Алекс задумался, уголок его рта дернулся в усмешке.
— Да, я понимаю, о чем ты. Давай, спрашивай все, что хочешь.
Я уселась по-турецки.
— Что это за место, куда мы едем?
Алекс вынул из-под головы подушку и тоже сел на кровати.
— Это что-то вроде лагеря, в Нью-Мексико, в пустыне. Там меня тренировали. Думаю, Калли должен быть там, он тренирует новых УА.
«Убийцы Ангелов», — вспомнила я.
— А кто такой Калли?
Судя по выражению лица Алекса, на него нахлынули воспоминания.
— Он был одним из УА, пока не потерял ногу на охоте. Он знает обо всем этом больше, чем кто бы то ни было из выживших.
Потерял ногу. Я невольно взглянула на тумбочку, где были свалены в кучу вещи Алекса. На самом верху в кобуре лежал его пистолет. Я, конечно, и раньше понимала, что его работа опасна, но внезапно осознала насколько.
— И что, такое… часто случается? — спросила я.
Лицо Алекса осталось неподвижным, но я почувствовала, как весь он напрягся, словно провод под током.
— Ему повезло, — коротко сказал Алекс. — Остальные погибли или стали жертвами ангельского ожога.
Был ли среди них его брат? Снова посмотрев на телеэкран, я быстро сменила тему.
— Значит, ты там жил?
— Ага. — Поколебавшись, Алекс продолжил. — Этот лагерь основал мой отец.
Он, отец и брат, все вместе в лагере посреди пустыни. Я вспомнила, что увидела, взяв его за руку: колючая проволока, безоблачное синее небо.
— А твоя мать? — спросила я.
Алекс пристально смотрел в телевизор, не шевелясь.
— Это долгая история, — сказал он, помолчав.
— Ладно. — Я тут же пожалела, что спросила. Похоже, тема его семьи — что-то вроде минного поля. Некоторое время мы молча смотрели телевизор, я прижимала подушку к груди.
— Слушай, вся эта… ситуация с ангелами, — сказала я наконец. — Она ведь становится хуже, я права? Еще пару лет назад я и не слышала об ангелах, а теперь они повсюду. По телевизору, в газетах…
Алекс, казалось, немного расслабился.
— Это из-за Вторжения, — сказал он, протягивая руку к пульту и подтаскивая его к себе. — Они были здесь всегда, но два года назад их число невероятно подскочило. Мы не знаем почему — наверное, в их вселенной что-то произошло.
Я разглядывала Алекса: линии шеи, когда он наклонял голову, его выступающие скулы.
— А где она, их вселенная?
— Мы не уверены, — ответил Алекс. Я заметила, что он всегда говорит во множественном числе — будто у него была команда, с которой они много лет сражались плечом к плечу. — Возможно, в другом измерении. Похоже, что они могут путешествовать между вселенными и попадают сюда.
Другое измерение. Я всегда была уверена, что это какие-то выдумки из научной фантастики — как и существование ангелов.
— Значит… они просто живут здесь? Вместе с людьми?
Алекс подтянул колено к груди, обхватывая его рукой.
Даже когда он был расслаблен, от него исходило чувство силы и гибкости, как от хищника из семейства кошачьих.
— Ну да. Они покупают дома, водят машины… они как бы сливаются с людьми, их никто не замечает. Они принимают свой истинный облик, только когда питаются.
Я тряхнула головой, пытаясь осмыслить все это.
— А что будет, если вам не удастся их остановить? Пожав плечами, Алекс посмотрел мне в глаза.
— Человечество погибнет, — сказал он. — Может, не сразу, лет через пятьдесят. УА постепенно проигрывают войнy — медленно, но неумолимо. Нам нужно что-то новое, чтобы остановить их Что-то действенное, иначе у нас нет шансов.
— Боже… — прошептала я. Получается, что-то действенное — это я? Я снова вспомнила сюжет из новостей: людей в койках, стоявших посреди больничного коридора. Я не могла подобрать слов. — Это просто… Я не могу поверить, что никто об этом не знает. Почему правительство бездействует, почему они хотя бы не расскажут всем об этом?
По зловещему совпадению, в телевизоре снова появилась Церковь ангелов. Алекс поднял глаза на экран, его губы сложились в горькую усмешку.
— Все не так просто. Большинство людей видят истинный облик ангелов, только когда те питаются их энергией, а к этому моменту они уже успевают получить ангельский ожог. А значит, они даже за деньги не откажутся от ангелов.
Я медленно кивнула, представив, что бы сказала Бет, если бы я попыталась оттащить ее от существа, высасывающего ее силы. Думаю, она бы меня ударила.
Алекс все еще смотрел рекламу.
— К тому же ангелы нашли способ взять под контроль полицию и власти. С тех пор, как произошло Вторжение, в правительстве появилось немало людей с ангельским ожогом. Именно это навело ЦРУ на мысль, что происходит нечто странное.
— Это правда? — От такого у меня кровь застыла в жилах. — Кто они? Ты хочешь сказать… президент?
Алекс покачал головой.
— Я не знаю точно кто. Но, как правило, те, кому это особенно некстати.
Реклама подошла к концу, на экране появилось крупное изображение ангела с сияющим нимбом и распростертыми крыльями, ласково улыбающегося зрителям.
— Они такие… красивые, — невольно сказала я.
— Да, весьма.
Все еще сжимая подушку, я теребила разошедшийся шов в нейлоновой наволочке. Мне не хотелось задавать этот вопрос, но я должна была знать.
— А если… человек получает ангельский ожог, что с ним происходит?
Алексу эта тема тоже была явно не по душе. Он посмотрел мне в глаза, темные волосы упали ему на лоб.
— Когда ангел высасывает из человека энергию, — проговорил он, — происходит отравление. С одной стороны, человек воспринимает ангела как прекрасное и доброе существо. Но с другой — ангел наносит человеку непоправимый ущерб, он приносит болезнь или безумие. Паралич, рак, что угодно. Чем больше энергии забирает ангел, тем страшнее последствия.
Я подумала о своей матери, о ее вечно отсутствующем, мечтательном выражении лица… и о мерзавце, который сделал с ней такое. Мой отец. Это часть меня, оно у меня внутри. Неудивительно, что Алекс не желал иметь со мной ничего общего — трудно было винить его в этом. Я уставилась на шов на подушке, внезапно начиная ненавидеть саму себя.
С соседней кровати я ощущала пристальный взгляд Алекса. Он откашлялся.
— Послушай… насколько я смог понять, твоей матери еще повезло. Когда я чувствовал ее энергию, она не была несчастна. Наоборот, похоже, что ей хорошо.
Я кивнула. Мои глаза вдруг наполнились слезами, и я вытерла их тыльной стороной ладони.
— Да… Плохо только мне, без мамы… Но я хотя бы знаю, что в своем мире она счастлива. — Я взглянула на Алекса и слегка улыбнулась ему. — Спасибо.
По телевизору началось ночное ток-шоу, мы молча смотрели, как ведущий вышел на середину аудитории и начал шутить.
