представителя, которого выберет гуманитарный факультет, гуманитарный факультет — это я, и я выбираю тебя. Сейчас.
Эдит Ринкель посмотрела на ухоженный сад, на сверкающий фьорд и подумала, какая промозглая погода стоит обычно в Осло в ноябре и о том, как прекрасно должно быть в ноябре в Австралии, после чего улыбнулась и склонила голову так, что закачались сережки.
— Хорошо, — сказала она, — я согласна, выбирай меня.
В тот же миг Эдит Ринкель пожалела, что согласилась. Она знала, что такое решение будет трудно отстоять. Это аморально, это называется воспользоваться своими связями. С другой стороны, она столько лет служит своему университету, почти не пользуясь отпуском. И если она поедет, то никому не навредит.
Она еще раз поблагодарила декана, не давая обещаний, которые, как она знала, он хотел бы услышать. Она ничего не сказала о том, чего он хотел больше всего. «Твое время еще придет», — подумала Эдит Ринкель, незаметно облизывая губы, потому что у декана была ухоженная борода, и он был в хорошей форме, а то, что они испытали на диване в тот раз много-много лет назад, было удовлетворительным во всех отношениях.
Эдит никогда не бывала в Австралии. Она с радостью думала о поездке. Получив в середине сентября коричневый конверт для внутренней корреспонденции с материалами о конгрессе, она обнаружила, что гуманитарный факультет Университета Осло должен был отправить на конгресс не только научного сотрудника, но и студента. С одобрения декана она выбрала студента Александра Плейна (к счастью, оказалось, что он, хотя и с большой неохотой, замещал члена студенческого совета кафедры футуристической лингвистики), и 31 октября Эдит Ринкель и Александр Плейн отправились в Перт, штат Западная Австралия. Они летели из Осло в Сингапур рейсом авиакомпании «SAS» и далее на самолете «Quantas» в единственный крупный город на западном побережье Австралии.
Эдит и Александр сошлись во мнении, что конгресс был великолепен. Это было их твердое убеждение. Однажды они даже зашли в огромный выставочный зал, где проходили мероприятия конгресса. Взяли какие-то брошюры, побеседовали со шведскими педагогами, стоящими у своего стенда, встретились с представителями Университета Хедмарка, послушали зануднейший доклад о вспомогательных педагогических средствах, который очень тихо читал какой-то британец, сопровождая свое выступление демонстрацией на большом экране тезисов, написанных слишком мелкими буквами. «Опять
На улице, на солнце, они хохотали, как дети. Решили поехать на корабле на остров Роттнест, расположенный у соседнего с Пертом городка Фримантла, на остров, который в обязательном порядке посещают все туристы, отдыхающие в Западной Австралии. На корабле было полно немцев, азиатов, американцев, встретились даже несколько датских литературоведов, которые тоже прогуливали конгресс.
На острове запрещено пользоваться личными автомобилями, и они взяли напрокат велосипеды. Под палящим белым солнцем они катались по гравийным дорожкам, останавливались у пустынной бухты, занимались любовью на песке, купались, сохли и ехали дальше, поскрипывая седлами.
У кафе на паромной пристани Эдит и Александр заказали ассорти из морепродуктов — омаров, устриц, зеленых мидий, креветок-богомолов. Александр счел, что креветки-богомолы выглядят неаппетитно и похожи на маленьких насекомых, выползающих на свет, если поднять камень.
— Мокрицы! — с энтузиазмом произнесла Эдит. — А ты знаешь, что мокрицы — это не насекомые, это маленькие ракообразные, приспособившиеся к жизни на суше. — Эдит поблагодарила Александра и сказала, что теперь, когда Александр указал на сходство креветок-богомолов с
Затем они стали разговаривать о грамматической категории рода, возможно оттого, что Александр оговорился и спросил, хочет ли Эдит съесть
— В аборигенском языке диирбалу…
— В языке этих мест?
— Да, но это вымирающий язык, — объяснила Эдит.
— Как жаль, — произнес Александр, и лицо его стало серьезным.
— Слушай же! В диирбалу существует четыре рода: существительные, обозначающие лиц мужского пола и всех животных, относятся к первому роду. Существительные, обозначающие лиц женского пола, а также относящиеся к воде, огню и войне, относятся ко второму роду.
— Так.
— Третий род объединяет существительные, обозначающие некоторые фрукты и овощи. Все остальные слова относятся к четвертому роду. Существительные, обозначающие виды рыб, относятся, таким образом, к первому роду. Но обрати внимание: хищные виды рыб относятся ко второму роду — вместе с женщинами, огнем и другими опасными вещами. Ты понимаешь? Ну разве это не забавно?
— Да, я понимаю. И да, это забавно, — ответил Александр и поднял свой бокал. — За опасных женщин!
— Тебе скучно, когда я об этом рассказываю? — спросила Эдит.
— Совсем нет, — возразил Александр. — Это очень, очень сексуально.
Настроение у Эдит было великолепное, Александр не видел ее такой раньше. От сдержанности, присущей Эдит в обычной жизни, не осталось и следа. (А сама она не замечала и тени раздражительности, прячущейся, как правило, под другими чувствами и ищущей повода вырваться наружу.)
Она отодвинула от себя тарелку с панцирями ракообразных и пустыми раковинами от устриц, наклонилась к нему, взяла за руку и рассказала, что впервые люди стали разводить медоносных пчел,
Александр улыбнулся. В последние месяцы он узнал довольно много о языках, но еще больше о насекомых. Его стареющая прекрасная любовница поучала его, информировала, преподавала, но не показывала своего превосходства. Она прекрасно знала, что их отношения нельзя назвать равноправными, а он понимал, что ее тяга к поучению подчеркивает их разницу в интеллекте.
Это не было проблемой для Александра, ему нравился ее ум, он восхищался ее знаниями и обожал ее остроумие в той же степени, что и мягкую кожу на внутренней стороне ее бедер.
В то же время Александр не был уверен, что друзья смогли бы его понять, поэтому никто из них не знал о его отношениях с Эдит. Но она была так красива, и звуки ее голоса наполняли его покоем.
Сейчас она рассказывала, что пчеломатка выделяет запахи, которые позволяют ей управлять другими, именно они наделяют ее властью, например заставляют рабочих пчел сдерживать инстинкт размножения. Все рабочие пчелы — дочери пчеломатки. Еще существуют трутни, пчелы мужского пола, с большими телами, но без жала. Так что трутни не могут защищаться, объясняла Эдит. Пчеломатка может спариваться с десятком трутней, и она начинает делать это, будучи всего нескольких дней от роду.
Александр кивнул и поднял брови так, словно насторожился. Пчеломатка может откладывать до 2000 яиц в день и живет до шести лет, увлеченно продолжала Эдит, но внезапно умолкла, отпустила его руку и выпрямила спину.
— Сколько тебе лет, Александр?
— Ты прекрасно знаешь.
— Двадцать четыре.
— Двадцать пять!
— Хорошо. Двадцать пять. А сколько лет мне?
— Эдит.
— Сколько мне лет?
— Тебе пятьдесят лет и восемнадцать дней. И ты прекрасна.
— Так дальше продолжаться не может.
— Разве ты не думаешь, что у нас…
— Да, я думаю, что у нас все хорошо. У нас все слишком хорошо. Поэтому так дальше продолжаться не может.
