Последнее слово песни еще затихало в галерее подземного туннеля. Еще продолжала печально вздыхать Ребекка, очарованная красивыми образами, как вдруг я остановилась и замерла, напряженно вглядываясь в окружающий нас полумрак. Мои глаза медленно расширились, почти вылезая из орбит, ибо прямо перед собой я видела белого пса, жалобно повизгивающего, упавшего на землю и корчащегося в безудержных судорожных конвульсиях. Все его тело выгибалось дугой, а в следующий миг уже скрючивалось и сворачивалось в клубок, очевидно терзаемое жесточайшей болью.
На морде несчастного животного запеклась кровавая пена. Клубы пыли, поднятые этим затяжным припадком неведомой мне болезни, взмыли в воздух, полностью закрывая обзор. Но наконец-то мучительный собачий визг затих, а взвеянная им пыль осела. И тогда я потрясенно закричала, не смея поверить собственным глазам, потому что пес куда-то исчез, а на его месте я обнаружила…
Вот Тьма, я ничего не успела обнаружить, потому что Ребекка вдруг с рычанием бросилась вперед и мертвой хваткой вцепилась в распростертое на земле существо…
Жизнь соткана из бесчисленных бед, неприятностей и обязанностей, начисто лишающих ее какого- либо удовольствия. Эту досадную истину он усвоил уже в раннем детстве, будучи еще совсем глупым молодым щенком. Тогда его интересы не простирались дальше игры в камушки и вылазок в соседние пещеры, приводивших к стычкам с чужими семьями, которые усердно охраняли свои территории. Из рассказов старших членов своей стаи он четко усвоил – беззаботное существование Белых псов закончилось, когда из города ушли эльфийские кланы, неизменно покровительствовавшие роду ниуэ.
Согласно рассказам старейшин дружба с эльфами завязалась у ниуэ многие сотни лет назад, после того как крылатые воины Полуночных уничтожили мерзких детей богини Банрах – гигантских змей, населявших Лиднейское болото. Немногочисленным Белым псам, вторым после эльфов отпрыскам бога Шарро, оставался крохотный клочок более-менее сухой земли, расположенной в самом центре непроходимых топей, ведь все остальное пространство занимали змеи. А их ядовитые клыки и мощная чешуя оказались не по зубам Белым псам, загнанным в самую топь.
Но крылатые воины не ведали страха и не признавали преград. Они искали редкую голубую глину, необходимую для строительства их молодой столицы, а нашли несчастный народ ниуэ, погибающий от голода и загнанный в безвыходное положение. Но ведь всем известно, что безвыходной мы называем ту ситуацию, выход из которой нам не нравится… И выход имелся: ниуэ могли умереть и таким образом избавились бы от преследования со стороны жутких змей, но, как и все, они очень хотели жить…
Этот бой стал кровавым и изматывающим. Трупы изрубленных в куски гадов сбрасывали в болото, отправляя в объятия их злобной прародительницы. Поговаривают, что именно с тех самых пор змееликая богиня Банрах страстно возненавидела эльфов и поклялась отомстить. О да, бесспорно, она отличалась завидным терпением, присущим всем хладнокровным тварям, и умела ждать. Банрах не сомневалась – рано или поздно ей выпадет счастливый шанс и представится удобная возможность поквитаться с любимыми детьми ее слюнтяя-братца, пресветлого бога Шарро. Змееликая оказалась права – шанс действительно выпал… А пока, в ожидании лучших дней, богиня возмущенно следила за тем, как мертвые гибкие тела ее любимцев бесследно исчезают в багровой от крови трясине.
Что же вы натворили, неосторожные эльфы? Зачем, действуя вольно или невольно, вы напрочь рассорили брата и сестру, свет и тьму, добро и зло, двух великих богов, ставших наследниками древних Неназываемых – предтеч, уже мало интересующихся судьбой созданного ими мира… С того самого дня и завертелся неумолимый жернов рока, перемалывая души и судьбы, а царящее в Лаганахаре равновесие сил оказалось нарушено, уступив место черной зависти, мстительности и затаившейся до поры до времени жажде власти. В мир Лаганахара пришла война!
Разгромив лиднейских чудовищ, крылатые воины с триумфом вернулись обратно в строящийся Блентайр, привезя с собой не только искомую глину, но и отважных ниуэ, собратья которых во множестве полегли, сражаясь со змеями. Белые псы не обладали бессмертием, в отличие от своих благородных спасителей, недаром называемых Перворожденным и богоравным народом избранных. Эльфы кичились собственным величием и легкомысленно позабыли немудреную истину: чем выше взлетел – тем больнее падать. Они не хотели признавать того, что рано или поздно падают все, даже те, у кого есть крылья!..
Умение предвидеть будущее является чрезвычайно редким даром, который избранной расе не достался, а посему их нынешнее безоблачное процветание не омрачалось ни одной печальной мыслью. Действуя сугубо ради славы своего клана, Полуночные совершили новый подвиг – посетили неприступный горный хребет, опоясывающий долину Дурбан, и добыли сказочно прекрасный белоснежный мрамор с розовыми прожилками, из коего они возвели стены и башни своей столицы. Блентайр рос и хорошел буквально на глазах, обоснованно заслужив звание богатейшего города, равного которому не сыщешь во всем Лаганахаре. Мраморные карьеры Дурбана охраняли свирепые огнедышащие драконы, но и они не смогли противостоять силе эльфийских клинков и искусству магов из Звездной башни.
А между тем обогретые и привеченные в Блентайре ниуэ множились и благоденствовали, оказавшись неоценимыми союзниками и помощниками эльфийских кланов. Ниуэ построили подвалы и подземелья Блентайра, расширив для этих целей обширные природные пещеры, расположенные под городом, а потом стали хранителями и сторожами столицы. Отличаясь могучим телосложением, покладистым характером и безоговорочной преданностью, народ Белых псов добровольно выполнял функцию помощников обреченного на истребление клана и частично разделил его ужасную судьбу…
Финальная битва у Аррандейского моста изменила все. Отныне Блентайр принадлежал победителям: людям и их ближайшим прихлебаям – не ведающим жалости лайил, порождениям Тьмы.
Да, не в добрый час благородные эльфы проявили гостеприимство, приняв в своем городе кочевое племя людей, уставших от тягот бесконечных странствий и стремящихся к оседлой жизни. А следом за людьми в Лаганахар пришли лайил. Эти кровососы и паразиты поначалу скромно заполонили самые тихие улицы столицы, но быстро заявили о своих желаниях и потребностях, а затем и вовсе принялись безудержно рваться к власти, достатку и уважению.
Поговаривают, что лайил – результат неудачного эксперимента Банрах. Змееликая богиня пыталась создать расу безупречных бойцов, но где-то сильно ошиблась. Кровососы представляли собой что-то среднее между кошкой и человеком, не выносили прямых лучей Сола, пили кровь, отличались невероятной силой и гибкостью и не признавали никаких законов, кроме права сильнейшего. Они не чтили кодекс чести и не слышали зова совести, потому что последней у них просто не было. Лайил служили лишь самим себе, никогда не забывали нанесенные обиды и, как это и водится у слабых душой мерзавцев, не умели прощать и щадить. Некоторое время они униженно пресмыкались перед хозяевами города, но затем в одночасье перешли на сторону людей, став ближайшими слугами жестокой богини, покровительницы всего человеческого рода.
Итак, противостояние сил определилось окончательно: с одной стороны – два эльфийских клана, Полуночные и Полуденные, и их верные друзья ниуэ, а с другой – люди и переметнувшиеся к ним лайил. Возможно, все могло бы сложиться иначе, если бы в ход событий не вмешались предательство, амбиции и жажда мести. Ну а началось все конечно же с любви…
Дождавшись заветного часа, богиня Банрах жадно уцепилась за подвернувшийся шанс и сполна расквиталась с изрядно насолившими ей эльфами. Крылатые захлебнулись собственной кровью, потерпев
