застыла на полу причудливыми волнами, посреди которых белели тонкие кости — все, что осталось от магических животных. Остальных мы добили без особых изысков, благо что из углов перестали наконец выбираться новые твари.
— Надо пробираться наверх, — сказал Вадиус.
Из холла выходили две лестницы: одна большая и широкая, парадная, другая — незаметная, прятавшаяся за узкой дверью.
— На каком этаже они могут быть? — спросил Дживайн.
— Если бы я знал! — в отчаянии воскликнул Копыл. — Наверняка здесь на каждом шагу засада!
Засада на каждом шагу была возможна, но это совершенно не значило, что рядом с ней нас дожидались маги Совета. Вадиус сам говорил, что чародеи наверняка постараются держаться вместе, объединяя свои силы. А это значит… По лицу Лютого я понял, что он думает о том же, о чем и я.
— Здесь много больших залов? — спросил Ом.
— Залов! — взгляд Копыла просветлел. — Нет, немного. На первом этаже только этот холл, на втором — небольшие кабинеты. Зал для торжественных приемов есть на третьем этаже, а на пятом — читальный зал, там тоже есть где развернуться.
— Четвертый?
— Там все помещения тесные. Если двадцать человек соорудят совместное заклинание, в комнате скопится столько энергии, что они сами себя в клочья разнесут.
— Хорошо, разделяемся поровну и поднимаемся на третий этаж, — решил я. — Встречаемся у дверей зала.
Лютый одобрительно кивнул. Так было больше шансов добраться до преступников. Разделение прошло по-военному точно и быстро.
— Вадиус, вы поведете отряд по черной лестнице, — решил я. — С вами идут Дрианн и Лилла.
Маг кивнул, довольный таким распределением: может, наши некроманты и не казались ему особо приятными ребятами, но сейчас их компания, похоже, очень устраивала старика.
— Мастер Триммлер, вы тоже с ними.
Сын гор лихо отсалютовал топором и предложил:
— Так чего возиться-то? Говорят, здесь есть такие хитрые подъемные кабины, может, на них прокатимся?
— Вы в своем уме? — взвизгнул Вадиус. — Чтобы нас любой мальчишка-секретарь закрыл там, а потом обрушил вниз?
— А может, пробежишься по этажам в этой, как ее… астральной проекции, посмотришь — и все дела! — выступил с очередным предложением гном.
— Здесь не только я знаток тонкой магии, — зашипел старик, — отловят проекцию, и останется здесь одно мое тело! Это и вас касается, герцог! Никаких астральных путешествий!
— Вперед! — скомандовал я, не дожидаясь конца перепалки.
— Будьте осторожны, герцог, — напутствовал Вадиус, — помните: ловушки на каждом шагу!
Отряд под его предводительством скрылся за дверью. Мы двинулись к парадной лестнице.
— Стойте-ка, — неожиданно произнес дядя Ге, — что-то не нравится мне эта дорожка. Больно уж все просто!
Он достал из кармана измятый и не очень чистый носовой платок, скрутил его в комочек, немного подержал в руках, зачем-то подышал на него и бросил на середину широкой ковровой дорожки, гостеприимно раскинутой на лестнице. Алая поверхность вдруг словно поплыла, заволновалась, взметнулась густыми каплями и растворила кусочек ткани. На его месте лишь завился легкий дымок.
— Кровавая река, — удовлетворенно хмыкнул дядюшка, — хорошо подготовились чародеи…
Он сплел в воздухе сложный рисунок, распростер руки над краем дорожки, жидкость потянулась к его ладоням и остановилась в дайме от пальцев. Дядя Ге сделал своеобразный жест, какой обычно совершают мужчины, хвастаясь перед друзьями пышными бедрами своей любовницы — и вещество, повинуясь его движению, собралось в огромную круглую каплю. Шар невесомо парил в воздухе, колыхаясь и пульсируя.
— Разойдись, ребята, — спокойно сказал дядюшка и сильным толчком отправил громадный сгусток крови в полет.
Капля пересекла холл и ударилась в стену. Раздался треск, за ним звуки льющейся жидкости. В стене образовалась большая дыра.
— По одному, след в след, — сказал я, наступая на первую ступеньку.
Потянулись долгие минуты подъема. Добравшись до поворота, я весь взмок от напряжения. Каждую ступеньку приходилось тщательно обследовать на предмет ловушек. Маги Совета отличились изощренной фантазией. Ступени плавились под ногами, взрывались мелкими острыми осколками, а некоторые даже щелкали невесть откуда взявшимися зубами, норовя оттяпать ногу. Пока мне удавалось удачно ликвидировать все капканы. Остальные медленно продвигались за мной, вскинув арбалеты и изучая верхние пролеты. Лютый шел замыкающим, поминутно оглядываясь Надо ли говорить, что все закрылись магическими щитами? Впрочем, я полагал, что здесь много такой волшбы, от которой ни одна защита не спасет. На краю первой площадки я остановился, отдыхая и одновременно присматриваясь, выискивая очередную ловушку. Здесь не было никаких ковровых дорожек, но на всякий случай я ударил по полу заклятием Ветряного удара, надеясь, что оно выявит спрятанную волшбу. Вроде бы ничего подозрительного не обнаружилось, и я шагнул вперед, к следующей лестнице. Несколько человек уже успели пройти за мной, когда стена площадки раскрылась, выпуская трех домовиц. Хранительницы очага медленно поплыли по воздуху, широко раскинув полупрозрачные руки, словно стараясь обнять как можно больше людей. Никто их особенно не испугался, ведь домовицы относятся к добрым духам. Все, что они могут сделать, когда в охраняемое ими жилье вторгаются чужаки — напугать резким визгом. В худшем случае способны оцарапать, подставить подножку или сделать еще какую-нибудь мелкую пакость. Поэтому маги лишь отмахивались от сущностей, как от назойливых мух. Дядя Ге, видно, почуяв что-то неладное, закричал:
— Усилить защиту! — и запустил в одну из хранительниц заклятие Воздушного удара.
Волшба впечатала легкий дух в стену и в разные стороны разметала обрывки полупризрачной плоти. Остальные две домовицы кинулись к людям, легко преодолели щиты. Почему-то они выбрали из всех магов двух самых молодых парней и заключили их в свои объятия. Несчастные вдруг вспыхнули, словно факелы. Сжиравшее их пламя было черным и никак не реагировало на заклятие Тушения, пока от жертв не остались обгорелые останки, в которых трудно было даже угадать людей. Хранительницы очага сгорели вместе с ними.
— Темный огонь в них спрятали, вот какое дело, — тяжело вздохнул дядя Ге.
По отряду пробежал глухой ропот: использовать добрых духов во зло до сих пор считалось страшным святотатством. А уж уничтожение безобидных доверчивых сущностей приравнивалось в магическом обществе чуть ли не к детоубийству. Одна из боевых магесс, молодая белокурая девушка, до крови прикусила губу, сдерживая подступающие слезы. Горе в ее глазах соседствовало с яростью. Видимо, кто-то из погибших приходился ей не просто товарищем.
— Отдохни-ка, сынок, — дядя Ге легонько отодвинул меня в сторону, — теперь я вперед пойду. А следующую лесенку — Дживайн. Отдыхать надо, а то долго ли до беды-то…
Оставив на площадке две головешки, некогда бывшие молодыми, полными сил мужчинами, мы поползли дальше.
— Нетипичные у них чары-то, — ворчал дядюшка, обезвреживая очередную ступеньку, плюющуюся ядом, — ох, нетипичные. Не перевелись еще таланты на земле галатской…
Мы поднялись на второй этаж. В обе стороны от площадки убегали длинные коридоры, которые, как только мы оказались между ними, погрузились в темноту. Маги спешно обновляли и усиливали щиты, я же с помощью измененного зрения всматривался в черные тоннели, но не видел никого и ничего странного. Второй этаж нам был не нужен, но опасно было оставлять за спиной два длинных кишкообразных отростка, наверняка наполненные смертоносной волшбой.
— Давайте их запечатаем, — предложил Дживайн.
Мы с дядей переглянулись. Стоило попробовать установить перед коридорами плотные щиты. Конечно, долго держать мы их не смогли бы — слишком много энергии пришлось бы потратить. Но это дало
