приходе. Домофон зазвонил снова, теперь его сигнал был похож на долгое и настырное «поторапливайся».
Тесс положила кусочек сладкого красного перца в рот и неторопливо направилась к домофону — Майка было нелегко игнорировать.
— Привет, Тесс. — Лицо у Майка сияло.
— Тебе не приходило в голову, что я могу быть занята?
Майк изобразил ужас.
— У тебя твои богатенькие друзья?
— Нет, но… — Тесс вздохнула, приглашая его в гостиную. — Я одна, но я бы хотела, чтобы ты предупреждал о приходе по телефону.
— Боишься, что я застану тебя в неприличном виде?
Тесс вспыхнула.
— Все может быть, — холодно ответила она. На мгновение в его глазах сверкнула ярость.
Майк напрягся и неуклюже ввалился в гостиную, бормоча что-то себе под нос.
— Извини…
Тесс не знала, радоваться ей или огорчаться. Майк ревнует!
— Нам надо обговорить этот момент, — начал Майк. — Поскольку мы работаем вместе, не может быть никаких… — Он очертил в воздухе контуры человеческой фигуры.
— Никаких что?
— Никаких непристойных развлечений. Пока мы работаем вместе.
— Не знала, что воздержание входит в нашу сделку, — разозлилась Тесс. — Это новое правило касается нас обоих?
Майк повернулся к ней:
— Моя квартира — еще большая дыра, поэтому твоя станет оперативным штабом, здесь мы будем держать фотографии, документы, записи, и если какой-нибудь смазливый мальчик из высшего света Паскуали увидит их, он настучит дядюшке Таю. Тогда нам с тобой крышка.
— Тебе крышка, — поправила Тесс, — мне ничего не грозит.
Он наградил ее недовольным взглядом, но Тесс была права — она была одной из них. Майк вытащил фотографию из кармана рюкзака, болтавшегося у него на плече.
— Ты знаешь этого парня?
На цветной фотографии размером восемь на десять были запечатлены Тай Кэдман, мэр и еще один человек. Они разговаривали, опершись на клюшки для гольфа, и что-то в выражениях их лиц подсказывало Тесс, что они обсуждают не глубину лунки. Как Майк и сказал, третий мужчина на снимке был лет пятидесяти, лысеющий, спортивная форма висела на нем мешком, но в компании мэра и промышленника он выглядел непринужденно.
— Любопытно.
— Так что? Ты его видела раньше?
Тесс покачала головой.
— Никогда, хотя… — она попыталась вспомнить, — он выглядит очень знакомым.
— Мой приятель сказал, что он не член клуба, Кэдман пригласил его в качестве гостя. — Майк посмотрел на фотографию. — Что-то не похоже, что они говорят о птичках. Ты когда-нибудь играла в гольф?
Тесс отрицательно покачала головой.
— Это спортивный сленг. Птичка — один удар, а орел…
— Что? — выдохнула Тесс.
— Орлы.
У Тесс зачесался кончик носа.
— Вот почему его лицо мне так знакомо! Он был на фотографии в офисе «Лысый и красивый».
— Похоже, Кэдману придется есть жареного орла, а не спасать его.
Над рабочим столом Тесс висела доска для заметок. Майк нашел булавку и прикрепил фотографию.
Не спрашивая разрешения, он выдвинул ящик стола и достал маркер.
«Кто и зачем?» — написал он над фотографией.
— Что может быть общего у защитников природы и Кэдмана?
— Не знаю, но его люди собирают пожертвования.
— Совпадение? — Майк скинул ботинки, носки и начал расхаживать по гостиной босиком. — Думаю, ты права, «Лысый и красивый» — ключ ко всему.
— Нам нужна копия списка членов организации, — сказала Тесс, рассматривая его ноги. У Майка были потрясающие ноги: длинные, стройные, с длинными пальцами и аккуратно подстриженными ногтями.
— Что ты скажешь насчет небольшого взлома?
Тесс открыла рот от изумления:
— Ты хочешь сесть в тюрьму?
— Но дело стоит того.
— Тебя выгонят с работы! — напомнила Тесс.
— А что делать? — На лице Майка появилась гримаса озабоченности. — Мы должны все выяснить.
— Майк, мы репортеры, а не ФБР.
Но он, кажется, не слышал ее.
— Ты вступила в эту организацию?
— Да, но только потому…
— Я тоже. Мы пойдем на собрание и выдвинем твою кандидатуру в совет, или куда там надо. Даже у кучки фанатов лысых орлов должен быть руководящий совет. Нет, черт побери, не пойдет, это займет целую вечность. — Он щелкнул пальцами. — Секретарша. Ты добровольно вызовешься быть секретаршей, тогда у тебя будет доступ ко всем записям.
— Почему я?
— Ты права, лучше мы взломаем дверь в офисе и выкрадем документы.
Тесс вздохнула:
— Пока ты планируешь ограбление века, я займусь ужином.
Слово «ужин» привлекло внимание Майка.
— Звучит просто здорово. А что у нас на ужин?
— У меня — салат.
Майк пошел за ней в кухню и прислонился к буфету.
— Но здесь многовато для одного человека. — Он стащил горошинку.
Тесс застонала про себя — он такой чертовски милый, когда ведет себя как мальчишка.
— Хорошо, ты можешь остаться на ужин, если вымоешь потом посуду.
— Замечательно. А у тебя есть что-нибудь к этой зеленой ерунде?
Тесс наградила его взглядом, полным холодного презрения.
— Да нет же, правда, тебе не мешало бы поправиться.
— У меня есть куриные грудки.
— А кукурузный хлеб?
— Пардон?
Но Майк уже открыл дверцу буфета.
— Хлеб, — протянул он, разглядывая коробки и пакеты. — Почему у тебя вся пища только натуральная и полезная?
— А что?
— У тебя нет хлеба?
— Нет.
— Мука. Будем печь лепешки. А сыр-то у тебя есть?
И он полез в холодильник за сыром и яйцами.
