— Спокойной ночи, Мэри.
И он ушел.
Когда на следующее утро Мэри зашла в свой кабинет, то увидела, что еще одна стена покрашена заново. Вошел Майк Слейд, неся в руках две чашки кофе.
— Доброе утро. — Он поставил чашки на стол.
— Опять что-то написали на стене?
— Да.
— И что на этот раз?
— Не имеет значения.
— Не имеет значения? — вспылила она. — Для меня имеет. Что же за охрана такая в посольстве? Мне не нравится, что в мой кабинет спокойно заходят и пишут угрозы на стенах. Что там было написано?
— Дословно?
— Да.
— Там было написано: «Уезжай или подохнешь».
Мэри яростно уселась за стол.
— Может, вы мне объясните, как можно незамеченным пробраться ко мне в кабинет и писать угрозы на стенах?
— Если бы я знал, — вздохнул Майк. — Мы делаем все возможное…
— Тогда «всего возможного» явно недостаточно, — отпарировала она. — Я хочу, чтобы дверь в мой кабинет охранялась всю ночь. Ясно?
— Хорошо, госпожа посол. Я передам это полковнику Маккинни.
— Не надо. Я сама ему передам.
Майк Слейд вышел из кабинета, и Мэри подумала: «А знает ли он, чьих рук это дело? А что, если он сам…»
— Поверьте мне, госпожа посол, — извиняющимся тоном сказал полковник Маккинни. — Я поражен не меньше вашего. Я удвою охрану, а дверь в ваш кабинет будет охраняться двадцать четыре часа в сутки.
Но Мэри это мало успокоило. Это сделал кто-то из сотрудников посольства.
Полковник Маккинни был сотрудником посольства.
Мэри пригласила Луи Дефорже на небольшую вечеринку в резиденцию. Присутствовало около десяти гостей, и, когда они все ушли, Луи спросил:
— Можно, я поднимусь к детям?
— Боюсь, что они уже спят, Луи.
— Я не разбужу их, — пообещал он. — Только взгляну на них.
Мэри прошла с ним и, стоя в дверях, смотрела, как он глядел на спящего Тима. Она прошептала:
— Комната Бет напротив. Мэри открыла дверь в другую спальню. Бет спала, обняв руками подушку, одеяло было скомкано. Луи тихонько подошел к кровати и поправил одеяло. Некоторое время он стоял, закрыв глаза. Затем повернулся и вышел из комнаты.
— Какие замечательные дети, — хрипло сказал он.
Они стояли, глядя друг на друга. «Это должно случиться», — подумала Мэри. — «Никто из нас не сможет этого предотвратить».
Они обнялись и губы их встретились.
Он отстранился.
— Мне не надо было приходить. Вы ведь понимаете, что я делаю? Я воскрешаю свое прошлое. — Он помолчал. — Или мое будущее. Кто знает?
— Я знаю, — тихо сказала Мэри.
Дэвид Виктор, торговый советник, вошел в кабинет Мэри. Выглядел он взволнованно.
— Боюсь, что у нас плохие новости. Мне только что стало известно, что президент Ионеску собирается подписать контракт с Аргентиной на покупку полутора миллионов тонн кукурузы и с Бразилией — на покупку полумиллиона тонн соевых бобов. Мы очень рассчитывали на эти контракты.
— Насколько это серьезно?
— Переговоры почти закончились. Нас выставили за дверь. Я собирался уже посылать телеграмму в Вашингтон. С вашего разрешения, конечно, — поспешно добавил он.
— Пока не отправляйте, — сказала Мэри. — Надо что-то придумать.
— Президент Ионеску не изменит своего решения. Поверьте мне, каких только аргументов я ему не приводил.
— Тогда мы ничего не теряем, если я попробую что-нибудь сделать. — Она вызвала секретаршу. — Дороти, мне необходимо как можно быстрее встретиться с президентом Ионеску.
Александру Ионеску пригласил Мэри на обед. Когда она вошла во дворец, ее встретил Нику, четырнадцатилетний сын президента.
— Добрый день, госпожа посол, — сказал он. — Меня зовут Нику. Добро пожаловать во дворец.
Это был высокий стройный мальчик с темными вьющимися волосами. Он вел себя как взрослый.
— Я слышал о вас столько хорошего, — сказал Нику.
— Я очень рада, — ответила Мэри.
— Я сообщу отцу о вашем приходе.
Мэри и Ионеску сидели за столом друг напротив друга. Мэри стало интересно, где его жена. Она редко показывалась, даже на официальных приемах.
Было видно, что президент выпил и находился в хорошем расположении духа. Он закурил «Снагов», румынскую сигарету с неприятным запахом.
— Я так понял, вы уже осмотрели кое-какие достопримечательности вместе с детьми?
— Да, Ваше Превосходительство. Румыния — замечательная страна, и здесь так много всего интересного.
Он обворожительно улыбнулся.
— Как-нибудь позвольте мне показать вам мою страну. — В его глазах светилась неприкрытая похоть. — Я превосходный экскурсовод. Уверяю, что покажу вам много чего интересного.
— Не сомневаюсь, — ответила Мэри. — Господин президент, я сегодня собиралась поговорить с вами по одному серьезному делу.
Ионеску чуть не рассмеялся. Он прекрасно знал, зачем она пришла. «Американцы хотят мне продать свою кукурузу и соевые бобы, но они опоздали». В этот раз американский посол вернется с пустыми руками. Жаль. Она такая привлекательная женщина.
— Слушаю вас, — с невинным видом сказал он.
— Я хочу поговорить с вами о городах-побратимах.
Ионеску заморгал от неожиданности.
— Извините, о чем?
— О городах-побратимах. Как Сан-Франциско и Осака, Лос-Анджелес и Бомбей, Вашингтон и Бангкок…
— Что-то я не понимаю. Какое это имеет отношение к?…
— Господин президент, мне пришло в голову, что ваша популярность значительно возрастет во всем мире, если Бухарест породниться с каким-нибудь американским городом. Об этом будут говорить не меньше, чем о программе «народной дипломатии» президента Эллисона. Это будет важный шаг к миру, наведение мостов между нашими странами. Я не удивлюсь, если это принесет вам Нобелевскую премию.
