Глава 7
Рашок плотно замотал лицо куском ткани. Это мало защищало его от жгучего снега, но большего он сделать не мог. Перед кровью, вьюгой и болью от ран — жалкий лоскут ткани мало чем мог помочь.
На миг он взмолился своим предкам о спасении от бури, но затем оборвал себя. Как бы он ни старался — он никогда не сможет избавится от старых привычек. Но все же он попытается. Он обратился к более подобающим мыслям. Вален просил его уделить время истории, записать свои мысли, и воспоминания о том, что он видел. Это было великой честью. Создавался огромный архив — чтобы будущие поколения узнали о том, что случилось. Рашок подготовил свою часть — как раз когда он и остальные покинули Тузанор.
А сейчас Рашок остался единственным выжившим из них. Викххеран был быстрее и более умен, чем кто—либо из них считал возможным. Внезапный буран скрыл его расплывчатые очертания, и он напал с ошеломительной скоростью, почти что убив самого Рашока и разорвав на куски его товарищей.
Он утащил троих поселенцев в здешних окрестностях, и потому отряд рейнджеров был отправлен разобраться. Увы, это не было единственным случаем. Тени могли быть побеждены, но оставались их прислужники и порождения. Нелегко закончить работу.
Рашок заслонил глаза ладонью и попытался рассмотреть склон горы. Там должно быть убежище, защита от бурана. Он не может оставаться здесь вечно.
Он опустил голову и стал пробиваться вперед, повторяя в уме клятву рейнджера и вспоминая гордость от того что был выбран в летописцы. Он не умрет здесь, после того как прошел всю войну. Он не умрет здесь.
Краем глаза он заметил крошечную вспышку света и прибавил шаг. Подойдя ближе, он рискнул приоткрыть глаза — чтобы убедиться что не бредит. Он не бредил. Зев пещеры и костер внутри.
Он остановился лишь перед самым входом в пещеру. В свете костра вырисовывалась тень. Знакомые очертания минбарца.
Маррэйн поднял взгляд.
— Не стой на холоде. — просто сказал он.
Рашок ввалился в пещеру, стряхивая снег с одежды. Пещера была невелика, но уютна и огонь давал достаточно тепла. Он осторожно опустился на землю, поморщившись от боли в боку.
— Ты подрался? — спросил Маррэйн с легкой усмешкой.
— Викххеран. — просипел Рашок. — Он все еще где—то здесь.
— Его туша вон там. — ответил Маррэйн, дернув головой. — Я слышал, что неподалеку появился один из них. Я пришел посмотреть.
На нем, похоже, не было ни царапины. Рашок удивленно смотрел несколько секунд, и вздохом заглушил проклятие, родившееся в его мыслях.
Маррэйн был рожден в неподходящее время. Он должен был жить столетия назад, собирать армии и поить землю кровью, гордо стоять над полем битвы, оставленным побежденными врагами, плечом к плечу с истинными воинами.
Рашок вздохнул. Порой непросто быть воином и Рейнджером в одном лице.
Он начал осторожно осматривать свои раны. Когти Викххеранов иногда бывали отравлены. Тем не менее, надрезы выглядели чистыми. Они были болезненны, но не фатальны. Он оглянулся на Маррэйна.
— Ты либо будешь жить, либо умрешь. — проговорил бывший Первый Воин. — Незачем на меня смотреть.
Рашок опустил взгляд. Маррэйна не видели с тех пор как он появился на погребальном костре Парлонна, после битвы у За'ха'дума. Многие были недовольны тем, что Вален удостоил столь почетной церемонии того, кто его предал, но Вален не отвечал таким недовольным. Он также не предпринял ничего, когда появился Маррэйн, холодный, грубый и надменный. Он занял место перед всеми и хмуро смотрел на собравшихся, вынуждая их отводить взгляды. Когда церемония закончилась — он исчез. Ходили слухи что он умер или стал предателем. Среди Клинков Ветра был выбран новый вождь.
Некоторые среди рейнджеров, по большей части из касты жрецов, требовали чтобы он был найден и предан суду, вспоминая его нападение на рейнджеров, убийство пленного и даже попытку напасть на самого Валена. Ни Вален ни Дераннимер не говорили на эту тему, и никаких решений не было принято. Возможно, они были чересчур заняты.
— Я выживу. — сухо ответил Рашок.
— Дух воина. — заметил Маррэйн. — Я думал, что жизнь среди Рейнджеров лишит тебя этого. Возможно, я ошибался.
— Не оскорбляй Анла'шок. — просипел Рашок, сам удивившийся испытанному гневу.
— Это привилегия воина — говорить что он пожелает. Так было всегда.
— Те дни прошли.
— Отобраны у нас. Отобраны предателями, а трусы позволили их отобрать.
— Я не трус, и Вален не предатель! Возьми свои слова обратно!
Маррэйн разглядывал его, с кривой усмешкой и совершенно без опасения.
— А ты заставишь меня? Даже если ты победишь меня в денн'ча — Вален приказал минбарцам не убивать друг друга.
— Я буду сражаться в защиту чести моего лорда.
— У Валена нет чести, как нет ее у тех, кто следует за ним. Трусы, предатели, рабочие и святоши. Настоящих воинов больше не осталось.
Рашок внезапно понял — в ослепительной вспышке прозрения. Маррэйн хочет, чтобы он убил его. И все же оскорбление не могло остаться безнаказанным.
— Я Анла'шок. — процедил он холодно. — наши имена и наш род проживут тысячу лет. Так сказал Вален.
— А что будет после? — Маррэйн издал короткий смешок. Странный звук, который Рашок до сих пор не слышал. — Порой мне хочется оказаться рядом, через тысячу лет — увидеть, во что превратятся его драгоценные Анла'Шок, когда пройдет его тысячелетие мира.
— Тебе этого не узнать, Предатель. Вален же будет жить — в его наследниках. Полагаю, ты не слышал? Лорд Вален и Леди Дераннимер сыграют свадьбу через две недели, в Йедоре. И леди уже носит ребенка. У Валена будет наследник.
Маррэйн вскочил, и на миг Рашок увидел пугающую вспышку эмоций в глазах Каменного Воина. Он видел ярость, жалость и страх, смешавшиеся в одно — и он испугался за свою жизнь.
Потом, не сказав ни слова, Маррэйн вылетел из пещеры в буран. В мгновение ока он исчез из виду.
