— Благодарю, что дал мне подсказку, — сказал демиург, образуя в руках такую же глефу, как у его воинов, только с более коротким древком и длинным наконечником. Холодное лезвие медленно погрузилось в грудь Волка, пробивая сердце насквозь. — Теперь я знаю самую болезненную пытку для твоего брата…
Волк не издал ни звука. Умирая, посмотрел в глаза врагу, и тому стало неуютно. Холод, смерть, застарелая боль и… жалость. Он жалел Руана! Не желая больше оставаться в этом мире, демиург преломил древко глефы о колено и пропал, будто его никогда и не было.
— Арох!.. — Сдавленный шепот и ужас в изумрудных глазах Волчонка. — Арох…
Мальчишка оказался перед богом на коленях, бесполезно зажимая рукой рану. Арох последним усилием накрыл ладонь ребенка своей рукой, повернул голову и беззвучно прошептал: «Прости… живи…»
— Нет!.. — заорал Волчонок, и по искаженному невыносимой болью лицу потекли слезы. — Это не жизнь! Не смей умирать!!! Я не имею права на жизнь!..
Подернулись пеленой зеленые глаза, безвольно упала рука…
— Я свободный волк… — всхлипнул эльфенок, а горло свело. И когда хотелось кричать во весь голос, получался только сдавленный и тихий то ли стон, то ли вой.
В безвольную ладонь Ароха лег поясной нож Атиана. Волчонок сам сжал на рукояти пальцы Волка. И, не раздумывая, вбил нож в свое сердце…
Глава 7
СВОБОДНЫЙ
Альтис только успел увидеть, как падает рядом с Арохом Волчонок. Нож в сердце мальчика. Смертельная рана в груди друга.
Сделав шаг в их сторону, демон через миг осознал, что ноги его не держат и он стоит на коленях. Руки сами сцепились в замок на затылке. Он не закричал — не мог. Мог только смотреть, медленно теряя остатки рассудка, уже не чувствуя, как в груди разлилась невыносимая тяжесть и боль. Не чувствуя, что не может дышать. Не понимая, почему вокруг вдруг стало так темно. И почему вдруг два мертвых эльфа вспыхнули ослепительным солнцем. А из солнца вышел волк. Огромный, белый и зеленоглазый. Волк яростно выплюнул грязное ругательство и взвыл:
— Лина-а!! Где демоново лекарство этого кретина?!
Бессмертные примчались на зов. И застали интересную картину. Волк обнимал демона огромной лапой, а Пламенный судорожно вцепился в белую шкуру, уткнулся в нее лицом и матерился, понося «придурка лохматого» на чем свет стоит.
— Безмозглый белый дегенерат. Тупоголовый хвостатый идиот, — минут через пять устало завершил ругань демон. И выдохнул тихо: — Как же я рад, что ты жив, брат…
В волчьем облике Арох продержался не слишком долго. Они только направились в сторону дороги, где, деликатно не вмешиваясь, ждала семерка первого круга, как волк споткнулся, завалился набок… и встал тринадцатилетним подростком. Посмотрел на распростертое тело. Задумчиво произнес:
— Очень странно — смотреть на себя же, только мертвого.
Мальчишка-бог наклонился, снял с руки бывшего пристанища своей личности серебряный браслет, застегнул на своем запястье, забрал кое-какую мелочь из карманов и отошел. Альтис, ничего не спрашивая, молча сжег тело своего друга. Пристально посмотрел в глаза юного Ароха.
«Да, раздери тебя умертвия, это я! Действительно я».
«Ну и видок у тебя, братец…» — Кривая полуулыбка.
«Не сыпь мне соль на рану».
«Почему не остался в божественном облике?»
«Потому что, когда личность перешла в это тело, суть коллапсировала!.. Только когда суть полностью отпустит — тогда и поменяю форму. А пока — оковы плоти». — Отрешенная задумчивость подростка.
«Добро пожаловать!.. Твою мать… Но я все равно безумно рад, что ты живой». — Досада и радость демона.
«Ага… только основные воспоминания на данный момент у меня — этого тела. Атиана».
«Напугал демона невинной душонкой, — фыркнул Пламенный. — Долгое время ни ты, ни я и собственных имен не знали. Пойдем уже. А то Линка будет волноваться».
«Расстраивать сестру не будем». — Гора с плеч и блеклая улыбка на устах.
Прежде чем уйти, Арох подобрал с земли узкий клинок, пятисекционный лук и стрелы, мысленно посетовав на то, что у нового тела, возможно, не хватит физических сил управиться с этим боевым монстром.
Выйдя на дорогу, Альтис пристально и холодно посмотрел на Ирхана. Черный бог ответил демону не менее холодным взглядом. Это было единственное, чем обменялись бойцы, в дальнейшем стараясь даже не приближаться друг к другу. Знали — ничто, даже другие боги, не смогут помешать им вцепиться друг другу в глотки, стоит оказаться в зоне досягаемости.
Семерка из первого круга пожелала увидеть Создателя. Тройка второго круга согласилась их проводить.
Белая риат старшего Ароха доверчиво и печально ткнулась в ладонь демона. На ней лежало чудом уцелевшее в его кармане яблоко… Она заменит Калигула, пока демон не доберется до Карины. А потом нужно будет отпустить риат.
Добрались до дома Карины бессмертные относительно быстро.
— А где Арох? — задала закономерный вопрос женщина после бурного приветствия и обалделого рассматривания новых спутников демона и дочери.
— Перед тобой. — Не поведя и бровью, Альтис кивнул в сторону мальчишки, который пребывал в крайне дурном настроении.
Карина промолчала, но тут спросил Яков, который в обществе маленькой дочери, Стримбора и Сильтарины только вернулся из поместья:
— А взрослый где?..
— Убит, — все так же спокойно ответил демон.
— Это уже не имеет значения, — негромко сказал Стримбор. Желая успокоить, он обнял правительницу Дома Светлых: — У Ароха было два тела. Осталось одно. Младшее.
— Лучше бы выжил тот, кто старше, — сказал мрачный, как грозовая туча, Волк. — Но смерть от руки демиурга шансов не оставляет. А мне теперь заново привыкать ко всему.
«Как ты?..» — прошелестел Ветер во вновь усилившейся ментальной сети. Очень много содержал в себе этот вопрос.
«Не очень…» — вздохнул в ответ Волк. И — сотни оттенков смысла. Хорошо, потому что вообще остался жив. Плохо, потому что выдрал ускользающую, уже почти умершую личность из мертвого тела. Арох спал, а бодрствовал — мальчишка Атиан. Пусть это раздвоение временное, но суть не может выбрать, пока они не слиты воедино. Плохо, хорошо… вот и получалось «не очень…».
Следом за Яковом и богами вернулась Смычок, которую почетным эскортом сопровождали двое некромантов. Девочка увидела семерку первого круга… Сняла повязку и со смешанным чувством уставилась на преклонившего колено черного бога.
— Ирх… — приторным ядом сочился ее ласковый детский голосок. — Ты идиот?
— Только учусь, — хмыкнул тот, не поднимая головы. — У лучших.
Она обвела взглядом богов, и те почувствовали себя очень неуютно. Опасно тихий голосок звенел от сдерживаемой ярости:
— А вы все? Какого нежитя вы сунулись за мной в материю? Жить надоело? Вижу, что память проснулась в каждом из вас! Давно каждый из вас забыл о собственной смерти?! Эльтан… от тебя можно было ожидать… Ренан… в тебе нрав взыграл? Дарта… ты-то какого нежитя?! Тиар… ты чем думал?! Артан, Арта… с вами-то давно все понятно.
