– А зачем они мне? – спросил бывший муж лихо. – Я возвращаться не собираюсь! И чужого мне не надо, у меня свое есть!
– Где ключи? – повторил Уолш монотонно.
– Так я их отдал! Я ей тогда сказал, что отдам, и отдал! – И тут вдруг он словно что-то сообразил, щелкнула кнопка, зажглась лампочка, и тон у него стал подозрительным: – А почему вы меня про ключи спрашиваете? И вообще… к чему все эти вопросы?
– Мне нужно, – ответил Уолш, и тот не посмел возражать. – Кому вы отдали ключи?..
Выяснив все, что ему было нужно, и даже немного больше, он вернулся в «Англию», где первым его встретил швейцар со сложной русской фамилией и сказал на ломаном английском языке, что «господина полковника ожидают в баре».
– Было приказано пустить в отель, – добавил он по-русски, видимо для того, чтобы Уолш оценил важность гостя.
Уолш кивнул и повернул было направо, к бару, но вспомнил, что у него срочное дело к майору Флемингу, и приказал его вызвать. Майор, как и полагается хорошему подчиненному, явился через тридцать секунд и получил от Дэна письма, которые отдал ему Павел Звонарев, и распоряжение как можно быстрее собрать все сведения о Михаиле Осиповиче Колесникове, дипломате, умершем пятнадцать лет назад.
Майор Флеминг вообще не умел удивляться, не удивился и на этот раз. Он взял бумаги, отдал честь и отправился выполнять поручение.
Идеальный подчиненный – ни вопросов, ни лишних мыслей!.. Впрочем, мыслей у него вообще-то маловато.
Уолш повернулся, чтобы идти, но тут его перехватила Лидия Арсентьева, которая издалека бежала к нему, умудряясь на ходу кланяться и делать реверансы.
– Господин полковник Уолш! – вскричала она и взяла Дэна под руку. – Как я рада вас видеть!
– Спасибо.
– Наденька, наша девочка, сказала мне, что вас интересовала моя ворона. – Тут она вдруг хихикнула басом, и Дэн посмотрел на нее с удивлением. – Вас она вправду интересовала?
– Не столько она, – ответил полковник, – сколько открытая дверь на чердак.
– Грешна! – объявила Лидочка и покрепче уцепилась за его рукав. – Бывает, что забываю запереть дверь. Но мне прощают, мне все прощают, хотя, должно быть, меня давно нужно было бы уволить!
– Госпожа Арсентьева, в следующий раз, когда понесете обед вашей вороне, предупредите меня или майора Флеминга. И тогда у службы безопасности не будет к вам никаких вопросов.
– А сейчас есть? – перепуганно спросила Лидочка.
Дэн Уолш засмеялся.
– Я прошу прощения. Мне сказали, что меня ждут в баре.
– Так я провожу, с удовольствием провожу вас, господин полковник! – вскричала Лидочка, исполненная энтузиазма. – И все-таки, прошу вас, скажите! Я вне подозрений?
Уолш не мог и не хотел обсуждать с ней какие бы то ни было подозрения, и он промолчал. Он умел оставить вопрос без ответа таким образом, что собеседник понимал, что переспрашивать больше не нужно.
– Надежда просила, чтобы молодой человек непременно дождался вас. Он спрашивал ее, а она хотела, чтобы с ним переговорили именно вы, – произнесла понятливая Лидочка после секундного замешательства. – Я сама не знаю, но наш управляющий утверждает, что это сын нашего русского владельца, можете себе представить? У нашей сети два владельца, господин Фьорини и господин Вавилов. Управляющий просил вас предупредить, господин полковник.
Сын владельца отеля?!
Дэн Уолш моментально вспомнил досье, словно нужный файл открылся в компьютере. Сын не работает в отцовском бизнесе и не имеет к нему никакого отношения, из-за чего находится в постоянном конфликте с семьей. Ему тридцать два года, живет в Москве, служит в системе Министерства внутренних дел.
Выходит, русские докопались быстрее?! Выходит, им уже все известно?! Тогда почему молчит вашингтонское начальство?! Почему полковника не поставили в известность?
Или он наделал каких-то непростительных ошибок?!. И то, что его не поставили в известность, как раз означает, что он в немилости у самого высокого руководства в Вашингтоне?..
У высокого окна, выходящего прямо на памятник тому самому русскому царю, который, кажется, сослал декабристов или казнил брата Владимира Ленина, в общем, сделал что-то не так, сидела Надежда Звонарева и рядом с ней человек в джинсах и майке. Пиджак валялся рядом на красном плюшевом диване. На низком столике перед ними были разложены какие-то бумаги.
– Наденька, я привела к тебе господина Уолша, – пропела Лидочка. – Вот он! А я пока откланяюсь, вы не можете себе представить, сколько у меня дел!
Завидев Уолша, молодой человек поднялся, оказавшись неожиданно очень высоким, и Дэн его узнал. Фотографии были в досье, как и фотографии внучек сэра Майкла Фьорини и прочих родственников.
Надежда оглянулась и тоже поднялась. Вид у нее был растерянный.
– Дэн, – это майор Вавилов из Москвы, – представила она по-английски. Он говорит, что с Катей Самгиной случилась беда. Сейчас, слава богу, все в порядке, но я решила, что лучше вам об этом узнать от самого господина Вавилова.
Уолш протянул ему руку.
– Здравствуйте, господин полковник.
