драгоценные мои, - обратился он к ним. - Вы меня не узнаете?
- Нет, - со сдержанной улыбкой отвечала брюнетка. - А что вам угодно?
- Мне угодно поцеловать вам ручку. Не откажите в любезности, сударыня.
Она пожала плечами, но руку протянула.
- Разве мы знакомы?
- Да разве бы я смог забыть ваш милый образ, однажды вас увидев?! Пусть это было на балу, в театре. Какая разница! Я безумно рад, что мы снова вместе.
- О боже, отдайте же руку... - кокетливо проворковала брюнетка. - Впились, как змий.
- Покоряюсь, - улыбнулся поручик. - Надеюсь, что ненадолго. А это мой шурин, Александр.
- Шурин? Так вы женаты?
- Нет, упаси господь! Я оговорился, это мой старший брат. Поди поближе, Шурик, ну чего ты... - Подтолкнув императора к блондинке, он шепнул ему на ухо: - Целуйте ручку.
Пока Александр занимался со своей дамой, Ржевский подставил брюнетке локоть:
- Почему бы нам не прогуляться?
- Мы шли домой...
- В таком случае, мы с братом охотно вас проводим.
- Знаете, сударь, - доверчиво обронила брюнетка, взяв поручика под руку, - ваш брат так похож на нашего императора, просто жуть.
- Ха! Все так говорят. И что самое смешное, они, представьте, тезки и по батюшке! Но, откровенно говоря, брат тяготится этим сходством. Так что тс-с-с... - Поручик приложил палец к губам.
Он мельком взглянул, чем занят император. Оказалось, что тот, быстро оправившись от первоначальной неловкости, уже вовсю болтает со своей барышней, обращаясь к ней не иначе, как mon ange.
- Делайте со мной, что хотите, - кокетливо сказала брюнетка Ржевскому, - но я так и не могу вспомнить, как вас зовут.
- Видите ли, моя милая, не каждая дама в состоянии спокойно вынести упоминание моего имени.
- Неужели? Вы меня заинтриговали. Но все же я хотела бы знать.
- Хорошо, я скажу. Только прежде позвольте поддержать вас за талию.
Она уступила.
- Имею честь, поручик Ржевский! - на одном дыхании выпалил он.
- Да-а? - Она не упала в обморок, а только сильнее оперлась телом на его руку - А меня зовут Екатерина.
- Великое у вас имя, Катюша, великое, - прошептал поручик, целуя ее в щечку. И еще крепче прижал к себе ее поддатливый теплый стан.
Глава 16
Гусары не разини
Поручик Ржевский заперся с брюнеткой в спальне. Царь с блондинкой расположились в гостиной. При дележе комнат император настоял, чтобы вокруг его персоны было больше воздуха и света. Поручик не стал возражать. С дамами он был готов общаться и в конюшне. Учитывая, что дверь спальной комнаты выходила прямо в гостиную, царь взял с поручика слово, что тот, прежде чем выйти из спальни в гостиную, обязательно постучит.
- Это случится не скоро, - заметил Ржевский с усмешкой подмигнув льнувшей к нему брюнетке. - А если через минуту услышите стук, не пугайтесь - это будет означать, что я всего лишь скинул сапоги.
Оставшись наедине со своей новой знакомой, Ржевский тут же подхватил ее на руки и понес к кровати. На ходу, сгорая от нетерпения, он целовал ее в шею.
- Ржевский, неужели вам нужно от женщин только это? - с томной улыбкой промолвила она.
- Черта с два, голубушка. Шейка - это только для затравки, - и он запустил руку в ее декольте.
Екатерина заерзала на постели.
- Может, все-таки разберем постель?
- К чему эти условности... С вами - хоть на голой земле.
- Ну конечно, не вам же спину морозить! - рассмеялась Екатерина.
Но поручик уже не слушал вздор, который она несла. Он развивал наступление.
- Нет, дайте локоть!
- Берите.
- И другой дайте.
- Пожалуйста. Поручик, вы растаскиваете меня по кусочкам, как пирог.
- То ли еще будет, Катюша. Гусары не разини.
В это время за дверью, в гостиной, император Александр чинно сидел с блондинкой на диване и держал ее за руку.
- Как вы полагаете, Машенька, будет война с Наполеоном? - спрашивал он, перебирая ее тонкие пальчики. - Или пронесет?
- Будет, Александр Палыч, не будет - какая разница? - отвечала она. - Я, слава богу, французскому языку обучена. Да и Наполеон, говорят, мужчина хоть куда. Вроде невзрачный с виду, зато темпераментный.
- Опасаюсь я его, - вырвалось у Александра.
Девушка с удивлением взглянула на него.
- Александр Палыч, вы же не женщина. Да и сказать, чтобы женщины его боялись, тоже вряд ли. Вот окажись сейчас передо мною Наполеон, я бы не пикнула. Делай, что хочешь!
- А ежели б царь?
- Александр?
- Да.
- Тоже ничего. Говорят, у него любовниц мильон и незаконнорожденных младенцев целый монастырь.
- Врут люди, - сказал царь. - Не целый монастырь, а только половина.
В этот момент поблизости два раза что-то громко стукнуло. Царь вздрогнул, отпрянув от девушки на другой конец дивана.
- Что вы, Александр Палыч, это поручик сапоги снял.
- Ах да!
- Мы будем с вами любовничать или нет? - не выдержала Машенька.
- Непременно, мой ангел. Сейчас у нас вырастут крылышки.
Пока Александр I еще только собирался проявить свои лучшие мужские качества, поручик Ржевский уже успел доказать своей даме, что гусары гарцуют на женщинах не хуже, чем на лошадях.
- Поручик, вы прелесть, - щебетала счастливая Екатерина, теребя ему каштановые кудри.
Поручик улыбался и жмурился как кот.
- Притомились, душенька?
- Немножко. Может, все-таки постель разберем?
- Жэ ман бран, - сладко потянулся он.
- Что? Я не совсем поняла.
- Я говорю, накакать мне на это.
- Фу, как вы выражаетесь.
- Пардон. Зачем надо было просить перевести?
- Но вы же знаете, как мы, женщины, любопытны.
- Да уж, - почесал за ухом Ржевский, - хоть к ноге привязывай.
- Кого, нас? Зачем?
- Да не вас... Любопытство ваше меня больно раззадоривает.
- Так в чем же дело? - промурлыкала она. - Идите сюда...
- А я уже здесь...
Когда самое интересное опять было позади, поручик деловито поинтересовался:
- Катюша, вы замужем?
- А что, предложение решили сделать?
- Нет, честно, замужем?
- Ну, замужем.
'Слава богу, - подумал Ржевский, вытирая пот со лба. - Не будет с женитьбой приставать'. У него словно камень свалился с плеч. Почувствовав прилив свежих сил, он ткнулся носом ей в ключицу.
- Катюша, ягодка моя... малинка...
- Опять?! - изумилась Екатерина. - Дайте хоть отдышаться.
- Жэ ман бран, - сказал Ржевский, залезая на нее.
- Поручик, вы чудо-о-о-вище...
- За это меня и лю-у-у-бят.
Спустя некоторое пикантное время, Екатерина лежала, раскинувшись на кровати, совершенно без чувств. Ржевский приложил ухо к ее груди.
- Кажется, стучит.
- Я не м... я... у... - промычала женщина.
- Чего?
- Не трожьте меня, я вся... горю. Подите... сьешьте яблоко... что хотите... оставьте...
- Не хочу я яблоко, хочу мою ягодку, мою малинку...
- Говорят вам, хватит, - вяло отбрыкнулась Екатерина.
- Ладно, Катюша, отдыхай. Хочешь, я тебе пока загадку загадаю?
- Ну, хочу.
- В небесах клинок, на земле копыта.
- Ой, поручик, зачем вы меня смущаете, я стесняюсь...
- А чего там стесняться. Это гусар на лошади.
Екатерина растянула губы в мученической улыбке.
- Люблю, когда женщина улыбается, - сказал Ржевский, погладив ее по ноге. - Меня это вдохновляет.
- Перестаньте, я устала. Дайте же наконец отдохнуть!
Она перевернулась на живот, опрометчиво явив взору поручика две аппетитные ляжки. Ржевский алчно подкрутил усы.
- Можно и так, - пробормотал он. И стал пристраиваться сверху.
Екатерина с воплем откатилась в сторону, полубезумным взглядом уставившись на него.
- Поручик, вы животное!
- Я гусар, - возразил он.
- Вы понимаете, что я больше не могу. Не могу! Не могу!!
- Да ты лежи, Катюша, лежи. Отдыхай, душечка. Я же тебя не неволю. Я сам все сделаю.
Решительно встав с кровати, Екатерина принялась быстро одеваться.
- Ну куда ты, ну зачем ты... - расстроился Ржевский.
Она бросила ему в ноги штаны.
- Побаловались и хватит.
- Екатерина, не дури. Давай еще поваляемся.
Он протянул к ней руки, надеясь поймать ее за бедра.
- Не могу-у-у!!! - завизжала она.
И схватилась за саблю.
Глава 17
Она, он и Наполеон
- Я все же полагаю, Машенька, война с Наполеоном будет, - говорил царь, тычась носом в девичье плечо. - Непременно будет.
- Вы, Александр Палыч, рассуждайте, сколько хотите, только, умоляю, не останавливайтесь.
- Да, да, примите мои извинения... Этот проклятый корсиканец не успокоится, пока не подожжет Москву.
- Что-то я никак не подожгусь. Прибавьте, Александр Палыч... порезче! порезче!
- Да, да... он всех будет резать. Он сам про себя говорит, что ни во что не ставит и миллион человеческих жизней.
- Ой-ой-ой, умираю...
- Что такое? Что с вами?
- Не спрашивайте... - Машенька закатила глаза, вся сделавшись пунцовой. - Шевелитесь же, бога ради. Вы можете ругаться матерно?
- Не могу, воспитание не позволяет.
- Попробуйте, миленький, ну пожалуйста, попробуйте. Я это обожаю. Ну же! Ну!
- Наполеон, сволочь! - воскликнул царь. - Якобинец чертов, гад, ублюдок, собака, сука, кобель, зараза.
- О-
