египет. - И слепец Тьери лишается своей хранительницы: кн. Белжиозо возвращается в Италию. Вильмень, школьный товарищ и всегдашний друг и покровитель Тьери, не оставляет его, особливо после смерти жены.
Читали ли в последней 'Revue des Deux Mondes' proverbe о камере? Все поражены истиною и верностию в изображении лиц; два списаны с натуры: журналист аббат Женуд и министр Гизо. Прочие составлены или списаны со многих. Автора никто не знает. Полагают, что m-me d'Agout. Но она не могла подслушать и подсмотреть закулисных действий, закулисных разговоров депутатов с такою точностию! - Журналы так ничтожны, не исключая и 'Дебатов', что в руки взять не хочется: в отсутствие камер одни романы фельетонов удерживают подписчиков.
Сегодня заходил ко мне Дежерандо, сын добродетельного отца, и принес речи и стихи с биографией, по случаю его кончины написанные. В примечаниях к стихам много анекдотов, о коих не упомянуто в его биографии. Между прочим, что Дежерандо, будучи простым солдатом в революцию (1798 год), отвечал на заданный ученым обществом вопрос (определить влияние знаков на мыслительную способность) и заслужил премию, 'avec le sabre d'un soldat' говорит далее панегирист его. Он сам о себе рассказал анекдот сей в обществе филантропическом, где я некогда часто встречал его. С сими стихами и другие того же автора: на Монлозье, известного прекрасным и сильным ответом своим во время революции, в Assemblee constituante; когда республиканцы хотели отнять у епископов их имения и доходы, Монлозье, явившийся на сонмище из овернских ущелий своих, защитником духовных, поразил депутатов сими словами: 'Вы изгоняете их из их дворцов, - они удалятся в хижины бедных, которых они кормили; вы отнимаете у них золотой крест, - они возьмут деревянный, - и не забудьте: деревянным крестом спасен мир!' - Этот крик сердца, это словцо пережило Монлозье. В первые годы моего здесь пребывания я его встречал здесь, когда он приезжал сюда из гор овернских, в самой маститой старости. Защитник угнетаемого во время революции духовенства, он
