Бездна

– Перестань, – скорчила она гримасу.

– Или, еще лучше, голубь.

– Продолжать обязательно? Кстати, каждый, кто в этом городе ест голубей, должен знать, что кушает манхэттенских птичек.

– Ладно тебе.

– Будь уверен. – Она перешла на конспиративный шепот: – Как только заказал голубя, на крышу посылают парня с сачком, через пару минут подают.

Джек рассмеялся:

– Точно так же, как с меховой шубой?

– Пожалуйста... не будем сегодня говорить о шубах. Наконец наступает весна и праздные шубовладельцы сдают их на хранение до конца года.

– Господи Исусе, запрещено говорить о шубах, голубях, прессованной свинине... Не остается приятных тем для беседы.

– Есть у меня приятная тема, – возразила она. – Предлагаю побеседовать о твоем отце.

– Мой черед сказать «стоп».

– Перестань. Я с ним никогда не встречалась, но не может он быть так плох, как ты изображаешь.

– Он совсем не плохой, но жутко приставучий. И остановиться у меня не может. Ты же знаешь мою квартиру.

– Арсенал на Сто шестьдесят восьмой улице, – кивнула Джиа.

– Правильно. Я ж не могу все оттуда убрать. Некуда перевезти. Вдруг он что-нибудь обнаружит...

– Как я обнаружила?

Джек кивнул.

– Помнишь, что после этого было?

К тому моменту они пробыли вместе недолго. Он представился ей консультантом по вопросам безопасности. Она решила немножко помочь, взялась за весеннюю уборку и наткнулась на схрон в антикварном секретере с двойным дном. Дело едва не кончилось катастрофой. Хотя теперь они снова вместе, еще сильней сблизившись, Джек до сих пор с содроганием думает, что чуть-чуть не потерял Джиа и Вики. Это главные в его жизни люди, якоря, привязывающие к реальности.

– Мой отец – добропорядочный представитель среднего класса, уже считающий неудачником своего сына. Не хочется, чтоб он вдобавок считал его помешанным на оружии. Или понял, что сын ему врал столько лет, рассказывая, будто занимается наладкой электроприборов.

Джиа с улыбкой качнула головой:

– Джек, ты неподражаем. Всю свою взрослую жизнь стараешься оборвать всякую связь с обществом и по-прежнему жаждешь отцовского признания.

– Ничего я не жажду, – пожалуй, слишком категорически возразил он. – Просто папа хороший человек, поистине заботливый родитель, поэтому не хочется предстать в его глазах неудачником. Плевать, что любой другой обо мне думает, разумеется исключая присутствующих. Однако, будь я проклят, это же мой отец! Разве можно, чтобы он пришел к заключению, будто потерпел со мной провал?

– Тогда просто скажи, что квартирка у тебя маленькая, предложи поселиться в отеле.

– Не уверен, пройдет ли. – Он с безнадежным стоном уставился в потолок. – Чего-нибудь придумаю. Придется.

– Кстати, о раздумьях, – тихо добавила Джиа. – Может, придумаешь, как бы выкроить в своем перегруженном расписании кое-какое время в пятницу ближе к полудню?

– Не знаю, Джи. Пока неизвестно. А что?

Она чуть пожала плечами:

– Да ничего особенного. Вики в гости отправится, в одиннадцать за ней заедут...

– Дом останется в нашем распоряжении?

– В полном. – Голубые глаза глядели прямо на него.

О-о-о, да, ухмыльнулся Джек.

– Как раз открылась возможность. Буду в одну минуту двенадцатого.

Оглянулся на мотоцикл и с ужасом заметил, что Вики исчезла. Замер, осматривая обеденный зал.

– Успокойся, – сказала Джиа. – Вон она с кем-то болтает.

Джек проследил за указующим пальцем, увидел Вики среди ребятишек приблизительно ее возраста. Все с рюкзаками, под крылышком пары матрон-компаньонок. У него на глазах потащила за собой какого-то мальчишку.

– Эй, Джек, – улыбнулась она, – это вот тоже Джек!

– Жак, – поправил мальчишка.

– А я что говорю? Он из Франции. Они все из Франции, – махнула она рукой на группу позади. – Зашли посмотреть.