успокоятся, даже если я все им отдам! Они все равно убьют меня! Они боятся, что я потом захочу все вернуть, и…
– Маша, Маша!
– Господи, они убили тетю! Теперь они убьют меня, а потом тебя! Мы были на вокзале, я хотела увезти его, и ничего у меня не вышло! Он теперь пропадет, один! Он же ничего не знает, и денег у него нет, и он такой глупый!
– Если ты про брата Макса, – сухо сказал Архипов, – то он пришел ко мне вчера вечером. Сегодня он весь день проторчал в моей конторе, а сейчас сидит в моей квартире под присмотром моего партнера. Так что ты так сильно не убивайся.
Она вдруг перестала реветь, и глаза у нее округлились.
– Макс… пришел к тебе? Он… у тебя?
– Ну да. – Архипов поднялся и потянул ее за холодную, вялую руку. – Он, между прочим, значительно умнее тебя. Я у тебя сразу спрашивал, в чем дело! Что за песнопения, толпы странников и так далее? А ты мне что ответила? Что это твои товарищи по работе из пятнадцатой горбольницы! Почему ты мне тогда не рассказала?
– Я не хотела тебя… вмешивать.
– Ну да, – согласился Архипов, – вмешивать ты не хотела. Зато я теперь сам вмешался, и ответственности на тебе никакой. Верно?
Кое-как она поднялась, следуя за его жесткой и теплой рукой. Тело, казалось, искололи мелкими иглами. Ноги не слушались, и руки по-прежнему висели – ее привязали, как только приехали с несостоявшейся встречи у метро «Чертановская».
Архипов поддержал ее и посмотрел на Машины ноги. Одна коленка сильно изодрана, на бедрах синяки – следы пальцев.
Бедная девочка.
– У меня в машине твоя одежда, – сказал он сердито, – и еще термос с кофе и бублик.
– Мне нельзя домой. Они придут за мной.
– Никто за тобой не придет! – прикрикнул на нее Архипов. – Одного из них мы должны прихватить с собой. Этого или того?
Он кивнул сначала в сторону туалета, а потом на Витька, возле которого сидел равнодушный и слегка лукавый Тинто Брасс.
– Зачем?
– Мне надо довести дело до конца. А то они, избави боже, завтра правда опять придут.
– Придут. Ты ничего не сможешь сделать. Тетя не смогла.
– Тетя не смогла, а я смогу, – самоуверенно заявил Архипов. – Которого берем? Кто из них плохой охранник, а кто хороший охранник?
Маша секунду думала, личико у нее стало брезгливым, и веснушки выступили на бледной коже.
– Этот плохой, – ответила она и подбородком показала на Витька.
Спина у того дернулась и прошла сильной судорогой.
Архипов неожиданно обнял Машу за голову и прижал лицом к своему плечу.
– Ты идиотка, – заявил он, – ты просто идиотка. Я десять раз спрашивал, что происходит! И ты десять раз послала меня… подальше!
Она прижалась к нему и стиснула его бока непослушными руками, которые все съезжали и падали.
– Как же я могла тебе рассказать? Они бы и тебя тогда… А Макс правда… у тебя?
– Правда у меня. Он сел в какой-то автобус, сам не знает в какой, доехал до окраины, а оттуда пришел пешком. Он у меня. Все время ест.
Маша вдруг засмеялась сквозь слезы и вытерла щеки о влажную архиповскую куртку.
– Я не знаю, куда они дели мои джинсы, – пожаловалась она. – Это чтобы я не убежала…
– А ты пыталась?
– Нет. Но я хотела… попытаться.
– Храбрая, – оценил Архипов. – Храбрая и глупая. Помоги мне.
Он осторожно отодвинул ее от себя, присел на корточки и собрал с пола полотенца.
– Держи здесь.
Маша подошла и тоже присела на корточки.
Тинто Брасс покосился на нее. Архипову показалось, что он ухмыляется – вот из-за этой весь сыр-бор? Из-за нее мы никак не можем вернуться домой, на чудную круглую подушку?!
– Ты че? – забормотал Витек в пол. – Ты че… делаешь-то? Че ты делаешь-то… да отпусти ты меня! Отпусти, говорю!
И двинул локтями.
Архипов слегка стукнул его по затылку, отчего Витек клюнул носом пол, и обмотал ему запястья полотенцем, сначала одним, а потом другим.
