— Пытается разыскать Карла Гормана, портье, который сдал суперлюкс пятнадцатого октября.
— Простите, — вежливо ответил Джереми Робинсон, — мы не разглашаем сведения о наших служащих.
— Но я всего-навсего просил его домашний адрес, чтобы… — настаивал Фрэнк.
— Вам это ничего не даст. Мистер Горман взял отпуск.
— Жаль, — вздохнул Лонерган. — Я надеялся с его помощью заполнить несколько пробелов.
— Пробелов?
— Совершенно верно. Мы собираемся дать целый подвал об убийстве дочери губернатора Хьюстон в вашем отеле. Придется обойтись без Гормана. — Он вынул блокнот и ручку. — Как давно существует этот отель? Я хочу знать все о его владельце, постояльцах и…
— Погодите! — нахмурился Робинсон. — Что вы там затеяли? Эта девушка… она ведь могла погибнуть где угодно.
— Понимаю, — сочувственно отозвался Лонерган, — но все произошло именно здесь! Ваш отель станет таким же знаменитым, как «Уотергейт»!
— Мистер…
— Лонерган. Фрэнк Лонерган.
— Мистер Лонерган, я был бы крайне благодарен, если бы вы… то есть я хочу сказать… такого рода известность весьма сомнительна. Нельзя ли как-нибудь…
Лонерган на секунду задумался.
— Что же, если бы удалось поговорить с мистером Горманом, я смог бы подать все под другим углом.
— Вот именно, мистер Лонерган, вот именно. Я готов сделать все… сейчас разыщу его адрес.
Фрэнку становилось все больше не по себе. По мере того, как накапливались факты, становилось все яснее, что в этом деле существует заговор молчания, а убийцу покрывают, причем на самом высоком уровне. Ему самому грозит смертельная опасность. И перед тем, как отправиться по указанному адресу, репортер решил заглянуть домой. Рита, жена Фрэнка, маленькая рыжеволосая женщина с блестящими зелеными глазами и очень светлой кожей, как раз готовила ужин. Заслышав шаги мужа, она удивленно обернулась.
— Фрэнк? Что ты делаешь дома в такое время?
— Соскучился по тебе, вот и забежал по дороге.
— Нет, — покачала головой Рита, вглядевшись в лицо мужа, — Что-то случилось. Лучше признавайся.
Лонерган неловко переступил с ноги на ногу.
— Ты давно виделась с матерью, крошка?
— На прошлой неделе. А что?
— Почему бы тебе немного не погостить у нее?
— У тебя неприятности?
— Неприятности? — ухмыльнулся Фрэнк. — Наоборот! Протри-ка получше каминную полку! Скоро здесь встанут Пулитцеровская премия и премия Пибоди.
— О чем ты?
— Да так… подвернулось кое-что. Когда репортаж будет напечатан, многие головы полетят… я имею в виду там, наверху. Такого мне еще не приходилось раскапывать!
— А при чем тут моя мать?
— Видишь ли, есть люди, которым не хочется, чтобы та история вышла на свет Божий. Так что есть крайне, повторяю, крайне малая возможность, что дело примет неприятный оборот. Мне было бы спокойнее, если ты уедешь на несколько дней, пока все не кончится.
— Но если ты в опасности…
— Вовсе нет! С чего ты взяла?
— Уверен, что с тобой будет все в порядке?
— Абсолютно. Собери сумку, и я сегодня тебе позвоню.
— Ну ладно, — неохотно согласилась Рита. Лонерган посмотрел на часы.
— Я сам отвезу тебя на вокзал.
Час спустя он уже стоял перед скромным кирпичным домом в районе Уитона. На звонок никто не ответил. Он снова нажал кнопку и терпеливо выждал. Дверь внезапно распахнулась, и на пороге возникла грузная пожилая женщина, глядя с подозрением на незваного гостя.
— Что вам?
— Я из налогового управления, — солгал Фрэнк, привычно взмахнув каким-то подозрительным удостоверением. — Мне нужен Карл Горман.
— Моего брата нет дома.
— Знаете, где он?
— Нет, — выпалила женщина. Слишком поспешно.
— Жаль, — кивнул Лонерган. — так или иначе, вам придется собрать его вещи. Я велю транспортной службе подогнать фургоны.
Он повернулся и направился к своей машине.
— Погодите! Какие фургоны? О чем вы? Фрэнк снова шагнул к дому.
— Разве брат не сказал вам?
— О чем?!
— У него неприятности.
— Какие неприятности? — встревоженно прокудахтала женщина.
— Боюсь, я не имею права говорить об этом, — покачал головой Фрэнк. — Да… а вроде бы неплохой парень.
— Карл прекрасный человек! — убежденно заверила она.
— Мне тоже так показалось во время допроса.
— Что еще за допрос?! — панически вскрикнула женщина.
— Уклонение от уплаты налогов. Утаил часть доходов. Плохо дело. Я собирался объяснить ему, как выпутаться с наименьшими потерями, но раз так…
Он снова шагнул к машине.
— Погодите! Он… он в летнем домике… рыбачьем. Велел… велел никому не говорить…
— Мне все равно, — пожал плечами Фрэнк.
— Но вы хотели помочь! Домик «Саншайн» на самом берегу озера, в Ричмонде, штат Виргиния.
— Хорошо. Постараюсь его разыскать.
— Умоляю, сделайте что-нибудь! Вы уверены, что все будет в порядке?
— Разумеется. Постараюсь помочь чем сумею.
Лонерган направился на юг по шоссе И-95. Ричмонд всего в сотне миль отсюда. В детстве он часто удил рыбу в том озере.
В воздухе висела серая морось, но Карл Горман не унывал. Именно в такую погоду лучше всего клюет. Он ловил с лодки окуней на гольяна и всей душой отдавался своему занятию. Волны мягко ударялись о борт суденышка, и рыба почему-то не спешила заглотить наживку. Но какая разница! Карлу тоже некуда торопиться. Он был вне себя от счастья. Скоро ему привалит настоящее богатство! Он и во сне не мечтал о таком! Да, везение — штука капризная. Главное — очутиться в нужном месте в нужное время! Он как раз вернулся в отель за оставленной курткой и уже собирался выйти из гаража, когда дверь того лифта открылась. Увидев, кто вышел оттуда, Карл оцепенел, боясь пошевельнуться. Человек вернулся, вытер кнопки и уехал.
Только прочитав в газетах об убийстве, Карл сообразил, что к чему. И как ни странно, пожалел преступника. Горман действительно был его искренним поклонником.
Беда в том, что, если становишься знаменитым, нигде не можешь скрыться. Куда бы ты ни пошел, кто- то тебя непременно узнает. Но он заплатит Карлу за молчание. У него просто нет выхода. Для начала сто тысяч. А потом Карл вытянет из него все. До последнего цента. Купит замок во Франции или шале в Швейцарии.
