ремарки, пробурчал он в трубку. После чего, подумав, добавил: «Только мне чистенькую, лады?» Дав тем самым повод автору статьи для язвительного комментария: дескать, уважаемый думец этим ясно дал понять, что его не облеченному доверием электората наперснику зрелых забав можно и «грязненькую».
Обстоятельства, при которых происходили опубликованные беседы, становились ясны из дальнейшего контекста. Некая не названная, но весьма прозрачно подразумеваемая финансово-промышленная группа имела в настоящий момент большую заинтересованность в приватизации очередного крупного куска госсобственности. В связи с чем и обхаживала всеми доступными ей способами тех, от кого зависело принятие решения.
Надо отдать автору статьи должное, он больше особенно не морализировал: тексты говорили сами за себя. Источник оперативного материала, как и правовая сторона подслушивания приватных разговоров остались, дело обычное, за кадром. Победителей не судят. Под статьей стояла только одна подпись, больше смахивающая на псевдоним: А. Курвощипов.
? Т-теперь читай в-вторую, ? потребовал Прокопчик.
Хотя следующая статья поливала грязью государственного мужа, принадлежавшего вроде бы к прямо противоположной воюющей группировке, стилем она походила на первую, как сестра-близнец. Во первых строках автор лицемерно выражал сочувствие тяжелой жизни российского чиновника: и перегрузки у них, как у космонавтов, и нервное напряжение, как у авиадиспетчеров, ну и в результате стрессы, которые надо как-то снимать.
А поскольку способ снятия стрессов вместе со штанами был заявлен прямо в заголовке, нетрудно предположить дальнейшее содержание материала. Разница состояла лишь в том, что на сей раз фигурировала запись разговоров непосредственно в койке, а роль героя-любовника играл приехавший по делам в Москву губернатор края, на территории которого вот уже второй год шла нескончаемая война вокруг алюминиевого комбината. Война, на полях которой сложила честь предыдущая парочка компро- метантов.
Сопровождалась статья фотографией оскандаленного краевого головы, сделанная в момент посещения им праздника в образцовом детском садике: цветы, улыбки и воздушные шарики. Под фотографией была многозначительная подпись: «Толлинг еще будет, ой-ой-ой...» Автором материала числился некто П. О. Блаж, личность тоже, вполне возможно, мифическая.
? Ну и где ты здесь видишь «иной свет», да еще «под другим углом»? ? вяло поинтересовался я, отшвыривая от себя эти листки.
? Вот тут! ? Прокопчик выразительно постучал костяшками пальцев по лбу. ? П-под этой вот ч- черепной коробкой! Там у меня есть и с-свет иной, и углов навалом! Как говорится, дайте мне точку опоры, а рычаг у меня всегда п-под рукой!
Я давно заметил, что, наглея, он почти перестает заикаться.
? Следи за х-ходом, ? продолжал Тима, явно кайфуя от сознания собственного величия. ? Первое: твой Кияныч поставлял девочек оптом, а также, бу-спок, и в розницу. Помнишь, как тебе Ц-цыпка сказала: между фотомодельным агентством и борделем разница не так уж в-велика. Второе: имеем г-газетные заметки. Ну скажи, как крупному ч-чиновнику при нужде гульнуть? Не на Т-тверскую же подаваться! А тут друзья-б-бизнесмены предлагают все по-тихому, да еще с выбором на любой в-вкус, да бесплатно, да...
? Да с последующим освещением в средствах массовой информации, ? с готовностью подхватил я.
Но Прокопчик посмотрел на меня с откровенным сожалением.
? П-помнишь, был такой советский анекдотец? Ф-фатализм по-американски: предлагают штатнику десять тачек, п-причем две без тормозов, он берет любую ? и по горной д-дороге. Ф-фатализм по- французски: десять телок, причем две больные, лягушатник хвать первую п-попавшуюся ? и в койку. И ф- фатализм по-русски: точно известно, что в компании из десяти человек двое с-стукачи, а наш чувак все равно рассказывает п-политические анекдоты! Нет, не догоняешь ты широкой с-совковой души...
На это я не нашелся, что ответить. Прокопчик же, восприняв мое молчание как свидетельство капитуляции, торжествующе продолжил:
? Т-третье: за Нинель охотились какие-то серьезные д-дяди, ты говоришь ? явно с п- профессиональными ухватками, удостоверениями ФСБ, но нетабельными п-пистолетиками. Кто такие? Ответ ясен: чья-то мощная служба б-безопасности. А на кого, спрашивается, эта служба работает? Тоже понятно: в данный момент на обиженных в газете чиновников. Вернее, на их крышу, на которую в газете намекают. Ребята из этой службы сперва убирают Шахова, потом Нинель. Возражения есть?
? Есть немного, ? откликнулся я, постепенно приходя в себя от его напора. ? Первое: Нинель никто не собирался убивать, она выпрыгнула с балкона, потому что не хотела даваться им в руки. А они-то как раз хотели увезти ее с собой: я свидетель.
? Ну... ? Прокопчик сегодня явно чувствовал себя в ударе: он задумался всего на секунду. ? Ну, предположим, хотели грохнуть ее где-нибудь в тихом месте ? и концы в воду. Дескать, пропала шалава без вести ? вполне можно от нее ожидать. Они ведь и папеньку хлопнули с инсценировкой, не забывай...
Во как: не забывай! У него это уже не версия, а установленный факт.
? Второе, ? сказал я. ? Что они искали у меня дома? И зачем было так тщательно прибираться у Нинель?
? Отвечаю. ? Тима самодовольно откинулся в кресле. ? П-прибирались потому, что не хотели оставлять там следы д-драки и вообще п-попытки похищения. А что искали у тебя... С-с чего ты вообще взял, что искали именно они? Вдруг это Нинель шарила ? еще до их п-прихода?
Представить себе, что могла искать у меня в квартире Нинель, я был не в состоянии. Но и опровергнуть этот тезис мне пока было нечем. Поэтому я оставил этот вопрос без разъяснения до лучших времен и спросил без особого нажима:
? Ну тогда третье и последнее: зачем?
? Что зачем? ? нахмурился Прокопчик, почувствовав в моей безмятежности подвох.
? Зачем это все? Похищения, инсценировки... Только потому, что Шахов поставлял девочек? А без него, наверное, будет некому...
? А м-месть? ? Тима аж привстал со стула, пристукнув по полу костылем. ? Месть за п-предательство? Ведь кто-то организовывал эти записи!
Я задумался.
Нет, не над последним бредовым пассажем Прокопчика. С одной стороны, кое-что в его рассуждениях было, какое-то здравое зерно. По крайней мере, насчет чьей-то мощной службы безопасности ? ребра от ее мощи у меня ныли до сих пор.
Но с другой ? многое не сходилось. И в первую голову не лез ни в какие ворота чертов собачий поводок, с которым на меня накинулись в заброшенном корпусе сумасшедшего дома. В этих трех соснах я уже плутал не далее как накануне вечером: натуральная маньячка, ненатуральная, в собственном соку... Тьфу, господи, будто килька какая-нибудь!
Прокопчик тем временем продолжал бурлить энергией трудового порыва.
? У меня есть один к-корешок, он сейчас по хозчасти в Союзе журналистов, а мы с ним з-знакомы еще по п-партийной работе, ? значительно сообщил он. ? Если даешь д-добро возобновить контакт, могу взять объект в разработку и разузнать, кто такие эти «Курвощипов» и «Блаж». Чем д-дышат, с какой ладошки кушают ? ну и так д-далее.
«Возобновление контакта» на птичьем языке Прокопчика означало дополнительные расходы на поход в ресторан ? вид оперативной деятельности, наиболее освоенный моим верным помощником.
Вообще-то мне было известно, что этап «партийной работы» в Тиминой карьере состоял в недолгом пребывании на ответственной должности водителя-экспедитора райкомовского буфета. Но хлебное место он был вынужден безвременно покинуть, по его уверениям, в результате сложной подковерной борьбы разных групп влияния за этот стратегически важный пост. А по моим сведениям ? вследствие собственного разгильдяйства: однажды по дороге с базы он забыл запереть задние дверцы в райкомовском «уазике», доверху набитом дефицитной жратвой. В условиях развитого социализма на ближайшем же светофоре мирно следовавшие по своим делам рядовые строители светлого будущего не смогли побороть искушения хоть одним глазком заглянуть в обещанный коммунизм. В тот день райкомовские труженики остались без обеда, а Прокопчик без работы.
