— Ал, у нас проблемы! — крикнула Алина.
Пламенный в два прыжка оказался рядом с девушкой. Сорвал с шеи мертвеца медальон.
— Найти этих ублюдков сейчас же! — рявкнул он. — Всех убить!!!
Волк и Ветер мгновенно исчезли среди улочек, помчавшись на поиски врага.
— Колокольчик, веди Славена к нам! — приказал Альтис и тоже рванул в погоню за исчезнувшим врагом.
— Да в чем дело-то?! — не выдержала эльфийка. — Алинка, хоть ты скажи!
— Убийцы Когана. — Алина на мгновение остановилась и взглянула на Сильтарину. Зрачок у девушки был по-кошачьи узкий, а радужка — ярко-желтая. Усмешка исказила ее красивое лицо. — Ал приказал убить. — Она мотнула головой, как бы извиняясь, и умчалась.
Побратимы не забыли, что Колокольчик — всего лишь хрупкая женщина. Прежде чем уйти, они незаметно навесили на нее и Славена несколько щитов и маячок, чтобы оказаться рядом при первых признаках неприятностей.
Побратимы вернулись, когда Сильтарина и герцог добрались до постоялого двора. Подошли с разных сторон, переглянулись и ничего не сказали.
— Ну?! — не выдержала Колокольчик.
— Через портал ушли, — нехотя ответил Стримбор.
— «Серой тропой», — выцедил сквозь зубы Альтис.
— Но так только бессмертные ходят! — удивилась Сильтарина.
Ей никто не ответил. Волк, взглянув на шатающегося герцога, перекинул его руку через свое плечо и помог идти.
Хотя до вечера было далеко, облака над головой стали еще плотнее и темнее. Казалось, вот-вот наступит ночь.
Стоило Альтису переступить порог трактира, в котором они снимали комнаты…
— Учитель!..
— Командор!..
Ученики, Тигран, а с ним и два некроманта с порога забросали демона вопросами, накопившимися за время его отсутствия. Ученикам было неясно, что с их подругой и почему к ней не пускают. Императора беспокоило состояние Карэн и одолевала жажда действий — он просто обязан был хоть что-то сделать для дочери!
На миг оглохнув, Пламенный мотнул головой и рявкнул так, что задрожали стаканы и бутылки под барной стойкой:
— Смир-рно!
Ученики, а с ними некроманты и даже император вытянулись в струнку. Всем присутствующим почему-то резко захотелось вскочить и сделать то же самое. А демон продолжал лютовать:
— Что за балаган?! Допрос командора в полубоевой обстановке?! Рядовые! Сто кругов по малой дистанции и вычистить конюшню! Ма-арш!
Ученики сорвались с места, столкнулись на выходе и чуть не вынесли двери. Волчонок Арох, стоявший позади, дернулся следом, но был перехвачен жесткой рукой Пламенного.
— А вам, десятники, специальное приглашение нужно?! — Громовой рык в сторону Тиграна, Аллодиса и Нангерата.
Неуверенно переглянувшись и покосившись на злого Альтиса, те наперегонки ринулись вслед за мальчишками.
— Так-то, — проводив их взглядом, хмыкнул Альтис. Посмотрел на Волчонка: — Ты не наказан, маленький. Ты с дядей идешь.
— Пусти, — скривился мальчик и потянулся к двери. — Гулять хочу.
— Недолго! — предупредил демон, выпуская руку мальчика.
Некромант Лиртог, также вытянувшийся по струнке рядом со столом, за которым сидел минуту назад, несмело спросил:
— Прошу прощения, командор, а нам… туда нужно?
Дартан и Кенровер с одинаковой опаской поглядывали на демона.
— Валите, — махнул рукой Пламенный.
Те быстро вышли.
— Это же был… это был… — Герцог Ларт Третий все смотрел на дверь, не в силах поверить, что видел своего императора в одежде обычного воина. И монарха отправили чистить конюшни!
— Заткнись, добыча, — бросил Альтис. И свистнул трактирщику, занимая столик в углу: — Эй, хозяин! Нам нужен хороший обед и еще одна комната!
— Сей момент, господин! — тут же отозвался Рубай.
Траэллита спустился по лестнице, присоединился к компании за столиком. Придирчиво оглядел потрепанного герцога:
— Опять наш Альтис какую-то живность подобрал.
— Змей, придержи яд для нас, — поморщился Арох. — Это мы тебя на охране оставили, помнишь? «Живность», между прочим, на фронте получил кличку S?leaw?en.
— Трэн, не время сейчас характер показывать, — поддержала Алина. Выложила на середину стола медальон, испачканный кровью.
Бог-ламий тут же схватил деревянную звезду, повертел ее в руках, перевернул… Холодная ярость полыхнула в глазах, мгновенно заострились черты лица. Ладонь сжалась в кулак.
— Убили всех? — небрежно спросил он.
— Ушли «серой тропой», — раздраженно отозвался Альтис.
— Руан Рыжий, значит… — Траэллита сжал зубы. Обмотал шнурок вокруг запястья, завязал, чтобы медальон стал подвеской для браслета. — Это я себе оставлю.
Взглянув на него, демон с трудом удержался, чтобы не потребовать кусок дерева обратно. Ламий был не в том состоянии, чтобы беспрекословно выполнить подобный приказ. Глупый Змей едва ли не упрямей одной Пламенной воительницы!
Принесенный обед прервал невеселые размышления.
— Господин, комната у нас всего одна осталась, — извиняющимся голосом сказал трактирщик и склонился. — Она не очень удобная… под самой крышей.
— S?leaw?en, тебя устроит чердак? — поинтересовался Альтис.
— Хоть погреб, — отозвался герцог, не переставая жевать.
— И воду горячую ему туда принести, — распорядился Альтис. — Одежду, кстати, тоже новую подобрать нужно. Можно простую воинскую форму. — Пара монет исчезла в ладони трактирщика как по мановению руки богини.
— Я все верну, — на секунду оторвался от своей тарелки герцог.
— Сочтемся как-нибудь, — отмахнулся Альтис.
— Ал! — Крик раздался с лестницы, ведущей на второй этаж. Снежинки усыпали пол, когда Жулька перегнулся через перила. — Янтарная умирает!
Демон стрелой вылетел из-за стола, следом бросился Волк. Стрим поднялся было с места, но сел обратно.
— Мы ничем не можем помочь, Рина, — придержал он вскочившую эльфийку. — Ал с Волком справятся. Кари не первый больной ребенок. Рецидивы и раньше были.
— Бедная девочка. — Со вздохом повелительница эльфов села обратно. — Она же такая маленькая…
Повисшую тишину прервал голос того, кого на войне прозвали Славеном:
— Простите мое любопытство… Алина… Вы — сестра Белого Грифона?
— Угадал, — усмехнулась девушка. — И зовут меня командир Алина Пламенная.
— Уж что-что, а конюшни меня чистить ни разу не заставляли, — высказался Аллодис. Вместе с двумя мальчишками он выплетал заклятие, чтобы не выполнять приказ демона лично.
— А нас командор всех одинаково гонял, — сказал Лисёнок. И вдруг загрустил: — Дома у нас своя
