Хэйверса лишь потому, что сработал элемент неожиданности, и Хэйверс был гражданским. Будь ее брат воином, он бы сровнял Бутча с землей. — Ты защищаешь меня? Боже, я без усилий могу поднять тебя над собой, Бутч. Нет ничего на физическом уровне, что я не сделала бы лучше. Так что не делай мне одолжений.
Эти слова, определенно, были очень неподходящими.
Бутч отвел глаза и скрестил на груди руки, сжав при этом губы.
О, Боже.
— Бутч, я не имела в виду, что ты слаб…
— Я очень рад, что ты напомнила мне кое о чем.
О, Боже.
— О чем?
Его натянутая улыбка ужасала.
— Я нахожусь ниже тебя по двум параметрам. Социально и эволюционно. — Он кивнул в сторону двери. — Так что… да, двигайся дальше. И ты полностью права. Не жди меня.
Она хотела подойти к нему, но его холодный взгляд остановил ее. Черт возьми, она все испортила.
Нет, сказала она себе. Нечего было портить. И не будет, если он собирается отгородить от нее все опасные стороны своей жизни. Вероятно, Бутч собирается уйти, оставить ее, и вернуться в какой-нибудь неопределенный момент времени, который может и не наступить.
Марисса подошла к двери и посмотрела на него еще раз. Бутч с обернутой вокруг бедер простыней, обнаженной грудью, все еще заживающими шрамами… этот образ она бы пожелала забыть и никогда не вспоминать.
Она вышла, воздушная пробка со свистом закрылась.
Вот черт, подумал Бутч, опускаясь на пол. Так вот каково это, когда с тебя живьем снимают кожу.
Потирая челюсть, он уселся на пол, уставившись в никуда, потерянный, хотя и знал, в какой комнате был, наедине с остатками зла внутри себя.
— Бутч, приятель.
Он поднял голову. Вишес стоял на пороге, одетая для битвы, здоровенная, носящая кожу машина для убийств. Чехол для одежды от Валентино, висящий на его правой руке, казался настолько неуместным, как и дворецкий с АК-47.
— Чееерт, Хэйверс с ума сошел, раз выписывает тебя. Дерьмово выглядишь.
— Просто плохой день. — Их будет еще больше, так что ему следует привыкнуть.
— Где Марисса?
— Ушла.
— Ушла?
— Не вынуждай меня повторять это.
— Черт. — Вишес глубоко вздохнул и опустил чехол на кровать. — Окей. Я принес тебе шмотки и новый мобильный…
— Это все еще во мне, Ви. Я могу чувствовать это. Я могу… это проверить.
Бриллиантовые глаза Ви осмотрели его с головы до ног. Потом он подошел ближе и протянул руку.
— Другие части твоего тела заживают хорошо. Быстро.
Бутч взял руку напарника и встал на ноги.
— Может, если я буду на свободе, мы выясним это вместе. Если ты уже не нашел…
— Пока ничего. Но я не теряю надежды.
— Я тоже.
Бутч расстегнул чехол, сбросил простыню и натянул боксеры. Потом влез в пару черных брюк и просунул руки в шелковую рубашку.
Надевать уличную одежду было явным обманом, потому что на самом деле он оставался пациентом, уродцем, ночным кошмаром. Господи Иисусе… что из него вышло, когда он кончил? И Марисса… по крайней мере он отмыл ее так скоро, как смог.
— Твои показатели в норме, — сказал Ви, просматривая карточку, брошенную Хэйверсом. — Кажется, все вернулось в норму.
— Я кончил минут десять назад, и вещество было черным. Так что все не нормально.
Это маленькое веселое заявление было встречено молчанием. Блин, если бы он размахнулся и треснул Ви, на его лице было бы менее шокированное выражение.
— О, Господи, — прошептал Бутч, одев на ноги мокасины от Гуччи, и подхватив черный кашемировый пиджак. — Пошли.
Когда они направились к двери, Бутч оглянулся на кровать. Простыни до сих пор были в беспорядке из-за произошедшего между ним и Мариссой.
Он выругался и вышел в помещение для контроля, Ви повел его через маленькую комнату, заставленную чистящими средствами. Снаружи, они прошли по коридору, мимо лаборатории и вошли в помещение клиники, проходя мимо палат пациентов. Он шел, заглядывая в каждую из палат, пока резко не затормозил.
Через дверной проем он увидел Мариссу, сидящую на краю больничной койки, персиковое платье лежало вокруг нее. Она держала за руку маленькую девочку, нежно разговаривая, а женщина постарше, возможно, мать ребенка, выглядывала из-за угла.
Заметив Ви и Бутча, мать отступила назад, стискивая полы своего свитера и опустив взгляд в пол.
Бутч сглотнул и двинулся дальше.
Они стояли около лифтов, ожидая, пока один из них придет, когда Бутч сказал:
— Ви?
— Да?
— Даже если нет ничего конкретно, у тебя вообще есть мысли насчет того, что со мной сделали? — Он не смотрел на своего соседа по комнате. Ви не смотрел на него.
— Может быть. Но мы здесь не одни.
Раздался электронный звонок и двери раскрылись. Они ехали в тишине.
Когда они вышли из особняка ночью, Бутч произнес:
— Моя кровь какое-то время была черной, ты знаешь?
— Они написали в карточке, что цвет вернулся.
Бутч схватил Ви за руку и резко развернул мужчину.
— Я сейчас наполовину лессер?
Вот оно что. Вот, что произошло на столе. Его величайший страх, причина, по которой он убежал от Мариссы, ад, с которым ему придется свыкнуться.
Ви посмотрел ему в глаза:
— Нет.
— Как мы узнаем?
— Потому что я отвергаю такой вариант.
Бутч ослабил хватку.
— Опасно закрывать глаза на факты, вампир. Сейчас я могу быть твоим врагом.
— Чушь. Собачья.
— Вишес, я могу…
Ви схватил его за отвороты и резко прижал к своему телу. Брат дрожал с головы до пят, его глаза сияли, словно кристаллы в ночи.
— Ты мне не враг.
Мгновенно разозлившись, Бутч схватил мощные плечи Ви, сжимая в руках кожаную куртку.
— Как мы узнаем это наверняка?
Ви обнажил клыки и зашипел, его черные брови низко опустились. Бутч ответил агрессией, надеясь,
