— Сто процентов, нет.
Бутч поправил кепку Рэд Сокс, и когда его запястье коснулось носа, еще раз вдохнул свой запах.
— Э, Ви… слушай, со мной что-то странное происходит.
— Что?
— Я пахну как мужской одеколон.
— Поздравляю. Женщины балдеют от этого.
— Вишес, я пахну как «Obsession for Men», но на мне его нет, сечешь?
Трубка ответила молчанием. Потом:
— Люди не связываются.
— Ага, действительно. Хочешь сказать это моей центральной нервной системе и потовым железам? Уверен, они оценят новость.
— Ты заметил что-нибудь подобное, когда вы были вместе в палате?
— Сейчас намного сильнее, чем тогда, но думаю, я пах так не только в тот раз.
— Когда еще?
— Когда я видел, как она садилась в машину к другому мужчине.
— Как давно?
— Три месяца назад. Схватил Глок, когда увидел это.
Молчание.
— Бутч, люди не связываются, как мы.
— Я знаю.
Снова тишина. Потом:
— Есть возможность твоего усыновления?
— Нет. И в моей семье не встречалось никаких клыков, если ты об этом думаешь. Ви, черт, я выпил немного твоей крови. Ты уверен, что я не стал…
— Возможно только генетически. Болтовня про укус-превращение — гребаный фольклор. Слушай, я пропущу тебя через ворота, и мы обсудим это, после того, как ты ее проведаешь. А, и еще, Роф не против поработать над лессерами, чтобы выяснить, что с тобой случилось. Но он не хочет, чтобы ты вмешивался.
Рука Бутча сжалась на рулевом колесе.
— К черту. Это. Я часами зарабатывал право на месть, Ви. Я кровью истекал за право избивать этих тварей и получить свои собственные ответы.
— Роф…
— Отличный парень, но он не мой король. Так что он может положить на это.
— Он просто хочет защитить тебя.
— Передай ему, что мне не нужна помощь.
Ви выдал предложение или два, похожих на ругань, на Древнем языке, а затем прошептал:
— Отлично.
— Отлично.
— Еще один нюанс, коп. Марисса — гость Братства. Если она не захочет увидеть тебя, мы вытащим твой зад вон, ясно?
— Если она не захочет увидеть меня, я сам уйду. Клянусь.
Глава 17
Услышав стук в дверь, Марисса разлепила веки и посмотрела на часы. Десять часов утра, а она совсем не спала. Боже, как она устала.
Может, это пришел Фритц сообщить о ее вещах.
— Да?
В открытой двери показалась большая черная тень в бейсбольной кепке.
Она села, прикрывая простыней обнаженную грудь.
— Бутч?
— Привет. — Он снял кепку с головы, сминая ее в одной руке, расчесывая волосы второй.
Она мысленно зажгла свечу.
— Что ты здесь делаешь?
— А… хотел лично убедиться, что с тобой все в порядке. К тому же твой телефон… — Его брови взлетели вверх, когда он заметил шнур, выдернутый ею из стены. — Хм, да… твой телефон не работает. Не против, если я зайду на минутку?
Она сделала глубокий вдох, чувствуя лишь, как его аромат наполнял ее нос и благоуханием окружал ее тело.
Ублюдок, подумала она. Неотразимый ублюдок.
— Марисса. Я не стану преследовать тебя, обещаю. Я знаю, что ты злишься. Но мы можем просто поговорить?
— Отлично, — произнесла она, качая головой. — Но не думай, что мы что-нибудь решим.
Когда он зашел внутрь, ее осенило, что это была плохая идея. Если он хотел поговорить, ей следовало встретиться с ним внизу. В конце концов, он — мужчина. А она была полностью обнажена. И сейчас они… ага, закрыты вместе в комнате.
Хороший план. Отличная работа. Может, сейчас ей следует выпрыгнуть в окно?
Бутч прислонился к только что закрывшейся двери.
— Во-первых, ты нормально здесь устроилась?
— Да, нормально. — Боже, как это неловко. — Бутч…
— Прости, что вел себя как Хамфри Богарт, эдакий крутой парень. — Его лицо со шрамами вздрогнуло. — Не то, чтобы я думаю, что ты не можешь о себе позаботиться. Я чертовски боюсь сам себя и не могу вынести мысли, что могу причинить тебе вред.
Марисса уставилась на него. Да, это просто отвратительно. Эти покорные извинения могут сломить ее, если он продолжит в том же духе.
— Бутч…
— Подожди, пожалуйста — просто выслушай меня. Выслушай, а потом я уйду. — Он медленно вдохнул, его широкая грудь раздулась под тонкой черной курткой. — Только держа тебя на расстоянии, я могу быть уверен в твоей безопасности. Но это значит, что я опасен, а не ты — слаба. Я знаю, что тебя не нужно оберегать, и ты не нуждаешься в каком-нибудь надзирателе.
В последовавшей тишине, она смерила его взглядом.
— Так докажи мне. Расскажи, что с тобой случилось на самом деле. Это же была не автокатастрофа, да?
Он потер глаза.
— Меня похитили лессеры. — Когда она судорожно вздохнула, он быстро произнес. — Это не так важно. Честно…
Она подняла руку.
— Прекрати. Расскажи мне все или вообще ничего. Мне не нужна полуправда. Это унижает нас обоих.
Он выругался. Снова потер глаза.
— Бутч, говори или выметайся.
— Хорошо… хорошо… — Его карие глаза посмотрели на ее лицо. — Насколько нам известно, меня допрашивали в течение двенадцати часов.
Она стиснула простыни так сильно, что побелели костяшки пальцев.
— Допрашивали… как?
— Я не много помню, но, основываясь на повреждениях, можно сказать, что это был стандартный набор.
