электронке ему отправлю.
— Архангел, это секретная операция, — с серьезной миной предупредил Рыжиков. — Так что…
— Флэшку съем, — пообещал врач. — Всем нашим привет передавай. Танку персонально.
Он отсалютовал и вразвалочку удалился восвояси.
— Нет, вы поняли! — проводив взглядом доктора, пробормотал лейтенант Протасов. — Зомби! Откуда? Как?!
— Кто его вел, вот вопрос, — сказал третий опер.
— А вот это правильный вопрос, — заявил Рыжиков. — Кто, а уж потом — как. Если найдем кукловода, он сам все расскажет.
— В мыслесети народ молчит, — сообщил Протасов. — Все в шоке.
— Сам слышу. Но искать надо. С мыслесетью или без нее. Думаю, он где-то поблизости.
— В смысле? — Протасов растерянно оглянулся.
— Необязательно, — возразил третий оперативник. — Кукловоду необязательно находиться в шаговой доступности, он мог управлять этим зомби откуда угодно, хоть из Австралии.
— Но трупное окоченение никто не отменял, — уверенно возразил Рыжиков. — Парень тощий, коченеет медленно, как заметил доктор, но дольше шести часов не продержится. Этого зомби должны были встречать, пока он не начал запинаться о собственные ноги. Если не кукловод, то хотя бы его подельники, а это уже ниточка.
— Пройдемся по мыслеэфиру? — предложил лейтенант Протасов.
— Так точно. А коллеги прочешут терминал физически, — сказал Рыжиков вслух и обернулся к охранникам: — Только ненавязчиво, без шума. Ищем того, кто управлял этой марионеткой.
— Трупом?! — удивленно спросил один из охранников.
— Так точно.
— Пипец какой-то, — охранник брезгливо поморщился и поежился. — Я думал, такое только в книжках и фильмах бывает.
— Бывает! — фыркнул Протасов. — Совсем все смешалось в головах. Кони, люди… реальная жизнь, виртуальная… Не бывает такого, боец, не бывает! В книжках и фильмах такое моделируется и обыгрывается, а реально что-то бывает только в нормальной жизни, почувствуй разницу.
— Пока не чувствую, — охранник кивком указал на труп. — Может, проблема в том, что я не такой умный, как ты, лейтенант?
— Умыл, — третий опер усмехнулся и подтолкнул Протасова к переходу обратно в зал прилета. — Идем, есть ниточка. Товарищ капитан, я его нащупал! На электричке собирается улизнуть. Она через минуту отправляется!
— Тогда бегом! — приказал Рыжиков.
Троица оперативников влетела в хвостовой вагон красной электрички „Аэропорт Домодедово — Павелецкая“ в самый последний момент. На „осторожно“ в тамбур запрыгнул Протасов, а на „двери закрываются“ — третий опер и Рыжиков. По нормальному сценарию им следовало минуту отдышаться и уже после двинуться по вагонам, изображая обычных пассажиров, но сегодня все сценарии шли прахом. Третий опер только и успел сказать: „Он в третьем“, как всю группу накрыл один мощный ментальный взрыв. Тому, кто не в курсе, что такое мыслесеть, объяснить суть такого явления, как ментальный взрыв, невозможно, так что поверьте на слово. Получили оперативники по полной программе. Все равно что один из братьев Кличко врезал в челюсть, а другой добавил в лоб. У Протасова даже кровь носом пошла. А ведь на самом деле никакого физического воздействия не было и в помине. Злоумышленник сидел в третьем вагоне. То есть от оперов его отделяли десятки метров.
— Твою мать! — Рыжиков отлепился от стенки и тряхнул головой. — Ну, это уже наглость! Управление, ситуация выходит из-под контроля.
— Видим, — сообщил дежурный по Управлению „М“. — Сейчас поможем…
— Это вряд ли, — утирая платком кровь, сказал Протасов. — Этот гад слишком силен. Самого надо звать.
— Ничего не получается, — спустя всего секунду подтвердил дежурный одновременно и в радио, и в мысленном эфире. — Клиент непостижимым образом наглухо заблокировал канал связи с мыслесетью.
— „Непостижимым образом“, — с издевкой в голосе повторил Протасов и сплюнул. — Все через задницу! Все!
— На „Космосе“ будет экстренная остановка, — сообщил дежурный. — Постарайтесь до этого момента локализовать клиента и не упустить его из вида.
— Есть, понял, — ответил Рыжиков.
— „Локализовать“! — снова возмутился Протасов. — Сами бы попробовали!
— Ныть будем или работать? — строго глядя на лейтенанта, спросил командир.
— А-а, — Протасов махнул рукой и первым двинулся в направлении головы состава.
Новых ментальных атак не последовало, но „локализовать“ клиента оперативникам удалось с огромным трудом. Только когда поезд начал притормаживать, до Рыжикова дошло, что троица прошла дальше, чем нужно, и клиент теперь находится за спиной. Капитан резко развернулся, но увидел только спину человека, который метнулся в тамбур, а затем выскочил на перрон. Оперативники бросились следом, но им опять пришлось проталкиваться сквозь строй пассажиров, которых загадочный кукловод заставил подняться с мест и встать в проходе между рядами кресел. Причем ни на какие крики и угрозы остолбеневшие люди не реагировали.
Закончилось все тем, что опера снова едва не опоздали. Когда они выскочили на перрон, неизвестный уже спускался по лестнице. Еще несколько секунд, и он мог вовсе исчезнуть из вида, но…
Помощь пришла, откуда не ждали. Дорогу кукловоду перекрыли несколько крепких парней в камуфляже и с оружием. Со своей позиции оперативники видели только головы людей в черных масках, но зато злоумышленника они могли рассмотреть в полный профиль. Завидев на лестнице вооруженных людей, беглец мгновенно сообразил, что к чему, и сгруппировался, явно готовясь нанести новый ментальный удар, только теперь по бойцам в камуфляже.
— Кранты пацанам, — вырвалось у Протасова.
— Не факт, — возразил третий опер. — Давайте, атакуем его!
— Блок, — оперативника буквально за руку придержал Рыжиков. — Рикошетом тебя самого так приложит, устанем откачивать. Они справятся.
Протасов с сомнением покосился на командира, но промолчал. Лейтенант не верил, что обычные спецназовцы (обычные в смысле — не индиго) сумеют одолеть такого мощного бойца. Однако вариантов лейтенант не видел, как и командир. Оперативники Управления „М“ в данном случае ничего не решали. Осадить врага мысленно они не могли, а стрелять не позволяла оперативная обстановка, на линии огня оставались бойцы спецназа.
В первые пять секунд все действительно складывалось в пользу неизвестного. Спецназовцы притормозили, даже попятились, но, спустившись на пару ступеней, замерли, а затем вдруг встрепенулись и разом поперли на врага. Что оставалось кукловоду? Только включить реверс. Так он и поступил. Пятясь, он выбрался на платформу и принял боевую стойку.
Несколько немолодых, но еще очень даже крепких „лосей“ из группы захвата атаковали псионика без киношных спецэффектов и предельно грамотно. Но враг оказался далеко не прост. Целую минуту, а то и больше, он отражал удары и расшвыривал бойцов, как кегли. При этом он не забывал маневрировать, чтобы его постоянно прикрывал кто-то из противников. Опасения кукловода имели под собой почву, на крыше поста ДПС, что торчал недалеко от платформы, явно сидел снайпер, это чувствовали даже опера.
— Хрен с ними, с блоком и рикошетом, — вдруг решил Протасов. — Иначе, никогда его не взять. Он же через мыслесеть всем боевым искусствам мира обучился, гад!
Лейтенант сосредоточился и нанес короткий, но хлесткий мысленный удар, сконцентрировав всю энергию в одном коротком слове: „Стой!“ Получив удар, враг притормозил всего на какой-то миг, но спецназовцам вполне хватило времени, чтобы нанести кукловоду два точных удара кулаками и вырубить врага на несколько секунд. А уже этих секунд спецам хватило, чтобы сковать кукловода по рукам и ногам, „ужалить“ транквилизатором и унести с поля боя куда-то в сторону поста ДПС.
— Вот и все, — потирая виски, сказал Протасов. — Не так страшен черт…
