– Я что-то не понимаю ничего, – пожаловалась Виктория. – Совсем ничего.
– Я тоже, – признался Олег Петрович и немного подумал. – Хорошо, а когда стало известно о краже в музее?
Федор изменился в лице. Он и так-то был не слишком… румян и упитан, а тут уж совсем позеленел и осунулся.
– Как?! Уже известно?!
Олег пожал плечами.
– Василий Дмитриевич мне говорил, что в новостях что-то сказали о краже из музея. А ты не знал?
– Нет, – горестно сказал Федор. – Не знал. Наверное, мне лучше в милицию пойти.
Олег достал крохотную пиалу и налил в нее зеленого чаю.
– Ты пока чаю попей лучше. Гена, что скажешь?
Гена моментально выдвинулся на передний план и даже позволил себе сесть на табурет рядом с хозяином.
– Ну, значит, первое, это стрельба. Ни в дугу, ни в Красную армию, Олег Петрович! Какого лешего в нас палить? Да еще на улице, в темноте?! Никаких шансов, что попадешь, да и народу много! Четыре человека! Всех, что ль, хотел положить? Снайпер, что ль?
– В меня никогда раньше не стреляли, – заметила Виктория, и трое мужчин уставились на нее, как на полоумную. – А что вы смотрите? Я даже испугаться не успела! И вообще это весело!
– Весело, – неопределенно сказал Гена после недолгого молчания. – Второе, что с него, – кивок в сторону Федора, – деньги стали требовать, да еще в какой-то там общак! Ка-акой, блин, общак, какие такие деньги?! Гопников этих я в переулке видел, так, хулиганье последнее, у бомжей бутылки отбирают! Серьезные люди с такими гопниками вообще дел не имеют! Кто-то им стукнул, что парень из музея чего-то попер и продал, вот они и решили его развести, как младенца, и развели на пять косарей! Только этого им мало показалось, и они решили, что еще стрясти смогут. Кто мог им стукнуть?
– Кто, кто… – задумчиво сказал Олег Петрович, – ясно кто.
– И мне ясно, – согласился Гена. – Слушай, парень, а эта краля твоя, Светка, знает про то, что ты в музее работаешь, да еще и попер оттуда что-то?
Федор переводил взгляд с одного на другого.
– Ну, знает, да.
– И про то, что попер, знает?
– Да, – сказал Федор неохотно. – Она мне все говорила, что я… не гожусь ни на что… а я ей сказал, что… в общем, гожусь.
– Понятно, – подытожил Олег Петрович. – В том смысле, что ты лихой мужик и практически махновец.
– Да этого быть не может! Не может такого быть!
– Ты не кричи, – ласково посоветовал Гена. – Ты скажи, она у тебя где работает-то?
– Да быть не может! Она мне звонила и плакала! Говорила, что они ей угрожают! Что они ее убьют!
– А она тебе когда звонила? Ты говорил, что вроде в этот момент как раз к папкиному офису подходил, да?
– Ну… да, и что?!
– А ты ей не доложил, что к папке за деньгами и за помощью кинешься?
У Федора вдруг задергался глаз, и он прижал его рукой.
– Говорил, конечно. Она знает, что он… что он может помочь!
– И позвонила она тебе в аккурат в ту секунду, как ты должен был эту самую помощь просить. Рыдала, значит, и говорила, что ее убьют! Это она тебя так разогрела, чтобы жалостливей просил, а когда ты вышел, тебя уже ждали и приняли в жаркие свои объятия! Ну, про то, что за тобой следили, это ты забудь. Слежка – дело тонкое, хлопотное и недешевое. Я в этом деле все понимаю, парень. Они откуда знали, где папаша твой пребывает? Где он свои денежки кует? Куда ты к нему поехал, Москва-то не маленькая! Сдал тебя кто-то, и, по всей видимости, краля твоя, потому что больше сдавать некому. Мать вряд ли.
– Мать?! Да мать не знала ничего!!! И знать не могла!!!
– Василь Дмитриевичу ни к чему бы вроде. Ему чем шуму меньше, тем лучше. А они еще и ему позвонили, уроды! А телефончик его лапуля твоя, скорее всего, у тебя и позаимствовала, когда ты отвернулся. У тебя в мобильнике его телефон наверняка записан, и наверняка с именем-отчеством, так?
– Так, – выдавил совершенно уничтоженный Федор. Глаз все дергался, никак не переставал.
– А работает она у тебя где? Или, может, учится?
– В баре она работает, – пробормотал Федор. И как складно Гена сплел всю историю, и понятно как! И это понимание было ужасающим. – На Выхине. И учится в Экономическом университете.
– Университет в бывшем ПТУ располагается? – неторопливо спросил Олег Петрович. – И на его базе процветает?
– Откуда вы знаете?!
