проходимцы и авантюристы, не признанные у себя дома.
Одни предлагали новые, неслыханные дотоле способы устроения государства вечного благоденствия.
Другие обещали всего за пятьсот дней сделать Посконию великой за какие-то жалкие два процента ежегодного дохода.
Третьи брались разводить в посконских снегах слоновьи стада – слоны-де от холода живо отрастят густую шерсть, будут давать еще мясо, молоко, слоновую кость и прочную кожу, отчего держава немедленно процветет еще краше и пышнее. Нужен только небольшой аванс для поездки за слонами да несколько тысяч корабельных сосен для строительства плотов.
Четвертые просили денег для плавания в Хлестофорику – не одним же неспанцам богатеть!
Пятые всего-навсего желали купить исключительное право добывать посконские меха.
Но всех превзошел некий бродячий ученый. Имя ему было Хома, а прозвище – Хроноложец, потому что он вытворял с привычным летосчислением уж такие вещи…
Он предложил мужицкому королю не только сочинить благороднейшую родословную (это любому мошеннику под силу), но и неопровержимо доказать, что Стремглав Бесшабашный и древний император Эбистоса Кавтирант Багрянорожий – одно и то же лицо.
– Вы, мэтр, верно, забыли, что эта империя давным-давно развалилась! – сказал пораженный Стремглав.
– Да. Но весь вопрос в том – насколько давно? – хитро прищурился ученый.
– Ну… Лет пятьсот… Или даже тысячу… – растерялся король.
– Вот видите – даже вы, образованный человек, и то путаетесь. Что же говорить об остальных! Мы даже не можем со всей уверенностью сказать, какой нынче год!
– Что же тут сложного? От Восхода одна тысяча девятьсот девяносто девятый!
– Ой ли? За Темные века люди разучились читать по звездам, поскольку и самих звезд не было видно. Пока-то времена года твердо установились, пока-то люди, покинув теплые пещеры, снова приладились вести счет годам от весны до весны… Для них тогда время до-олго тянулось, пожалуй, что год за три шел. Теперь слушай дальше. Как столица империи Кавтиранта именовалась?
– Вестимо, Метрополь.
– Правильно. А твоя?
– Вестимо, Столенград.
– Так ведь это одно и то же слово, только на разных языках! Значит, и город один и тот же. Потом поищем в словарях, что значит имя «Кавтирант» на чужих языках. Наверняка у кого-то оно и переводится именно как «Стремглав». Или хотя бы «Бесшабашный». А на еще каком-нибудь языке это переводится как «мужицкий король». Или, к примеру, «узурпатор». Значит, это один и тот же человек. Опять же возьмем название страны. «Посконь» значит «конопля», так? Конопля же на Мертвом языке именуется «каннабис». А от «Каннабиса» до «Эбистоса» и вовсе не далеко. Значит, это одна и та же империя…
– Ловко! – восхитился король. – Так ты, ученейший муж, пожалуй, сумеешь доказать, что я отнюдь не Стремглав, сын шорника Обуха, а сама царица Настырра?
– Как два пальца облизать! Тебя же подданные и «настырным королем» именуют в частных беседах. Кроме того, при каждом новом правителе старые летописи уничтожают, а новые сочиняют. Летописцам да хронистам вообще веры нет! Все они твари продажные! Пистон Бонжурский, по моим расчетам, никакой не Девятый, а совсем даже Второй. Просто бонжурцам лестно свою историю распространить далеко в прошлое, а на самом-то деле они только-только из пещер выбрались…
Стремглав даже глаза придержал руками, чтобы из орбит случайно не вылезли.
– Постой! А как же великие свидетельства древности – эпосы там всякие, сказания… Куда же ты «Были Ада» и «Олдиссею» денешь, сложенные Великим Скупцом? Кто, по-твоему, построил циклопический звездодром Бумазей? Кто изображения философов Бабрия и Фесона изваял, кто создал прекрасный торс Автандиллы Форосской?
– Ну, это совсем просто. Эпосами неталийские алхимики баловались. Им ведь подолгу приходится ждать, пока ихние составы в атанорах доводятся до нужной кондиции. Иногда годами! Делать им нечего, бездельничать скучно. Вот и сочиняют, а потом пергамент состарят особым раствором и хвастаются: вот, мол, нашел в бабушкином сундуке памятник древности! Создателей же великой «Олдиссеи» мне вживую показывали в городе Хрякове – они не то странствующие актеры, не то бродячие единоборцы.
– А отчего же они не хотят свои собственные имена прославить? Что-то не вяжется!
– Очень даже вяжется! Если бы тот неизвестный алхимик «Были Ада» подписал своим именем, его бы тут же известные сочинители заклевали, по стенке размазали. Уж нашли бы, к чему придраться! Строка длинная, корявая, список лошадей слишком обширный, едва ли до половины прочитаешь, с ума сойдешь от скуки… А к старине у нас почтение, поскольку считается, что раньше все лучше было… Да и продать древнюю рукопись можно с большой выгодой. То же самое и скульпторы. Сам изваял, сам закопал, сам откопал, сам продал богатому невежде за хорошие деньги. У Автандиллы голова получилась корявая, а обе руки левые – отбить их, и дело с концом, готов образец женской красоты! Я всех на чистую воду выведу!
– А кто же Бумазей построил? – не сдавался король.
– Известно кто – бонжурские рыцари во время Второго сарацинского похода! В пустыне ведь скучно, делать нечего… Они, кстати, и так называемые Древние Сардины возвели, только много песку в раствор клали, вот и получились развалины…
Стремглав аж подскочил.
– Это в пустыне-то скучно, когда из-за любого бархана только и жди сарацинской стрелы? Это ты мне говоришь, ухо моржовое? Мне, который весь поход с коня не слезал? Да когда нам строить-то было, если к ночи сил не оставалось даже для того, чтобы шатер поставить?
