А здоров – ну, это понятно: попробуй-ка поучись, ни разу не присев, и в зной, и в дождь, и в снег, который иногда выпадал-таки в Плезире. Лекторам, кстати, полагался зонтик, но на том их привилегии и кончались.
Зато и экзамены в Плезирской Академии весьма отличались от таковых же в других заведениях Агенориды.
Логично, что по окончании курса наук профессора задают студентам различные вопросы и оценивают их знания по глубине и полноте
Не то в Плезире. Там студент, пришедший на конечное испытание,
Новоиспеченный бакалавр мог либо идти на все четыре стороны, чтобы найти там применение полученным знаниям, либо остаться в качестве преподавателя. Вакансии всегда имелись, поскольку смертность среди лекторов была ужасающая. Выжившие имели шанс стать докторами всех наук (тогда к зонтику прилагались плащ и теплая шуба), членами-корреспондентами или даже полными академиками.
Привилегия членов-корреспондентов заключалась в том, что им официально было разрешено вести любые записи – но только без помощи рук, ног или зубов.
Полные академики уже не стояли по углам в лабиринте, а заседали в особом здании, где зимой было тепло, а летом – прохладно.
Но для этого сперва следовало пройти тяжкое испытание шарами. Шары были белые и черные. Черные отливались из чугуна, а белые представляли собой мешочки с ватой. Соискатель становился перед аудиторией полных академиков и склонял голову перед своей участью. Побеждал тот, кто получал меньше черных шаров, хотя при определенной меткости и одного бывало достаточно.
Да, суровые были времена. Ныне же правила смягчены и шары тайно опускают в опечатываемый мешок. Вообще многое изменилось в связи с требованиями времени.
Произошло, наконец, и разделение наук – то, чего так опасались мудрецы прежних веков. Правда, поделили науки всего на две категории – на чистые и на конкретные. И вот уж для конкретных понадобились и лаборатории, и мастерские, и справочники…
Таково было место, где Тихону и Терентию предстояло провести долгих семь лет.
ГЛАВА 25,
в которой проходит первый день студенческой жизни посконских принцев, а Терентий извлекает из того немалую пользу
Принцесса Изора провожала братьев на учебу, как на войну.
За дорогу она успела привязаться к обоим, а Тихон и Терентий пылали взаимной ревностью.
Стоило Терентию на привале погладить девушку по крутому бедру, Тихон немедля показывал кинжальчик и шептал:
– Заколюсь, ты меня знаешь!
– Так сам бери, не зевай! – шепотом же злился Терентий.
Но Тихон не смел.
– Бедная я, несчастная, – жаловалась Изора дону Кабальо. – Я совершенно запуталась в своих чувствах. Леон искренен и чист, но совершенно лишен страсти. Парфений дерзок и решителен, но ему недостает галантности… Вот если бы соединить их качества да прибавить еще несколько ума…
– Терпение, моя прекрасная синьорита, – отвечал конь. – Стоит мне одолеть злого волшебника и заслужить ваш поцелуй – тогда сами увидите, чего стоят дон Леонсио и дон Парфенио по сравнению с истинным кабальеро! Вы на них и взглянуть не захотите!
– Да? Пока вы найдете своего волшебника, пока мальчики станут бакалаврами – я уже буду старой девой, и никто из вас не захочет взглянуть на меня!
– В Плезире множество знатных молодых людей сочтут за честь…
– Ах нет! – воскликнула Изора. – Я, конечно, старомодна, но буду принадлежать лишь тому, кто причастен к моему чудесному пробуждению. Если уж я подвела вас с приданым, то в остальном не обману…
– Уж вы не обманите, синьорита… – вздыхал дон Кабальо.
В Плезире, как ни странно, их как будто ждали.
Расторопный паренек из посконского посольства проводил всю компанию в гостиницу, где дону Кабальо отвели роскошное стойло (василиска он захватил с собой и спрятал в сено), а братьям и принцессе – комнаты.
На все расспросы паренек отвечал:
– Распоряжение было… За все уплочено…
А больше ничего не отвечал.
Мало того: осматривая свои покои, Тихон и Терентий обнаружили под подушками свои мечи – те самые, что были отняты легкомысленно освобожденными злодеями.
– Вот видишь, братец, какие люди миленькие: их совесть замучила, они и вернули наше добро! А ты еще в людей не верил! – укоризненно сказал Тихон.
– Если их кто и замучил, то палач, – сурово сказал Терентий. – Стыдно-то как перед батей! Оружие потеряли! Ладно, хоть нас тут никто не знает… Но как наши мечи вперед нас поспели?
Тут в комнату братьев залетела, не постучав, принцесса Изора:
