Двенадцатая ночь, или Что угодно

Уходят.

АКТ V

СЦЕНА 1

Перед домом Оливии. Входят шут и Фабиан.

ФАБИАН

Прошу тебя, сделай милость, покажи мне его письмо.

ШУТ

Почтеннейший Фабиан, тогда и ты исполни мою просьбу.

ФАБИАН

Ну конечно, с удовольствием!

ШУТ

Не проси, чтобы я показал тебе это письмо.

ФАБИАН

Это называется – возьми мою собаку, а взамен отдай мне ее назад.

Входят герцог, Виола, Курио и придворные.

ГЕРЦОГ

Вы служите графине Оливии, друзья?

ШУТ

Да, государь: мы вроде как ее парадная амуниция.

ГЕРЦОГ

А, старый знакомый! Как дела, приятель?

ШУТ

Правду сказать, государь, хорошо по милости врагов, худо по милости друзей.

ГЕРЦОГ

Наоборот: хорошо по милости друзей.

ШУТ

Нет, государь, худо.

ГЕРЦОГ

Как же это может быть?

ШУТ

Очень просто, государь: друзья так меня расхваливают, что превращают в осла, а враги прямо говорят, что я осел; стало быть, враги помогают мне познать самого себя, а друзья морочат голову; ну, а так как выводы подобны поцелуям и четыре «нет» дают в итоге два «да», то и получается, что хорошо по милости врагов и худо по милости друзей.

ГЕРЦОГ

Восхитительное рассуждение!

ШУТ

Вот уж нет, государь, хотя вы, видать, решили удостоить меня великой чести и вступить в число моих друзей.

ГЕРЦОГ

Ну, от моей дружбы тебе худо не будет: на, возьми золотой.

ШУТ

Пожалуйста, государь, станьте двурушником и удвойте левой рукой дело правой.

ГЕРЦОГ

В твоем совете мало благородства.

ШУТ

Я только советую, чтобы ваше благородство посоветовало вашей плоти и крови слазить в карман.

ГЕРЦОГ

Что ж, придется согрешить и стать двурушником: на тебе еще один.

ШУТ

Раз, два, три – вот это действительно круглый счет. Недаром говорят, что без третьего раза как без глаза, а на третий раз ноги сами пускаются в пляс; если вы мне не верите, прислушайтесь к колоколу святого Бенедикта: раз, два, три.

ГЕРЦОГ

Ну нет, больше ты меня не одурачишь и денег из меня не вытянешь. Вот если ты скажешь своей госпоже, что мне нужно побеседовать с ней, и приведешь ее сюда, тогда, может быть, моя щедрость снова проснется.

ШУТ

В таком случае, государь, побаюкайте вашу щедрость, пока я не вернусь. Я иду, государь, только не думайте, что если я чего-то хочу от вас, так, значит, я и впрямь впал в грех похоти. А покамест, государь, пусть ваша щедрость действительно вздремнет, я ее сию минуточку разбужу. (Уходит.)

ВИОЛА

А вот и мой спаситель, ваша светлость.

Входят Антонио и приставы.

ГЕРЦОГ

О, мы уже встречались с ним! Я помню,
Он был тогда в грязи и, как Вулкан,
Весь черен от порохового дыма.
Он – капитан суденышка дрянного,
Осадки и вместимости ничтожной,
И все же причинил такой ущерб
Сильнейшему из наших кораблей,
Что даже гнев и зависть побежденных
Ему воздали должное. – В чем дело?

ПЕРВЫЙ ПРИСТАВ

Мой государь, Антонио пред вами:
Им «Феникс» был захвачен вместе с грузом
И «Тигр» на абордаж взят в том бою,
Где ваш племянник Тит ноги лишился.
Сегодня он, забыв и страх и совесть,
Ходил по нашим улицам открыто
И даже с кем-то дрался.

ВИОЛА

Государь,
Он шпагу обнажил в мою защиту,
Но столько странного наговорил,
Как будто был горячкою охвачен.

ГЕРЦОГ

Прославленный пират! Морской разбойник!
Что за безумье привело тебя
К твоим врагам, которым ты нанес
Кровавую обиду?

АНТОНИО

Славный герцог,
Прозваний этих я не заслужил:
Я не пират и не морской разбойник,
Хотя и вправду ваш старинный враг.
Сюда я колдовством был завлечен:
Вон тот молокосос неблагодарный
Из пенной пасти яростного моря
Был мной спасен, – он погибал в волнах.
Ему я жизнь вернул, ему я отдал
Свою любовь, не знавшую предела.
Пришел я во враждебный этот город
Из преданности, из любви к нему,
А он, хитрец и лицемер трусливый,
Боясь опасность разделить со мной,
Отрекся от меня и отдалился
На двадцать лет в один короткий миг.
Он даже возвратить мне отказался
Мой кошелек, всего лишь час назад
Ему врученный.

ВИОЛА

Что за странный бред!

ГЕРЦОГ

Когда, по-твоему, пришел он в город?

АНТОНИО

Сегодня. А до этого мы с ним
Три полных месяца не разлучались:
Мы дни и ночи проводили вместе.