— Но эти деньги помогут заткнуть дыру в бюджете и…
— Ты, надеюсь, собираешься наложить вето?
— Вето? — ошеломленно переспросил Оливер.
— Пойми же, парень. — чуть усмехнулся сенатор, — я не о себе забочусь. Но у меня полно друзей, вложивших в табачные плантации денежки, заработанные потом и кровью, и я не хотел бы, чтобы они терпели убытки от твоих живодерских налогов!
Наступило неловкое молчание.
— Так как же, Оливер?
— Вы правы, вряд ли это справедливо.
— Ты сделал бы мне огромное одолжение!
— А я слышал, что вы продали свои табачные плантации, Тодд, — пробормотал Оливер.
— Да мне это и в голову не приходило! С чего ты взял? — удивился сенатор.
— Последнее время суды завалены исками к табачным компаниям. Спрос падает и…
— Ты говоришь о Соединенных Штатах, сынок. Но мир и без них достаточно велик! Погоди, пока мы не начнем рекламные кампании в Китае, Африке и Индии! — отмахнулся сенатор и, посмотрев на часы, поднялся. — Мне давно пора быть в Вашингтоне. Нужно успеть на заседание комиссии.
— Счастливо долететь.
— Теперь все будет о'кей, сынок, — улыбнулся сенатор. — Все будет о'кей!
— Какого дьявола мне теперь делать, Питер? — расстроенно допрашивал Оливер. — Повышение налога на табак — самая популярная мера из всех, что мы приняли за эти годы! Сами знаете, как люди стали относиться к курению! И какие, спрашивается, основания наложить вето на законопроект? Да меня попросту съедят!
Питер вынул из кармана несколько скрепленных вместе листочков.
— Все ответы здесь, Оливер. Я уже успел поговорить с сенатором. У нас не будет никаких проблем. На четыре часа назначена пресс-конференция.
Внимательно прочтя бумаги, Оливер кивнул:
— Неплохо.
— Это моя работа, Оливер. Я еще нужен вам?
— Нет, спасибо. Увидимся в четыре.
Тейгер шагнул к двери.
— Питер! — неожиданно окликнул Оливер. Тот невозмутимо обернулся.
— Скажите-ка вот что: по-вашему, из меня действительно может получиться президент?
— А что говорит сенатор?
— Уверен, что все выйдет.
Тейгер неспешно направился обратно.
— Мы с сенатором знакомы много лет, Оливер. И за все это время он ни разу не ошибся. Ни разу. У этого человека невероятная интуиция. Просто невероятная. И если Тодд Дэвис утверждает, что именно вы станете новым президентом Соединенных Штатов, значит, можете прозакладывать последнюю рубашку, что именно так и будет.
Послышался легкий стук, и на пороге появилась хорошенькая, молодая, модно одетая секретарша с пачкой факсов.
— О, простите, губернатор, не знала, что вы заняты…
— Ничего, Мириам, заходите.
— Привет, Мириам, — улыбнулся Тейгер.
— Здравствуйте, мистер Тейгер.
— Не знаю, что бы я делал без нее, — признался Оливер. — Она просто незаменима.
Мириам смущенно вспыхнула.
— Если больше ничего не нужно…
Положив факсы на стол, она повернулась и почти выбежала из кабинета.
— Очень миленькая, — заметил Тейгер, многозначительно поглядывая на Оливера.
— Весьма.
— Оливер, надеюсь, вам не нужно напоминать об осторожности?
— Естественно. Именно поэтому я и просил найти для меня ту квартирку.
— Речь совсем о другом. Сейчас нужно просчитывать каждый шаг и быть осмотрительным, как никогда. Ставки повысились. В следующий раз, когда вам приспичит, постарайтесь держать штаны застегнутыми и подумайте хорошенько, стоят ли Мириам, Элис или Карен Овального кабинета.
— Я крайне ценю вашу заботу обо мне, Питер, и принимаю сказанное к сведению, так что не стоит волноваться.
— Прекрасно. Ну а теперь мне пора. Я везу Бетси и малышек на обед. Кстати, знаете, что устроила сегодня Ребекка? Не успела проснуться, как попросила поставить кассету с детским шоу. Бетси сказала, что сейчас слишком рано и после обеда она успеет все посмотреть. И что же? Ребекка подумала и сказала: «Мама, тогда давай скорее обедать». Ну не умница ли? Всего пять лет, а какая смышленая!
В его голосе звучала такая неподдельная гордость, что Оливер невольно улыбнулся.
Вечером он вошел в комнату жены, где та читала, уютно устроившись у камина.
— Солнышко, мне придется срочно уехать. Очередное дурацкое совещание.
— В такое время? — удивилась Джан.
— Что поделать, — вздохнул Оливер. — Утром заседание бюджетной комиссии, а перед этим они хотят все обсудить со мной.
— Ты слишком много работаешь. Не слишком задерживайся, Оливер, а то я буду волноваться, — попросила Джан и, чуть запнувшись, добавила: — Последнее время тебя совсем не бывает дома.
Оливер насторожился. Интересно, что это: супружеская забота или… Подойдя к жене, он нежно поцеловал ее.
— Не беспокойся, детка. Я приеду, как только вырвусь.
Он поспешно спустился вниз и сказал водителю:
— Сегодня вы больше не понадобитесь. Я возьму машину поменьше.
— Хорошо, губернатор.
Обнаженная Мириам уже ждала в постели.
— Ты опоздал, дорогой.
Он, расплывшись в улыбке, шагнул к любовнице.
— Простишь, кошечка? Я рад, что ты не начинала без меня.
— Иди сюда, — прошептала девушка.
Он обнял ее и прижал к себе теплое душистое тело.
— Да раздевайся же поскорее, твоя противная куртка меня царапает!
После, когда оба, усталые и пресыщенные, отдыхали, он спросил:
— Как ты смотришь на то, чтобы переехать в Вашингтон?
Мириам от неожиданности подскочила.
— Ты это серьезно?
— Абсолютно. Вполне возможно, что следующие несколько лет я проведу там, и хочу, чтобы ты была со мной.
— А если твоя жена узнает?…
— Не узнает.
— Но почему Вашингтон?
— Это пока секрет. Могу сказать только, что ты не пожалеешь.
— Я поеду за тобой когда и куда угодно, лишь бы ты любил меня.
— Ты ведь знаешь, я не могу без тебя жить, — как всегда легко солгал любовник. Сколько раз он говорил то же самое десяткам других таких же легковерных дурочек?
— Я снова хочу тебя, дорогой.
— Подожди чуточку. У меня кое-что есть для тебя.
Он потянулся к брошенной на стул куртке, вынул маленький пузырек и вылил содержимое в стакан.
