Знаешь, это нечестно, хотя и обычное дело для тебя, ведь так? А облик ты бы лучше сменила на свой собственный. Храмовники понаворотили с твоими статуями неизвестно чего.
Ален увидел, как статуя щурит глаза и кривит губы в скептической хитрой гримасе «много ты понимаешь, мальчишка!». Хотя, скорее всего, это была просто игра теней и света.
— Ах да, ну конечно же, кто же будет девчонку-то слушаться и серьезно воспринимать! Дракон — он внушительнее, если что, сожрет и не подавится, да и такой серьезный старик тоже больше уважения вызывает… Наивная! Да тебя твои собственные боги отнюдь не всегда слушаются, хоть и видят драконом и воином.
Едва слышный серебристый смех был ему ответом. Хотя, может, это журчала вода в фонтане. «Сыграй…» — шепнул серебристый голосок журчащей воды.
Ален улыбнулся, достал свирель.
— Ладно. У тебя ведь все только просят чего-нибудь. «Дай мне того, дай мне сего… счастья, здоровья, богатства, победы…» И всякую дрянь в качестве даров приносят. Надоели, да? Сыграю. Я же знаю, как ты любишь музыку.
И юноша заиграл. В звуках флейты звучали трубы, скрипки, барабаны и арфы, контрабасы и эльфийские лиры… Музыка будто кистями на полотне рисовала фрегат, плывущий в небе, матросов, бегающих по палубе, капитана, гордо стоящего у руля. Фрегат попадал в бури и встречался с пиратами, дрался с морскими демонами и падал в бездну… Но всякий раз чудом ухитрялся спастись. И вот фрегат завис на краю пропасти, за которой кончался мир… что с ним будет дальше? Даже боги не знали ответа. Ален вложил в эту музыку всего себя. Без остатка. Все тревоги, страхи, потери, горечь, любовь, радость, смех и боль…
Целый час не умолкала чудесная флейта. Час завороженно слушали музыку боги. Потом мелодия неторопливо пошла на убыль и смолкла. Маг спрятал флейту. Немного посидел, прикрыв глаза. Затем поднялся и махнул Создателю рукой в перчатке.
— Пойду я. А то меня Areshinielite уже заждался. Пока, богиня! — Ален снова взглянул на статую и хмыкнул: — Девчонка, а рядишься в деда…
К пяти часам вечера друзья успели выбрать и купить два десятка лошадей, все как на подбор — красивые, статные, стройные жеребцы и кобылки. Определив свою покупку в конюшню на постоялом дворе, командоры бродили по вечерней ярмарке в поисках лошади для Алена. Он с некоторых пор стал очень придирчив в выборе коней.
Темнело нынче рано, и народ начал понемногу расходиться и разъезжаться.
Устав от бесконечных скитаний, волшебник остановился и поежился. Кожаная куртка, стянутая в рукавах и застегнутая под горло, грела, но стальные пластины, вшитые в жилетку, доставляли определенное неудобство. В итоге теплолюбивый Ален замерз.
Так и не выбрав лошадь, маг и эльф отправились на постоялый двор.
На постоялом дворе было тепло, светло, и желудок сводило от запахов еды.
Побросав рюкзаки в снятых комнатах, друзья спустились в корчму. Арэн — с желанием промочить горло чем-нибудь покрепче, Ален — с намерением набить желудок чем-нибудь повкуснее. В итоге столик командоров был заставлен лучшей едой и самыми дорогими винами.
— Пьяница, — откомментировал маг.
— Обжора, — не остался в долгу лучник.
Через полчаса, изрядно опустошив стол, друзья смаковали вина.
— Каспианское фиалковое! — Стрелок поднял бокал. — Настоящее фиалковое вино должно быть глубокого синего оттенка и не менее двадцати градусов крепости.
Арэн пригубил вино, удовлетворенно кивнул и несколькими большими глотками осушил бокал. Ален, наблюдавший за ним краем глаза, поперхнулся на половине бокала.
— Орочья морда, — откашлявшись, просипел он.
— Мальчишка, — хмыкнул Волк.
— Зато я не алкоголик.
Эльф мелодично рассмеялся и подлил Алену вина. Обреченно вздохнув, маг закусил жареным птичьим крылышком. Арэн поднял бокал, наполненный до краев.
— Я пью за тех, кто ушел, — произнес он. — За тех, кто положил свои жизни, чтобы все остальные могли жить. За тех, кто сражался вместе с нами, командор. За тех, кого мы помним. За наших братьев. За великих командоров, офицеров и солдат. До дна!
— За Анжея и Леона… До дна! — шепнул ветеран, прежде чем начать пить.
В итоге примерно через час Ален обнаружил у себя на коленях хохочущую девушку, которую он держал за талию. У Арэна на коленях таких было две. Эльф что-то рассказывал, и девушки звонко смеялись.
— Орочья рожа, — пробормотал Ален, прикладываясь к бокалу. — Что же ты делаешь?
Еще через некоторое время парень обнаружил у себя в руках лиру и понял, что они с эльфом на пару распевают фронтовые песни. Выругавшись, волшебник снова осушил бокал. Кажется, на этот раз там было что-то значительно крепче каспианского фиалкового.
— Я дорожу тобой, как братом, — с трудом выговорил Ален, когда они уже сидели на крыльце постоялого двора. — С тех пор как умерли Леон и Анжей, ты, демонов соглядатай Феникса, делаешь мою жизнь несколько веселее.
Эльф, сидящий рядом, повернул голову, пытаясь сфокусировать взгляд.
— С чего ты взял, что я — соглядатай?
— Хе-хе… — Волшебник мотнул головой, пытаясь заставить себя мыслить. Но в голове висел алкогольный туман, а перед глазами все кружилось. — T’tek Tor’mirroy не слепец, хоть и плохо видит. Я знал это уже давно. Ты, командор, теперь служишь в тайной разведке. Принц-полукровка, Белый Волк…
И вдруг забилась, завыла, затосковала в груди дикая боль так сильно, что на глазах выступили слезы. Ален взглянул на друга и, боясь не пересилить себя, спросил:
— Кто ты? О боги, я уже полгода хочу задать тебе этот вопрос, беловолосый! Почему, скажи во имя Купола, мне так больно рядом с тобой? Я пытаюсь вспомнить тебя, себя, но я не могу! Арэн… А, демоны, это же не твое имя, Волк! Но я не помню твоего! Кто ты?! Кто?..
— Я не знаю… — Лучник с трудом фокусировал взгляд на маге, и в зеленых глазах отражалась та же невыносимая, дикая тоска. — Просто не знаю… — Он откинул голову и посмотрел на небо. — Я ведь хотел тебя об этом спросить еще при нашей первой встрече. Откуда я тебя знаю, маг? Кто ты такой? Кто я такой?
«И откуда, во имя Купола, эта боль?» — добавил про себя эльф.
Они умолкли, с одинаковой тоской глядя в небо.
— Не этого мира дети мы, беловолосый… Не этого. Немного времени, гора упрямства — и я все выясню. Но, знаешь, что бы ни случилось дальше, ты мой друг. Лучший друг. — Ален улыбнулся.
— Ты псих, волшебник… — Арэн невесело рассмеялся. — И мой лучший друг.
— Псих-волшебник и принц-полукровка… — Ален тоже рассмеялся. — Хороша компания!
— Ну так выпьем за это! — Эльф протянул магу свою бутылку, друзья чокнулись.
Как Ален добрался до кровати, он не помнил.
…Густая, вязкая тьма окружала его. Но Ален мог легко видеть себя. Кажется, сам он светился.
— Знакомый пейзажик, — пробормотал юноша, пробуя ногой поверхность, на которой стоял.
Это был отполированный камень, судя по всему черный мрамор. Шуршание песка и шелка по мраморному полу заставило его до предела насторожиться.
— Я иду за тобой… — прошептал голос, отдаваясь эхом.
— Иди к демонам в Тартог, — спокойно ответил Пламенный.
В десяти шагах от него медленно проявилась из тьмы человеческая фигура. Ален узнал его. Это лицо он сотни раз видел в зеркале.
— Опять ты? — Выхватив клинки, он кинулся на двойника.
Тот растворился во тьме и появился с другой стороны. Ален вытянул в его сторону меч.
— Кончай этот маскарад! Ты — не я!
