– Это на нее похоже, – произнесла Надежда грустно. – Она у нас такая… консервативная! Больше всего на свете любит свою работу и бабушку. Вы, кстати, передайте ей, что с бабушкой все в порядке, я у них была, и еще поеду, наверное, послезавтра. Денег я оставила, переночевала. Кстати, а почему у нее телефон не отвечает? Или вы от меня что-то скрываете?!
– Не отвечает потому, что он у меня, – мрачно заявил Максим Вавилов.
– А где она сама? В больнице?
– Уже нет.
– А где? Кто за ней ухаживает? Небось денег у нее нет!
– Я ухаживаю, – брякнул Максим Вавилов. – И деньги у меня есть.
– Как… вы?!
– Майор, – вступил в беседу Уолш, – вы выяснили фамилию человека, с которым Самгина пила кофе?
– Бухгалтерши? Нет еще.
– С моей точки зрения, это первое, что вам необходимо сделать. Прямо сейчас.
Максим Вавилов живо взглянул на Уолша.
– Я думал об этом, – сказал он. – Но мне показалось, что логичнее искать в Питере, раз у Екатерины Самгиной в Москве нет никаких связей!
– Вот именно, – констатировал Уолш. – У нее нет никаких связей в Москве, тем не менее ее пытались убить именно там! А по вашим словам выходит, что, кроме этой женщины, она ни с кем не общалась. Значит, дело в женщине.
– Возможно.
– Найдите ее и переговорите с ней. Только как можно быстрее и как можно осторожнее. Я дам вам фотографию, вы ей покажете и спросите, кто это. После этого позвоните мне.
– Какую фотографию? – не понял Максим Вавилов.
– Секунду, пожалуйста.
Уолш поднялся и быстро ушел в сторону своего офиса, а Надежда тихонько спросила у Максима, правда ли, что с Катей все в порядке.
– Правда, – сказал он мрачно.
Он никак не ожидал, что в «Англии» все получится так странно. И еще американец этот! Откуда он только взялся!
– А вы правда… сын?
– Я?! Я сын! Я совершенно точно не дочь!
– А почему вы никогда не приезжаете в отель? Мы вас даже не знаем! А давайте я вас с Лидочкой познакомлю, она будет счастлива!
– Нет, – испугался Максим Вавилов. – Меня не нужно ни с кем знакомить! Мне и так хорошо!
Надежда вдруг захохотала.
– Да вы же не должны на ней жениться! Она менеджер по персоналу!
– Все равно я не хочу знакомиться!
– Майор, – окликнул его Уолш, и голос гулко прозвучал между мраморными колоннами. – Можно вас на минуточку?
Максим выбрался из-за низкого столика и подошел.
– Только постарайтесь сохранять спокойствие, – негромко сказал Уолш и открыл папку.
На листке белой бумаги сияла улыбкой фотография задушенного покойника, найденного у подъезда на Сиреневом бульваре. Под фотографией были данные – имя, фамилия, отчество, год рождения.
Максим посмотрел-посмотрел, вздохнул и отвернулся.
– Мать честная! – воскликнул.
Телефон у нее зазвонил, когда она уже поднималась по лестнице.
Лифт не работал, и только на третьем этаже стало ясно почему. Конечно, Колька Пахтусов выскочил из него как ненормальный и плохо захлопнул сетчатую дверь. Лифт сиял огнями и пребывал на площадке третьего этажа.
Надежда очень устала, стерла ноги, потому что полдня пробегала в мокрых туфлях! А в мокрых туфлях она пробегала потому, что наступила в лужу! А в лужу наступила потому, что Пейсахович опять не вовремя пристал со своими шинами и говорил, что он, конечно же, все понимает, потому что он не дурак, но шины нужно бы забрать, ибо покупатель ждать не станет!..
Надежда захлопнула тяжелую сетчатую дверь, огни погасли, и лифт тут же поехал – кому-то, кто шел следом за ней, повезло больше! А Кольке Пахтусову она непременно надерет уши, как только он попадется ей под руку! Подумав так про Кольку, она моментально вспомнила себя, перила и Марью Максимовну в длинном летнем пальто и затейливой шляпке. Как она тогда ее боялась – ух!
Кстати, к соседке надо бы зайти. Печенье куплено, именно такое, как надо, и именно в булочной на Сенной, а утром она точно зайти не сможет. Придется сейчас.
Заходить к соседке не хотелось.
